– Сейчас проснутся, потом пополдничают – и на прогулку. А пока чай с печеньем пьют, я территорию обхожу, – охотно рассказывает Андрей Михайлович о своём почти 10-летнем рабочем порядке. А детский сад №106 «Аистёнок», что на Пожарке, безмятежно выходит из послеобеденного сна: чего волноваться, если на посту сам Михалыч.
Охранникам, особенно таких учреждений, как школы и детсады, неплохо бы записаться к нему на курсы. Ведь свою должность большинство охраняющих объекты воспринимают как? За столом сижу – на экран гляжу. А Мижевикин? Каждого родителя, бабушку, деда знает в лицо. Ребятишек – как зовут, из какой группы, с какой машинкой вчера приходил, а какая позавчера без колёс из песочницы выбралась – тоже. И они его помнят – большие уж, с портфелями проходят мимо: «Здравствуйте!».
Всегда радушный. У ворот, у входа ли в здание встречает поток посетителей – задаёт настроение. А оно, тем более у самых маленьких, не всегда по утрам весёлое, рёв на всю Набережную порой – к яслям привыкают. Тут не только детей, но и растерянных мам, у которых самих слёзки на колёсках за ревущее чадушко, подбодрить надо: «Потерпите: обвыкнется – бегом бежать в садик будет».
Любит свою работу Михалыч, и работа его. С семи утра на посту. Не домовой – «садовой» какой-то!
Воспитатели, если в отпуск соберётся, переживают: «Скорей отгуливай и обратно». Потому что коллектив – женский, а в саду то у скамейки доска отломится, то ножка у детского стульчика «полетит»: Андрей Михайлович не просто охранник, но и рабочий по зданию. Что сломалось – приладит. Что придумалось творческим работникам детского сада – изготовит в момент. Из дерева, фанеры может вырезать любую штуковину. Вот на неделе прибивал к тонким гладким палочкам эмблемы детского сада – в День города аистята «взвились» над колонной работников дошкольного образования. А ещё он юморист, и в том его особая ценность для подверженного стрессу женского коллектива.
Как работается в саду? Спокойно ли? Ответственность – ого! Несколько сот малышей под присмотром. Случается, что подростки пытаются «детство вспомнить» – на территории поиграть. Андрей Михайлович увещевает: «Сломаете качели. Сами же детьми были. Не шалите, ребята», – извинятся, уйдут. Бездомные псы прорываются – опять заслоном малышам усатый нянь. Если будущий марадона зашвырнёт мяч на дерево – опять выручай Михалыч!
Одним словом, повезло когда-то Чите с новосёлом. А случился переезд нежданно-негаданно, и скорее по нужде, чем от большой охоты – в родном селе Горекацан (Улётовский район) развалился колхоз. До пенсии далеко, детей поднимать надо. Вот и отправился колхозный электрик в 96 году в город счастья пытать. Три с лишним года охранником в командировки отъездил. Потом в садик пошёл. «Снова в садик!» – смеётся.
В Горекацане тоже был детский сад. «Всё было», – грустнеет Андрей Михайлович. Но ненадолго (разве можно долго грустить в детском саду!). Больше всего, улыбается, из садовского детства помнится запах компота, творожных запеканок. Вот и сейчас, пока разговариваем, дежурные гномики в нарядных передниках и колпаках несут что-то необыкновенно вкусное полдничать в группы.
Невдомёк мальчишкам и девчонкам, которые знают Андрея Михайловича с первого дня в саду, что и он звался когда-то «Андрюшкой». Игрушки у тогдашних садовцев были куда проще нынешних, но «долгоиграющими» – не надоедали. Многое мастерили для игр сами. А к новогодним ёлкам мама шила костюмы мушкетёра, зайчика. Отец – потомственный казак – приучал ходить за скотом, объезжать Чалку. «Лошадей много было», – светлеет лицом вчерашний селянин. Говор у него забайкальский, певучий, искренний.
«И в Чите, – говорит, – на земле живу». А как на родину вырвется – на рыбалке душу отводит. Но сильно-то, думаю, этой чистой большой душе не нужна реабилитация после городской суеты. У него наилучший санаторий по этой части – кипучая, ревучая, хохочущая атмосфера детского сада.
Михалыч, отворяй ворота! Июнь пришёл, и новые садовцы с мамами потянулись…
Все материалы рубрики "Люди родного города"
Елена Сластина
Фото автора
«Читинское обозрение»
№22 (1402) // 1.06.2016 г.
0 комментариев