Движение за возрождение Забайкальского казачьего войска началось в нашем крае в 1990 году. Это вызывало жуткое негодование особенно ортодоксальных коммунистов. В советскую историю казаки вошли как верные слуги царизма, нагаечники, помогающие подавлять выступление народных масс за свободу. «Возвращаемся к прошлому?» – гневно спрашивали противники. Они не знали или не хотели знать, что у казаков «войско» имеет более широкое и объёмное понятие. Вместе со строевой (боевой) частью подразумевается и хозяйственная, бытовой уклад жизни. Её ядро – семья. Совокупность семей входит в станицу, а объединение станиц составляет войско. В станице казак рождается, воспитывается, мужает, приобщается к труду и учится военному делу. 

В основе идеологии движения было стремление обособиться от традиционного советского уклада жизни народа. Почему? Это исторически диктовали особенности казачьей жизни, быта и военизированности сознания, заточенного на любви к малой родине, Отечеству, защиты от внешних врагов. 

Изначально благое дело не пошло. За первые три года сменилось два атамана Забайкальского казачьего войска (ЗКВ). Первый – Г. Кочетов – был слишком «белым», второй – Г. Панкратьев – слишком «красным». В 1993 году на очередном чрезвычайном по выбору нового атамана круге прозвучала впервые фамилия Богданова. И хотя казакам он был мало известен, подкупала его биография. Человек от «сохи». Родился и вырос в селе Капцегайтуй Читинской области в потомственной казачьей семье. Учился в Благовещенском суворовском училище. Потом – в Благовещенском высшем танковом училище. В 1989 году окончил Московскую академию бронетанковых войск. Служил в частях Дальневосточного, Прикарпатского и Забайкальского военных округов и в группе советских войск в Германии. Принимал участие в боевых событиях в Приднестровье. 

Бывший атаман Забайкальского Казачьего Войска Александр Богданов. Исторически термин «атаман» происходит от готско-германского языка, в котором «атта» значило отец, а «манн» — муж, витязь. Но в казачьей памяти отгранилось в основном положение отца, батьки. Поэтому до сих пор они не стесняются тавтологии, говоря «батька-атаман»
 

Не каждый бы в то время согласился взять в руки атаманскую булаву. Жизнь стала хаосом. Казалось, колесо истории повернулось вспять – к годам революционных потрясений. Социальные язвы явились в самой разрушительной мощи. Безработица и преступность, пьянство и наркомания, половая распущенность и безнравственность, языческое мракобесие и террор, полный разрыв социальных связей и социальная апатия, грозящие политической и физической смертями…

Вместе с атаманом Богдановым и группой активистов мы ездили по забайкальским сёлам, чтобы в некоторых организовать казачьи станицы. С горечью отмечали падение общеобразовательного и культурного уровня населения, снижение духовных запросов. Молодой (по должности) атаман хорошо знал проблемы сельской жизни. Гасил в нас и робость, и неверие в задуманное, уповая на то, что в людях ещё сохранилась память о традиционном укладе казачьей жизни, скрепом которой была православная вера. Порыв к возрождению превосходил все ожидания. Не было никакой агитации и посулов на богатое житьё, но селяне чуть ли не поголовно записывались «в казаки». 

В нашей группе был священник. Многие желали принять обряд крещения. Конечно, на таких сходах атаман говорил о программе постепенного выхода из политического и экономического кризиса, особо подчёркивая, что у правления Забайкальского казачьего войска пока нет для этого финансовых средств и надеяться необходимо только на собственный ум, руки и волю. Но люди всё-таки надеялись на то, что с вступлением в казачье войско они сразу же получат земельный надел, солидное денежное пособие, сельскохозяйственную технику. Поэтому правление ЗКВ очень быстро начали осаждать ходоки: «Вы говорили. Вы обещали. Помогайте». 

Каждый день атамана начинался с обивания порогов разных ведомств и организаций. Но толку от этого не было. Чиновники неохотно шли на контакт, ссылаясь на причины юридического характера. Закона о казачестве не было. Значит, отсутствовало и правовое пространство. Ельцинское правительство водило атаманов за нос. 

Участвуя в выборной кампании, Ельцин побывал на Дону и в хмельном угаре на одном из уличных собраний подписал на спине одного казака какую-то бумагу, выдавая её за указ о казачестве. Вернувшись в Москву, сказал руководителю своей администрации Бородину: «Казакам всё обещать и ничего не давать». Эта установка осуществлялась и на местах в российских регионах. Члены казачьих правлений практически работали бесплатно. Непросто было требовать от них отдачи. Многое решалось только на энтузиазме. Оказывались и такие, что опускали руки, отстранялись от движения за возрождение. Власти предержащие упорно хотели видеть казаков только в ипостаси прикладной народной культуры да в роли неких дружинников, без оплаты труда и оружия. 

Тем не менее, давление жизни заставляло искать средства. Пусть и не широкомасштабно, но появлялись казачьи фермерские хозяйства, магазины, пекарни. Ежегодно проводились соревнования, фестивали. Казачата отдыхали в специальных лагерях. Казаки «первой волны» создавали в школах разные военизированные кружки. Некоторые ветераны, несмотря на преклонный возраст, занимаются воспитанием казачат до сих пор. Понятно, что любое дело не обходилось без участия атамана. 

А параллельно приходилось заниматься и семьёй – с женой Ольгой Ивановной надо было поднимать на ноги сына и дочь. Он – батька, за всё и всех в ответе. И радости, и неприятности проходили через сердце. Однажды оно не выдержало. Атаман оказался на госпитальной койке. Этим попытались воспользоваться некоторые недоброжелатели, жаждущие атаманской булавы. Начались скандалы, склоки, поношения и издевательства жёлтой прессы. Фабриковались обвинения в нарушении финансовой дисциплины, уставных положений, что повлекло судебные разбирательства… Потом пришлось подбирать новые кадры. Не обошлось без ошибок в стратегии возрождения. Пожалуй, полностью возлагать вину на атамана нельзя, памятуя строчку из стихотворения поэта Расула Гамзатова: «Если конь в пути поранив ногу, вдруг споткнулся, а потом опять, не вини коня – вини дорогу…». А сколько неожиданностей таилось на ней! 

В 2007 году на очередном отчётно-выборном круге были допущены грубые ошибки в подсчёте голосов и с мизерным перевесом на атаманской должности оказался казак из Бурятии. В Чите он почти не появлялся, даже не пожелал встретиться с губернатором, работу пустил на самотёк. Казаки с поклоном пошли к Богданову. У него были все основания отказаться, но поддался на уговоры и «потянул лямку» до следующего круга, на котором атаманскую булаву вручили Сергею Боброву. Дела у того пошли плохо. Всё, что было наработано казаками, развалилось, и он подал в отставку. Так что годы правления Богданова, а это 15 лет, были самыми плодотворными, несмотря на недостатки. Труд Александра Васильевича отмечен правительственными наградами. Ему присвоено звание казачьего генерала.

И сейчас Александр Богданов занимается решением казачьих проблем. 10 ноября ему исполняется 60 лет. От имени всех казаков «первой волны» поздравляю Александра Васильевича с юбилеем. Казаки не уходят в запас до креста. Желаю ему постоянно держать шашку подвысь, никогда не вешать её на стену.

Мы, как прежде, в седле.
Мы не можем иначе.
Нам в наследство достались 
И удаль, и соль.
И пылает в крови
Память славы казачьей –
Наша вечная гордость
И вечная боль.

Все материалы рубрики "Люди родного города"
 

Юрий Курц, 
писатель, казачий полковник
Фото Евгения Епанчинцева
«Читинское обозрение»
№44 (1372) // 4.11.2015 г.

Вернуться на главную страницу