Директор Юрий Пояркин вспомнил, как в 1986 году Светлана Юрьевна пришла в театр совсем юной после театрального училища, и как от первых эпизодических ролей перешла к серьёзным, главным, большим. Актриса горячо благодарила зрителей и театр во время своего прощального бенефиса, а специально для читателей «Читинского обозрения» рассказала о самых ярких событиях театральных сезонов.

Светлана Юрьевна, каким был читинский театр, встретивший вас в 1986 году?

– Когда я впервые приехала в Читу, мне только исполнилось 19 лет. Меня и моего одногруппника Андрея Подскрёбкина пригласил Александр Яковлевич Славутский, он приезжал на выпуск нашего курса в иркутском театральном училище. Первое время боялась из гримёрной выйти – казалось, что ничего не умею, не знаю, а тут такие мэтры! Даже боялась заговорить с ними. Хорошо, что была не совсем одна, а с Андреем – мы друг за друга держались. Когда вышла на сцену, поняла, что мой голос не слышно в третьем ряду – сцена училища это совсем не то, что профессиональный театр. Всему приходилось учиться во время работы. Партнёры помогали советами, поддерживали. И уже через несколько месяцев я поехала на первые в жизни гастроли. Показывали в районах области сказку о ленивых братьях, где я играла Хельгу – первая моя роль. Потом был спектакль «Добрый человек из Сычуани» в 1987-м. Мы с Андреем моментально вошли в репертуар, а потом стало меняться руководство театра, ушёл Славутский, главным режиссером стал Ефим Золотарёв. Мы были молодыми, и нас стали использовать «в помощь» актёрам – тут выйти, там подыграть. Но в 1990-м Золотарёв умер, и большая часть труппы уехала.

Почему люди ушли?

– Они просто приехали за Золотарёвым по его приглашению и хотели работать с ним. Все западники, им ни Чита не нравилась, ни климат. Надо очень сильно любить Забайкалье, чтобы пережить этот суровый климат.

У вас не было желания тоже сменить театр и с уже полученным за четыре года опытом начать всё заново в новом театре?

– Я очень быстро вышла замуж, родила ребёнка и моментально привязалась к Чите. У меня не было выбора ехать на запад. После училища собиралась ехать в Москву, продолжать учёбу, но захватила работа, любовь, и я оставила эту идею. Сразу остепенилась.

«Странные тени города Ч.»

В 1990-м году, тяжёлый для страны период, главным режиссёром стал Николай Березин – каким было начало долгого сотрудничества?

– Этот момент хорошо помнится. Всё происходило в отсутствии денег, зарплату давали продуктами, у меня был маленький ребёнок – часами стояла в очередях за молоком! Мы пережили. Репетировали ночами – потому что театру был нужен новый репертуар, сразу взяли несколько спектаклей в работу.

Поэтому первый сезон Николая Алексеевича продлился всего три месяца…

– Да, это самый страшный сезон. Но был такой азарт, так хотелось поднять театр! Николай Березин настолько нас заразил этим, что мы спали на сцене на матах и снова репетировали. Николаю Алексеевичу предлагали поставить в театре игровые автоматы ради денег, открыть бар – но он, конечно, ни на что из этого не согласился. Сказал: «Театр останется театром!». Моментально произошло сплочение коллектива, все понимали, что выжить можно только вместе. Я с тех пор считаю, что если человек захочет, он может всё. А если нет – значит, он этого не хочет по-настоящему.

«Играем в дружную семью»

Потом, действительно, театр встал на ноги.

– Я помню сезон 1993-1994 гг. и спектакль «Леди Макбет Мценского уезда» в постановке Николая Березина. В 1995 году мы его показывали в Москве в рамках программы «Лучшие спектакли России». Играли в один вечер параллельно с театром им. Вл. Маяковского, в их версии Катерину Измайлову играла Наталья Гундарева. Мне тогда после спектакля второй режиссёр «маяковки» предложил у них работать.

Сила руководителя у Николая Алексеевича была…

– Да! Прежде всего дело, а потом уже личное. И это правильно, за счёт этого жил его театр.

Вы очень рано стали одной из ведущих актрис театра…

– Да, тогда первый раз мою кандидатуру выдвинули на звание, но оказалось до 30 лет не положено – слишком молодая. И с тех пор как-то звание всё время от меня убегает. Значит, так надо.

Спектакль «Евгений Онегин»

Для вас очень важно иметь звание?

– В то время было очень важно, работали за небольшую зарплату, и признания хотелось. Но я никогда не была обделена любовью зрителей. Очень много тёплых писем получала, меня признавали своей, забайкалкой, что очень приятно, хотя вообще я белоруска. Женщины из районов края узнавали во мне свою ученицу, соседку и т.д. – люди хотели быть ближе. Значит, я стала своей.

«Забайкальская кадриль»

Постепенно вы перешли в среднее поколение актрис…

– И у Николая Алексеевича выросли первые ученики его первой студии на базе училища культуры. Но и тогда я не была обделена работой. Стали более обдуманные роли, несколько больше ожидания. В 1994-м году – «Лисистрата», «Три сестры» (как и в училище, играла Наталью, хотя всегда хотела сыграть одну из сестёр). В 1995-м в репертуаре появился спектакль Олби «Все в саду». Он запомнился тем, что за месяц для роли похудела на 10 кг. Правда, играли его недолго – артист заболел и ушёл, и спектакль сняли. Не скажу, что работа для меня была на первом месте, потому что были дети, семья, но это очень важно. И сейчас тоже. Если считать, что работа – это половина жизни, у меня это счастливая половина. Списываюсь с однокурсниками: пожалуй, у меня самая счастливая актёрская карьера. Потому что я не бегала и не искала, а здесь наиграла практически весь мировой репертуар, который мечтает сыграть актриса. Я очень дорожу этим коллективом, это мой дом. 33 сезона – это жизнь, люди, которые росли вместе, пережили многое вместе.

«Мещанин во дворянстве»

Как складывались отношения с молодыми артистами?

– Не буду лукавить – была ревность. Но не за работу, а за любовь Николая Алексеевича. Актёры – очень эмоциональные люди, и конфликты, которые порой возникали, были на благо. В том числе и молодым – мы их воспитывали, как раньше воспитывали нас.

«Алиса в чудесной стране»

Вернёмся к спектаклям – вы играли в постановках по произведениям забайкальских авторов?

– Я хочу сказать о Николае Кузакове – остались очень тёплые воспоминания. Мы поставили спектакль «Любовь шаманки» в 1992 году, работали над ним всего две недели. А потом повезли на гастроли в Иркутск, вместе с «Сирано де Бержераком», который был очень сильным спектаклем. Так его критики не очень приняли, а «Шаманку» очень хвалили, потому что там душа нашего края – буддистского, намоленного. У меня ощущение, что эта Шаманка вообще прошла со мной по жизни: как только я к ней возвращаюсь, она мне начинает сниться. Настолько сильно Кузаков выписал её, и я её «присвоила». Когда был вечер памяти Кузакова, я должна была играть фрагмент «Шаманки». Выхожу на сцену, начинаю бить в бубен и понимаю, что он здесь, он нас слышит.

Как оцениваете работы с другими режиссёрами?

– Спасибо им всем, и режиссёру Сергею Жаркову. В последние годы играочень благодарна за «Шута Балакирева» и роль Екатерины Первой Сергею Юлину. Судьба женщины, кем бы она ни была, всегда мне интересна. Кстати, когда мы начали работать, я сразу заговорила с немецким акцентом: он сам появился. Сергею Александровичу я также благодарна за Елену Андреевну в «Дяде Ване». Он глубокий режиссёр, его спектакли атмосферные. Очень благодарна режиссёру Зое Пухляковой за «Лес». Сколько меня спрашивают – голова или душа? У артиста, конечно, душа. Режиссёр – это голова. Актёру нельзя быть злым человеком. Сцена –увеличительное стекло, а зрителя обмануть невозможно. Актёр в большей степени должен быть человеком настоящим.

«Шут Балакирев»

«Лес»

Ваш новый театр как называется?

– «Новый театр Сочи». Он интересен и уникален тем, что начинается не с выпускников одной студии, а с опытных артистов, которые приезжают со всей России – смешение школ, люди со званиями и без, со своими фишками. Там нет звёзд, идёт обнуление, и это новая волна в моей жизни. Всё, чего я здесь достигла и что умею – это я здесь умею. А там – всё заново.

Может быть, приедете теперь в Читу с гастролями?

– Почему нет, если мы сделаем тур по городам. Я намерена работать не только актрисой, но и по второй профессии, которую сейчас осваиваю – менеджер социально-культурной деятельности. Просто несколько тесновато – только сцена.

Что хотите пожелать своему родному театру?

– Чтобы он шёл в ногу со временем. Мы должны слышать, что хочет зритель, мы же для людей работаем. Не на потребу публике, но слышать дух времени необходимо.

Все материалы рубрики "Люди родного города"
 

Беседовала Ксения Раздобреева
«Читинское обозрение»
№46 (1530) // 14.11.2018 г.

Вернуться на главную страницу