Террор – это политика устрашения, подавления своих противников путём преследования, угроз расправой. В переводе с латинского языка это слово означает страх, ужас и в наше время оно звучит каждый день из уст дикторов радио, телеведущих и политических деятелей. А когда террор стал страшной прерогативой человечества? 

Из Библии мы знаем, что первым убийцей в мире стал Каин, который из зависти зарезал своего брата Авеля. Вспомним житие и смерть Иисуса Христа. После ареста Спасителя человечества его привели на суд прокуратора Понтия Пилата вместе с тремя разбойниками, одного из которых звали Вараввой. Того самого, которого толпа потребовала освободить, а Христа – распять. 

Кто такой Варавва? Он принадлежал к действующему в то время в Иудее тайному сообществу зелотов. В переводе с древнееврейского языка зелоты – ревнители. Это социально-политическое и религиозно-эсхатологическое течение, возникшее в Иудее во второй половине первого века до новой эры и организационно оформленное под руководством Иуды Галилеянина (не путать с Иудой, который предал Христа). Зелоты, опиравшиеся на социальные низы и некоторые средние слои населения, были самыми решительными противниками римского владычества и господствующих классов Иудеи. В партии зелотов существовало крайне радикальное звено, называемое секариями. В переводе это слово буквально означает «кинжальщики». Секарии совершали покушения на видных римских чиновников, военачальников, а также иудеев, служивших римской власти. К секариям и принадлежал Варавва. По свидетельству евангелиста Луки, «он был посажен в темницу за произведённое в городе возмущение и убийство». Кого лишил жизни Варавва, можно догадаться. За простого человека его бы на суд прокуратора не потащили.

Другой евангелист Матфей сообщает: «Был тогда у них известный узник, называемый Вараввой». Подчеркнём слово «известный». То есть, он уже не раз совершал преступные деяния и прославился ими в народе, который, ненавидя римлян, считал его героем. Вот почему и требовал от Пилата освобождения.

Иоанн в своих откровениях более категоричен и называет Варавву разбойником. А вот известный в России священник – уже наш современник отец Мень, написавший прекрасную книгу о Христе «Сын человеческий» и тоже погибший от руки наёмного убийцы, называл Варавву террористом. И, я полагаю, что отец Мень совершенно прав. Рядом с крестом Христа приняли смерть не просто разбойники с большой дороги, а террористы. На мой взгляд, в философском понимании их преступные дела на порядок выше, чем простое убийство. Христос, конечно, не мог не знать, что это за люди. Но движимый поразительным чувством сострадания даже пообещал одному из них: «Ныне же будешь со мною в раю». Понятно, что морально-этические параллели с точки зрения нашего жестокого времени, когда не слишком задумываются над Христовой заповедью «не убий», – не совсем уместно.

Таким образом, по документальному свидетельству Библии, такому страшному явлению в жизни, как терроризм, уже более двух тысяч лет. Но надо полагать, что оно гораздо старше. И корни его уходят к тому периоду человеческой истории, когда, если судить по теории эволюционного развития Дарвина, человек выделился из мира животных и стал совершать свои поступки осмысленно. 

Все материалы рубрики "Трибуна "ЧО"
 

Юрий Курц,
писатель
"Варавва", акварель Дж. Тиссо
«Читинское обозрение»
№39 (1367) // 30.09.2015 г.

Вернуться на главную страницу