Она оказывала первую помощь раненым в эвакогоспиталях. Их обычно располагали недалеко от линии фронта, но на довольно безопасном расстоянии. Пять врачей, один ведущий хирург, одна операционная медсестра и 10 медсестёр, окончивших роковские курсы.

Мария Васильевна Вахутина – уроженка Баку. «Точнее, в посёлке недалеко от Баку родилась, но потом и в Баку жили», – уточняет моя собеседница.

С началом войны, как и все, тогда ещё Маша Сербиенко мечтала попасть на фронт – мстить фашистам, помогать нашим, но возраст не позволял. В 1942 году ушёл биться с фашистами отец, а она, 16-летняя, побежала в военкомат – проситься на войну добровольцем, но её направили на шестимесячные роковские курсы (РОКК – Российское общество Красного Креста). А в 1943 году их эшелоном отправили в сторону фронта, где ещё 17-летняя девчонка хлебнула лиха, её даже ещё не хотели отправлять, но медсёстры были нужны, и ей пошли навстречу.

Они шли за фронтом, подбирали и принимали с поля боя раненых, каждый раз госпитали развёртывали недалеко от фронта, но на безопасном расстоянии от него; если была возможность, то размещались в зданиях школ, на роковских медсестёр приходилось оказание первой помощи, промывание, перевязывание ран, уколы. Основное лекарство – стрептоцид. Первые три месяца работала в Бакинском эвакогоспитале, где уже на практике смогла применить полученные на курсах знания. Ярким эпизодом осталось в памяти, как её выгнали из операционной, потому что оцепенела от страха и отказалась брать в руки ампутированную ногу бойца. Уже во второе дежурство пришлось преодолеть себя и стало не до страхов – «главное ведь было – помочь людям выжить», – вспоминает она.

Запомнилось ещё, что было очень много раненых разрывными снарядами солдат, на обгоревших солдатах просто живого места не было, также страшны были полостные ранения.

«Пулевые для нас, медиков, были проще, но всё равно очень тяжело. Стоишь, смотришь, как хирург вычищает это всё, жутко, страшно, а нужно помогать, думать даже некогда, одному поможешь, а тут к другому уже надо переходить, а тут третий на подходе – и снова за дело. И тем не менее я очень рада была, что меня взяли, что я приношу пользу нашим, я ведь до сих пор теми днями живу», – делится Мария Васильевна.

Спасти и снова в бой
«Даже скучать по дому сильно некогда было. Вспоминалось только, как мама после второй смены бежала провожать дочь, то есть меня, на фронт, мама бежит усталая, падает, встаёт и бежит, но успела, попрощались, а так особо грустить не приходилось – всё время занимала забота о раненых. И хоть положено было сутки работать – сутки отдыхать, но работали, практически не прерываясь, отдых был в основном, чтобы поспать, перекусить, а потом снова за работу. И смотря какие бои, а то порой и поспать не удавалось, надо было большому количеству раненых своевременную помощь оказать. Спасали многих, но и смертей было тоже много, ведь не всех раненых находили сразу, да и условия на войне далеко не стерильные, а это значит вовремя не обработанные раны, как следствие – инфекция, заражение крови, и человек умирал, хотя особо тяжёлых, а также требующих длительного лечения мы отправляли дальше в тыловые госпитали, а тех, что оставляли, старались за месяц поставить на ноги – и снова на фронт. Из материальных трудностей ещё запомнилось, что приходилось стирать и кипятить бинты для многоразового использования – перевязочного материала катастрофически не хватало».

Босиком до Берлина
«Вы знаете, больше всего меня поразило тогда, что в таких условиях люди сохраняли человечность, особое отношение друг к другу, очень бережное. Раненые давали мне свою зимнюю обувь, чтобы я смогла сбегать до своего жилья – помыться, переодеться – я им потом её возвращала, а мы ведь шли практически босиком, тапочки-то на нас, конечно, были, но даже в плюс пять в них уже холодно, а если это минусовая, да морозы, каково это? Как думаете? Так в госпитале у нас ещё рабочие были – всякую мужскую работу выполняли необходимую: слесарили, токарили, грузили и прочее, так вот все они, молодые парни и мужики, а ко мне, юной девчонке, относились по-отечески: «надо ей лапоточки сплести, чтобы не мёрзла, не простудилась», представляете? И вот твёрдое убеждение у меня с той поры, что хороших людей гораздо больше, чем всякой этой нечисти, а мне и вовсе везло, можно сказать, меня только хорошие и окружали».

Так почти босой дошла медсестра до самого Берлина. Из-за отсутствия зимней обуви и воспаление лёгких подхватила – День Победы встретила пациенткой в том самом госпитале, где сама работала. Но вылечили. Раненые продолжали поступать и после Дня Победы, поэтому о возвращении домой в 1945-м ещё не было и речи, а тут ещё в госпитале под Белоруссией встретился ей молодой статный красавец-лейтенант Виктор, сначала просто общались по-дружески, а потом, уже во вторую их встречу вновь в том же госпитале, и предложение сделал. Забрал её с собой и первым делом купил хорошие зимние сапоги, чтобы больше не простужалась. Может, именно тогда и поняла 19-летняя Мария, что надёжнее её Виктора нет и не будет на всём белом свете. До 1947 года Виктор служил в Германии, а рядом с ним – молодая жена, там у них родился первенец – дочка Нина, а позже подарила Мария Виктору ещё двух сыновей – в 1954 и в 1961 году.

За военное прошлое героическую медсестру наградили орденом Отечественной войны 2 степени. «Я так горда, и наградой, но особенно тем, что помогала людям, вы знаете, я до сих пор ведь никому в медпомощи не отказываю».

– О, да, – подтверждает невестка Татьяна. – Она у нас ещё уколы так лихо домочадцам ставит, лучше, чем любая медсестра из поликлиники.

«После войны-то я уж медсестрой не работала, замужем за военным была, ездили по гарнизонам, постоянной работы для жён и не было сильно-то нигде, вот только в Чите, с 1961 по 1963 год, удалось воспитателем в детском саду поработать, в общем я – мужнина жена, а муж у меня замечательным был, несмотря на то, что военный – значит, всегда занят, всегда на работе, но для семьи, деток время тоже находил».

Виктор Александрович Вахутин – муж Марии Васильевны тоже прошёл всю войну, был артиллеристом. К сожалению, два года назад (2017) Виктора Александровича не стало. В мае 2017 года супругам, их знакомству и военным походам посвятили представление на «Локомотиве», но уже тогда представление Мария Васильевна смотрела без мужа, он уже не мог выходить из дома.

«В мирное время муж служил в Германии, в Кемерове, Белоруссии, Монголии, Иркутске, Чите». Везде с ним была верная и преданная супруга – Мария Васильевна. Когда муж вышел в отставку в звании полковника и стал военным пенсионером, для жизни выбрали Читу, хотя могли уехать в любое другое место. «Очень уж мне тут климат нравится, природа, и муж со мной согласился. Дача потом у нас была – дети, внуки в восторге, да и мы тоже, смородина, малина цветы – ухоженная дача. Труд наш в неё вложен. Я ещё четыре года назад там сама цветы высаживала, теперь вот дома приходится сидеть», – немного сокрушается ветеран.

Отец
«Отец с фронта живым вернулся, – вспоминает наша героиня. – Они с мамой у меня простые рабочие, он был грузчиком в заготзерне, а потом перед войной сократили – разнорабочим. И слесарное дело знал, и токарное. Дома всё своими руками делал, подарки нам в детстве делать любил, мама ворчала (нас ведь четверо у неё), где набраться, а он все равно какой-нибудь 5-копеечный да купит. «Пусть у ребят душа радуется», – вот как говорил. А мама на трикотажной фабрике работала. А после войны родители в Краснодарский край перебрались, сейчас их уж нет, мне-то 93 года, а я считаю 18», – шутит она. «Я счастливый человек: дети хорошие. 10 внуков, правнуки, все обо мне заботятся, невестка вон тоже помогает.

А самое главное, напишите, что встречались мне только хорошие люди. Пусть все знают, что хороших всегда больше».

Все материалы рубрики "Люди родного города"
 

Татьяна Покатова
Фото из архивных
источников в сети Интернет
«Читинское обозрение»
№19 (1555) // 08.05.2019 г.

Вернуться на главную страницу