Девять лет дети в Улётовском детском доме ходили по нужде в холодные туалеты на улицу. А в библиотеку попадали через кухню, где котлы с горячей едой. «Книги до сих пор пахнут щами», – рассказывает Людмила Писаренко, директор ГУСО УСРЦ «Кедр», вторым подразделением которого стал детский дом «Аист» в Улётах. Какое «наследство» передали из министерства образования в министерство социальной защиты в прошлом году, узнал во время визита в «Кедр» корреспондент «ЧО». 

Дети на подоконниках
На пороге центра нас встречает директор Людмила Писаренко и с ходу усаживает пить чай: за порогом -42. Пока греем руки о чашки, Людмила Павловна успевает рассказать о реорганизации детского дома. 

– Новость об объединении дети, да и коллектив детского дома, приняли в штыки. Персонал с нами работать не стал – многие ушли, считая директора, его зама, бухгалтерию. На первых порах я предупредила всех, что так, как было, больше не будет. У нас другая система работы, другое министерство. 

Первое, за что взялась директор, – график работы воспитателей. Чаще всего они работали по ночам, с детьми общаться было некогда. Сегодня установлен скользящий график. А ещё воспитателям выделили просторный кабинет, до этого они сидели в… бывшем туалете – комнатке 2 х 2. За стенкой от них стояли два унитаза, ничем друг от друга не отгороженных. И сядь на них два ребёнка, будут касаться плечами. Но, слава Богу, туалет уж много лет не работал. 

Появился в штате социальный работник по связям со школой, который проводит весь день с детьми в школе.

– Вся беда в том, что образовательные программы сильно разнятся. В одной деревне, откуда попал к нам ребёнок, одна программа, в другой – иная. Детям тяжело – оторвались от родителей, другая обстановка, другие учебники. Притомила нас эта реформа образования! Подтягиваем ребятишек, – поясняет Людмила Писаренко. 

Такую оценку даёт директор тому состоянию, в котором достались ей дети «Аиста»:
– Давайте говорить правду, – кладёт по-хозяйски ладонь на стол Людмила Павловна. – Когда мы приняли детей, они не учились, а сидели на подоконниках. В первой четверти этого учебного года у нас было всего два неуспевающих, во второй – один. 

Неуспевающим оказался Сашка, который попал в дом из близлежащей деревни. 
– Это трудный подросток, – взяла слово Оксана Веслополова, заместитель директора по воспитательной работе. – На неделе проводили совместное с учителями и учениками собрание. Так вот… его социальный педагог похвалил. Саша закрылся ладошками. Мальчик совсем не умеет радоваться похвалам, он настолько привык быть плохим. Он и рад, и ему стыдно за свою радость. Сказывается воспитание отца, который вышел из мест не столь отдалённых и привил ребёнку эту культуру. Его даже из деревни выгнали, а Саша переходил из одного детского дома в другой. У нас он начинает оттаивать. 

Тарелка супа 
Ещё одним изменением был перенос пищеблока из «Кедра» на территорию «Аиста». 
– Я поставила себя на место детей. Почему я должна ехать куда-то из-за тарелки супа? Здесь у меня дом! Сюда же (в реабилитационный центр «Кедр» – прим. авт.) пищу привозим в специальных термосах. Вы только представьте, какой бы мы негатив получили, если бы дети приезжали сюда кушать?! – объясняет Людмила Павловна и заставляет нас подливать в чашки с чаем кипятка.

Появились в корпусе детского дома и тёплые туалеты, которые не работали девять лет (те, что соседствовали с воспитательской комнатой). Спрашиваем: у руководства дома не было желания или денег на его ремонт? Оказалось – желания. Всего-навсего надо было почистить трубы, закупить кое-какие шланги – и дело сделано.

– Мы за два дня сделали туалеты. Первое время дети шарахались от них – настолько отвыкли, а кто-то и не знал, как ими пользоваться. Мы научили, – рассказывает директор. 

Людмила Павловна, хватаясь за голову, вспоминает, как выворачивала вместе со своими сотрудниками грязь из всех щелей. 20 машин мусора вывезли с территории! В кузов полетел и острый камень, которым была отделана дорожка от калитки до крыльца детского дома. 

– Как это было опасно! Меня поразило, ведь дети могли упасть на эти камни. Где были надзорные органы? Всё убрали. В столярной наши мальчишки на занятиях сделали штакетник, сами построили аккуратный заборчик, девочки его покрасили. Теперь они понимают, что это наше общее, берегут. 

Котельная в аренде
В аховом состоянии была и котельная детского дома. Об отопительном сезоне напоминала только лопата, воткнутая в оставшуюся кучу угля, а то, что котлы текли, бывшее руководство совсем не напрягало. Но то, что обнаружила Писаренко, поразило всех. Оказывается, котельная… была сдана в аренду предпринимателю.

– Он просто её топил, а руководство детского дома платило ему за это почти два миллиона рублей в год. Это ли не растрата государственных денег? Плюс уголь, а за аренду котельной платил детскому дому четыре тысячи. А летом детский дом платил предпринимателю дополнительных 300 тысяч в месяц. Министерство образования грабил обыкновенный деревенский мужик. Смешно! – рассказывает Людмила Павловна. 

Тут же был разорван договор с ушлым улётовцем, в короткие сроки был найден «бэушный» котёл в Шилке и доставлен в Улёты собственными силами. Чуть позже приобрели новый котёл уже в Братске, уже нынче летом его должны установить. 

Картошка на сале 
Всю жизнь проработавшая с детьми, Людмила Павловна была очень удивлена, когда узнала, что руководство детского дома, будто отгородившись от детей, устроило свои удобные кабинеты в здании через дорогу от главного корпуса:

– Там сидел директор, его зам по хозчасти, бухгалтерия. Сегодня мы там устроили медицинский блок, где больных детей первично осматривает медсестра, вызывает им доктора из поликлиники. Там есть кровати, если детям нет места в больнице. За зданием медблока находятся гаражи, сторожка. Когда я зашла в сторожку, то увидела, что сторожа жарят картошку на сале в огромной сковородке. Что они охраняли? Немедленно перенесла их в основной корпус.

Остро воспринялась детьми и работниками детского дома новость, что все едут садить картошку (как раз весной Писаренко была назначена куратором детского дома до объединения с «Кедром»). Её обвиняли, что заставляет работать, кто-то даже нажаловался в прокуратуру. Но Людмила Павловна никого не слушала, ей надо было засадить картофелем те 60 соток, которые уже были распаханы. В итоге картошку сажали работники «Кедра», зная, что после объединения ртов значительно прибавится. Осенью, правда, копали уже все вместе (бунтари уволились). Радовались урожаю тоже вместе, ведь накопали 22 тонны картофеля (десять из которых – потребность на год). 

– Продам излишки по весне, куплю детям одежду, – делится планами предприимчивый директор. И ведь купит! 

В эту зиму удалось засолить 700 кг капусты, а вот прежние «хозяева» детского дома даже укроп покупали (выяснилось по бумагам). Хорошим подспорьем является подсобное хозяйство центра «Кедр», расположенное у Бальзоя. Там выращиваются свиньи. Есть в хозяйстве коровы, которые дают молоко, мясо. Вся продукция реализуется, и это позволяет выплыть в сегодняшних условиях. Летом творог и сметана расходится по сотрудникам, потому что детям натуральное давать запрещено. По санитарным правилам приходится всё это закупать в магазинах – такой вот бред. 

Молоко – в раковину, майонез – на стол 
Людмила Павловна с ужасом вспоминает, что до реорганизации в детском доме не проводились исследования пищи на белки, жиры и углеводы. 

– Было у нас такое, что дети покрылись сыпью. Оказалось, они покупали тайком майонез. Вот и высыпал он на коже. Чипсы ели, всухомятку ели лапшу быстрого приготовления. Мы начали давать им молоко, так они его в раковину выливали, предпочитали воду из-под крана да чай без молока. 

Не ели дети вторые блюда (настолько привыкли к одним супам), булочки, выпеченные в собственной пекарне, тоже отбрасывались в сторону. Но шаг за шагом ребятню всё же приучили к здоровому питанию.

Появилась в детском доме сенсорная комната для детей с дорогим оборудованием, в которой и взрослому-то побыть очень хочется. В ней с детьми работает психолог по специальным программам. Говорят, в эту комнату очередь расписана на месяц вперёд. 

Прокурорские подарки «ушли»
Как и у многих детских домов, у «Аиста» есть «шефы». Одним из таких является краевая прокуратура. 
– Приехали к нам из прокуратуры. Заместитель прокурора Максим Владимирович Шипицын спрашивает меня, где компьютерный класс, который они дарили, а я: «А где он? Пойдёмте искать вместе». Также мы не нашли 34 ортопедические кровати, исчез и прицеп к УАЗу. Спонсорская помощь на баланс просто не ставилась. У того, чего на бумаге не было, «выросли ноги», – рассказывает Людмила Писаренко. 

В ужасном состоянии находились и документы детей. 
– За многими не был установлен даже статус «сироты», многие дети потеряли деньги благодаря такому беспорядку, за кем-то не было закреплено жильё, – с содроганием вспоминает сегодня замдиректора Оксана Веслополова. А директор добавляет, что эти документы не так давно проверяли прокуроры.

Вот таким детский дом поступил в ведение министерства соцзащиты. Всё, конечно, будет отлажено благодаря коллективу во главе с Людмилой Павловной. Будем надеяться, что и остальным детским домам точно также повезёт с новыми директорами или по-новому начнут работать старые. Остаётся без ответа только один вопрос: почему никто десятилетиями не замечал такого бардака? Или надзорные органы способны только пиариться шефской помощью детским домам пару раз за год?

Все материалы рубрики "Темы"
 

Ольга Чеузова
Фото Евгения Епанчинцева
«Читинское обозрение»
№4 (1384) // 27.01.2016 г.

Вернуться на главную страницу