Утончённый, с острыми линиями лица и отточенной манерой игры. Строгий, виртуозно управляющий «королём всех музыкальных инструментов» на сцене и обаятельный, открытый миру добряк за кулисами. Мастер импровизации, польский органист, лауреат и призёр международных конкурсов органистов, профессор по классу импровизации на органе в Музыкальном университете им. Ф. Шопена в Варшаве Михал Маркушевский дал концерт в краевой филармонии и пообщался с корреспондентом «ЧО».

Михал, в Сибири вы впервые, в России во второй раз. Каково это – играть для аудитории на другой стороне материка?

– В этом нет ничего особенного. Во всём мире есть люди, которые живут музыкой, чувствуют её. Так что любая аудитория очень тепло и великодушно встречает. Проблема одна – добраться сюда. Огромные расстояния, хотя и это хорошо. Первая поездка сюда – это невероятно интересно!

Мы не привыкли слушать органную музыку, это выходит за рамки наших традиций, культуры, религии…

– Верно, это иная традиция. К примеру, в Нью-Йорке всюду в церквях стоят органы и регулярно звучит музыка, можно услышать эту акустику, звучание… В России же звучание органа можно услышать в концертных залах, что само по себе предполагает другой образ мышления и восприятия музыки.

В чём разница?

– Первым делом отсутствует эхо. Поэтому в концертном зале вы должны играть очень чётко, аккуратно: прислушиваться к каждой мелодии, играть, не задерживаясь. В церкви другая история, там эхо – нужно дождаться «отголоска» и продолжить. На восприятие слушателя эти два вида акустики производят разный эффект.

Мне доводилось слышать игру немецких органистов. Манера вашей игры отличается, она более мягкая. Это как-то связано с традицией, школой игры?

– Вы имеете в виду мои импровизации? Такова идея. Раз уж в Чите электронный орган, беспрерывная игра час или два может быть опасна для слушателя – слишком много. Задумкой основной части концерта было «fortissimo» (с итал. – место в музыкальной пьесе, исполняемое с такой звучностью, или само такое исполнение), затем на импровизации «ффффф…» (выдыхает). Это тоже важно для пришедших – получить разные эмоции.

Чувствуете ответственность, играя на религиозном инструменте?

– Да, могу так сказать. Но в то же время я органист в церкви, где играю каждое воскресенье во время службы, литургии. Между тем даю концерты. Это две очень важные линии моей деятельности. Участие в жизни церкви даёт понимание контекста и, уже выступая в концертном зале, вы знаете, откуда эта музыка родом, о чём этот хорал, мелодия.

Вы можете играть одни и те же композиции в концертном зале и в церкви, но если в церкви большинство людей понимают, о чём речь, то как же здесь?

– Да, да (поднимает брови). Вот момент литургии, например, мелодия отсылает к периоду: рождественскому посту, Рождеству… Вы должны сконцентрироваться на времени года.

Что вдохновило вас играть на органе?

– В детстве мой отец включал граммофон, оттуда доносилось многоголосье органа: «Ох! Это Бах. Как красиво… Я хочу играть на органе». С начала учёбы начал осваивать пианино, на это ушло много времени, потом в Варшаве я выбрал класс игры на органе. После отправился поступать на магистратуру в Германию, в Берлине и Берцбуире учился и жил два года. После вернулся в польскую столицу заканчивать аспирантуру. Теперь я обучаю своих студентов импровизации в музыкальном университете имени Фредерика Шопена в Варшаве.

Раскройте секрет, сколько вам лет?

– 36.

И вы уже профессор в европейском университете…

– И я самый молодой на сегодняшний день. У меня 16 учеников каждую неделю, работы с ними много. Тем более, когда ты должен путешествовать, выступать с концертами, а каждое воскресенье сопровождать службу в церкви. График заполнен.

Как много лет из 36-ти вы играете?

– Я начал в 5, значит, уже 31 год.

Для своих студентов вы строгий учитель?

– Не-е-ет. Я очень открытый человек. Никогда не говорю: «Ты обязан делать это». Скорее: «Ты музыкант, ты моложе меня. Но ты отдельная личность, и ты должен найти свой путь, свой характер, свою идею. Я могу помочь тебе, попробуй это, поэкспериментируй с тем. Это было хорошо, то не очень… Но ты должен самовыражаться, а для этого ты обязан работать».

Как можно самовыразиться, переигрывая других?

– Я думаю, что ты обязан проникнуться идеей композитора и воспроизвести это в своём стиле, или же в импровизациях ты свободен и можешь передать то, что ты хочешь сказать. Зависит от органа, конечно.

Вы строги к себе?

– Я перфекционист, потому я практикуюсь и практикуюсь, оттачиваю мастерство.

Перфекционизм – ваша светлая или тёмная черта характера?

– Для игры это очень хорошо, но, если ты перфекционист дома… это другое.

Во время концерта я смотрела на ваши ноги. Вы казались танцором!

– Можно сказать, что органист – это танцор. Ведь вы должны работать ногами, это напоминает танец на педалях. Однако у танцора всё тело бьётся в ритме, у органиста же – лишь пальцы и стопы.

А как вы контактируете с залом? Каково это – сидеть спиной к слушателю?

– Нормально, никаких проблем, хотя некоторые коллеги испытывают стресс по этому поводу. Если вы хотите делать музыку, приносить радость и счастье людям, не нужно поддаваться стрессу.

В церкви вы находитесь наверху, далеко от всех, здесь же близко к людям…

– Я привык.

Чувствуете себя одиноко там, наверху?

– Да, конечно (с улыбкой). Там играть лучше. Целая церковь для тебя одного.

Забайкальцы могли наслаждаться двумя концертами, но вы решили дать лишь один. Почему?

– Это вопрос к организаторам. Я получил оповещение по e-mail, что концерт будет один. Не в курсе причин.

Что вдохновляло вас на концерт в Чите?

– Чита. Это мой первый визит в Сибирь. Я хотел увидеть её!

Увидели?

– Немножечко. Центральную площадь, улицы.

А что ожидали увидеть?

– Многие люди говорят, что такая поездка – это дальняя дорога и холод. В целом, всё нормально, люди же живут. Архитектура отличается, всё крупнее и бетонное. Но у вас и не может быть здесь больше зелени, деревьев, цветов… Холодно.

Я пытался освободиться от стереотипов, ведь мы испытываем подобные проблемы: если я еду из Варшавы в Западную Европу – Испанию, Португалию, люди там не знают, где находится Варшава: «Где это, в России? – спрашивают они меня, – у вас там медведи ходят по улицам?».

После Читы вы отправляетесь на Запад?

– В Иркутск, Кемерово и Барнаул, после я полечу в Москву и обратно в Варшаву.

Кажется, вы не успеете вернуться к воскресенью на службу!

– Нет, нет, нет! В это воскресенье я не дома. Мои студенты сыграют за меня. Они как раз в этом семестре практикуются играть службы.

Какие мысли перед дорогой?

– Что произойдёт завтра, после – разве не это волнующе?
Я поеду поездом. Почитаю о Транссибирской магистрали побольше. Посмотрю на просторы. Я открыт новому!

Все материалы рубрики "Гости нашего города"
 

Беседовала Дана Болгова
«Читинское обозрение»
№50 (1430) // 14.12.2016 г.

Вернуться на главную страницу