Под таким названием в Москве увидела свет книга, изданная Общероссийской общественной организацией «Дети войны».

На днях для членов правления Забайкальского краевого отделения и Читинского городского отделения Общероссийской общественной организации «Дети войны» состоялась её презентация. (По понятным причинам большую аудиторию собрать нельзя). В сборник вошли воспоминания тех, кто родился в период с 1928 по 1945 год и в 1941-м ещё не достиг трудоспособного возраста. Это те, чьё детство безжалостно отняла война. На их долю выпали тяжелейшие испытания голодом, нищетой, похоронками с фронта, в оккупации, концентрационных лагерях, блокадном Ленинграде, под бомбёжками, где на их глазах гибли родные и близкие. Это они в шахтах, рудниках, заводах, на полях заменили взрослых, ушедших на фронт. Со страниц книги встаёт живая, суровая в своей правдивости история нашей страны, рассказанная искренними голосами детей войны.

И после войны именно им пришлось восстанавливать то, что было разрушено, строить новые заводы, фабрики, гидроэлектростанции, мосты, дороги. Одним словом, то, чем страна гордилась уже через 20–30 лет. И те, которые полетели в космос, и те, которые строили космодромы – это тоже дети войны.

В красочно оформленный объёмистый том, наряду с девятью десятками авторов из разных областей, краёв, городов России, включены воспоминания двух забайкальцев: читинки Екатерины Яковлевны Ворониной и пенсионера из Борзинского района Петра Тихоновича Гришкина.

«Хлеба меньше, чая – больше»
Из записок Екатерины Яковлевны Ворониной, опубликованных в вышеназванной книге:

«Моего отца призвали в армию в первые дни войны. Мама была неграмотной и работала уборщицей, разнорабочей. Военные трудности – это, прежде всего, голод. Помню, как в детском саду воспитательница ходила во время завтрака между нашими столиками и повторяла: «Хлеба меньше, чая больше! Хлеба меньше, чая больше!». Летом мама посылала нас с сестрой рвать лебеду. Крапиву рвала сама. Из крапивы и лебеды варили суп. Ребята собирались по 15–20 человек и уходили в лес искать съедобные цветы и корешки. Весной ели цветы багульника, они казались очень сладкими. Потом поспевал мангыр, чеснок, саранки, корни которых тоже шли в еду. А уж когда поспевали земляника, голубика, моховка, это был настоящий праздник. Мы заготавливали их на зиму. Помню, как собирали колоски на поле. Нам не разрешали их есть, а мы всё равно их ели, потому что были голодные.

Во время войны на огородах сеяли много табака. Листья у него были огромные. Когда он созревал, мама давала нам иголку с ниткой и мы должны были нанизывать эти листья. Затем эти гирлянды мама развешивала дома, сушила, резала и получалась махорка. Старшая сестра и её подружки с дедушкой возили махорку на станцию Мациевская, где её продавали стаканами. А покупали махорку солдаты из проходящих составов, вернее, обменивали на буханки хлеба, сахар, галеты, конфеты. Когда возвращались назад, дед останавливал телегу у каждого ручья и заставлял пить воду, потому что девчонки объедались хлебом.

Иногда нам выдавали китайскую крупу, которая называлась «гаолян». На вид она похожа на нашу гречку, но, когда её перемалывали, она становилась красной. Красными были и лепёшки, и хлеб, который пекла мама.

Помню, как в наше село привезли беженцев из Ленинграда. К нам подселили женщину с девочкой. Из дома они выехали по теплу, сюда прибыли, когда уже лежал снег. Тёплой одежды у них не было, и мама сшила им телогрейки и на ноги чуни. Это такие сапоги из ткани и ваты, простежённые; поверх них надевали калоши. А потом за ними приехал офицер и увёз их обратно в Ленинград.

Только закончилась война, рудник закрыли, и наша семья переехала в райцентр Борзю. Мама устроилась работать на базу «Заготживсырья». Жили мы прямо на территории базы в бараке. На базу привозили из колхозов шкуры коров, свиней, овец. Рабочие их очищали, засаливали, паковали и отправляли в Читу, на овчинно-меховую фабрику. Работа эта тяжёлая. Но она в прямом смысле нас кормила. У всех работающих женщин были ножи, которыми они срезали со шкур оставшиеся кусочки мяса и жира. Всё складывали в вёдра и тазы. Потом дома это очищалось, мылось, жарилось и варилось. Жир бараний, свиной, говяжий вытапливали отдельно и замораживали в мисочках. В выходной день ходили на базар и продавали. На вырученные деньги покупали хлеб. Булка тогда стоила 100 рублей.

Когда на базу из колхозов привозили шерсть, то много шерсти разлеталось по территории. Мама давала нам мешки, мы ходили и собирали её. Затем очищали от мусора и сдавали на склад. За это полагались талоны, так называемые боны, которые можно было отоварить в магазине. На них покупали хлеб или валенки, ткань, нитки. С ватагой таких же подростков, как я, ходили на железную дорогу вблизи зернотока, но только вечером или ночью. Днём нас гнали оттуда. Там на складах разгружали вагоны с зерном. В полу, в больших щелях, можно было найти просыпавшуюся пшеницу, рожь, кукурузу, сою. Мы собирали это зерно, приносили домой, мыли, сортировали, сушили. Дома были маленькие жернова, на которых мололи то, что собирали. Мама пекла лепёшки, из сои варили очень вкусную кашу.

Напротив нашей базы стояла воинская часть. Однажды мы увидели, как на пустыре солдаты разожгли костёр и стали сжигать какие-то книжки, блокноты, тетради. Не знаю, чем это было вызвано. Время было трудное, тетрадей практически не было. В школе писали на газетах. Мы, ребятня, подбежали к ним и попросили отдать нам тетради. Солдаты вытащили из огня задымлённые тетради и раздали нам. Тогда мы хорошо запаслись тетрадями, учительница очень удивилась, когда у нас с сестрой увидела такое богатство»…

«Спасибо за такой подарок!»
Председатели краевого и городского отделений общественных организаций «Дети войны» Иван Богодухов и Ирина Щапова пришли в гости к Екатерине Яковлевне, чтоб вручить книгу, одним из авторов которой она стала. Восьмидесятичетырёхлетняя женщина с улыбкой встретила гостей. О себе рассказывает очень сдержанно. Родилась в 1937 году в селе Козлово Александро-Заводского района. Школу закончила на руднике Калангуй Оловяннинского района. Поступила на обогатительную фабрику рабочей, катала вагонетки с рудой, сортировала плавиковый шпат. Вышла замуж, в 1959 году родила дочь Таню. С супругом жизнь не сложилась. После декретного отпуска устроилась на работу в геолого-разведочную партию лаборантом с тем условием, что будет совершенствовать профессию заочно в Иркутском геолого-разведочном техникуме. Снова вышла замуж, родилась младшая дочь Лариса. Но в семейной жизни опять не повезло. С мужем расстались. Она в то время работала гидрогеологом в организации «Востокбурвод». Бурили разведочные скважины для промпредприятий, комплексов военведа, жилых поселений. Желание учиться дальше привело её на заочный факультет Иркутского института народного хозяйства. Получила специальность бухгалтера. На пенсию ушла из Управления капитального строительства Читинского облисполкома. До пандемии активно участвовала в работе первичной организации ветеранов войны и труда (при библиотеке №6): вязала и мастерила мягкие игрушки для детей, страдающих онкологией. Как член секции «Патриоты Забайкалья» выступала перед школьниками, рассказывала о войне, о детях войны, о своём детстве.

Вот так сложилась жизнь за 84 года. На старость свою не жалуется: здоровье помогают поддерживать дети, внуки, опекают, заботятся о ней. Старшая дочь проживает отдельно, с семьёй своего сына Дениса и его дочерью (правнучкой Екатерины Яковлевны). Все они часто наведываются к маме–бабушке–прабабушке. А с ней всегда младшая дочь Лариса. Проработав двадцать лет на железной дороге телефонисткой, в свои пятьдесят Лариса пополнила ряды пенсионеров. Её дочь Юля (внучка Екатерины Яковлевны) по специальности логопед, с мужем и двумя сыновьями живёт в Краснодаре. На прощание взволнованная Екатерина Яковлевна сказала: «Жаловаться не на что, ни в чём не нуждаемся, всё хорошо у нас, большое спасибо за книгу, я очень рада и благодарна за такой подарок!».

Все материалы рубрики "Читаем"
 

Людмила Арзамасцева
Фото И. К. Богодухова
«Читинское обозрение»
№38 (1678) // 15.09.2021 г.



Вернуться на главную страницу