Несколько лет назад, работая над романом о царской семье «Дом особого назначения», я случайно наткнулся на редчайшие цветные снимки России, сделанные больше ста лет назад.

Сначала я не поверил своим глазам — цветные снимки сто лет назад? Такого просто не может быть! Вскоре я знал об этих снимках почти всё. Их автором оказался известный русский фотограф Сергей Прокудин-Горский, до мурашек похожий на Чехова. Сергей Михайлович оставил нам не просто фотографии. Он оставил нам с вами ту великую и загадочную матушку-Россию, которую мы не увидим уже никогда. Передо мной была та неповторимая Россия, которую когда-то воспели в своих повестях, рассказах и стихотворениях великие русские писатели и поэты, и которую запечатлели на своих полотнах Репин, Васнецов, Брюллов и Левитан. Но я сейчас не об этом.

В снимках Прокудина-Горского я увидел настоящую русскую деревню с её золотыми пшеничными полями и лугами, с просторами рек и величием сосновых лесов, в которых росли не чахленькие «карандаши», вот уже двадцать с лишним лет вывозимые в Китай, а настоящие лесины в три обхвата. Я увидел простых и добрых крестьян и деревенские храмы — живые, а не разрушенные, увидел величие и покой. И невольно загрустил, влюбившись в уже ушедшую в прошлое русскую деревню, вместо которой вот уже несколько десятилетий я вижу её подобие — полуразрушенное, сивушное, оставленное тихо погибать под громкие речи говорунов, цинично обещающих с высоких трибун поднять деревню с колен.

Самое печальное в том, что деревня погибает — медленно, год за годом, день за днём, теряя жителей и хоть какую-то надежду на оживление. Есть в этом медленном умирании что-то зловещее и несправедливое, ведь именно в деревне живёт настоящий народ — работящий, мудрый, понимающий язык природы, умеющий видеть красоту в обыденном и готовый горой встать за свою страну. Да, здесь тоже пьют и бьют, здесь тоже есть разводы и воровство, коррупция и бездуховность, здесь тоже есть хорошие и не очень люди, но, поверьте, не больше, чем в городах. Хороших здесь больше, просто они не так заметны.

Проблема деревенских жителей, вынужденных годами мотаться по вахтам, потому что в деревне попросту нет работы, в том, что они ничего не могут сделать для её спасения. Совсем. Многие и вовсе не хотят. Зачем, если от хотелок ни жарко, ни холодно, и если всё останется на своих местах. Ни работы, ни освещения на улицах, ни обычной водокачки… Что могут простые безденежные жители? Только наблюдать, как их посёлок или село медленно идёт ко дну, пуская пузыри. Взывать к разуму администрации, неспособной сделать даже минимального, потому что на это минимальное в деревенской казне нет денег, бесполезно. Возможно, деревня ещё оживёт, по крайней мере, я в это всё ещё верю, но когда это будет, одному Богу ведомо. Пока же деревенские в попытках кто выжить, а кто напиться и забыться, продолжают тащить на металл всё, что попадается под руку, от ржавых топоров и гвоздей с тазами до печных плит и колосников, и в этом их вряд ли стоит винить.

На фото: Молодые русские крестьянки недалеко от реки Шексна. 1909. Фото Сергея Прокудина-Горского.

Все материалы рубрики "Разговор по душам"
 

Максим Стефанович
Фото: worddisk.com
«Читинское обозрение»
№40 (1680) // 29.09.2021 г.



Вернуться на главную страницу