Когда внучка спросила Галину Ивановну Алексину, сохранились ли её фотографии военного времени, та, чуть не заплакав, сказала: «Какие фотографии? На хлеб лишней копейки не было…».

Галина Ивановна проработала на железной дороге в Чернышевске-Забайкальском 42 года, награждена медалями «За доблестный труд в годы Великой Отечественной вой-ны 1941-1945 гг.», «Ветеран труда», отмечена многочисленными благодарностями, а её портрет почти не сходил с Доски почёта. Её работу на железной дороге не назовёшь посильной девичьим или женским рукам. Та железнодорожная специализация, которую осваивали в 30-е лишь мужчины, досталась ей, чтобы поддержать семью, оставшуюся рано без отца.

В Забайкалье её семья прибыла в 1936 году из татарского села Апазово, что почти в 100 км от Казани, на одном из притоков Вятки. Она была тогда совсем мала и в памяти о раннем детстве сохранила лишь то, что жили в большом добротном доме, доставшемся им от родственников по материнской линии. Дом стоял на берегу широкой реки, которая в половодье заливала луга, и в их дворе стояла вода. Её отец, Иван Иванович Бикнин, из бедных крестьян, плотник, столяр и портной, золотые руки, в семье был главным добытчиком: отправлялся по окрестным сёлам, подряжался на любую работу, какую мастерски мог выполнить, подолгу оставался на этих заработках и, возвратясь домой, кое-как обеспечивал семью продуктами и одеждой. Вскоре этих заработков перестало хватать, и он согласился поехать по вербовке в Забайкалье.

Бикнины поселились в пристанционном посёлке Арчикой, километрах в 60 от станции Пашенная (с 1936 года стала называться имени Кагановича, а с 1957-го – Чернышевск-Забайкальским). Иван Иванович стал здесь путевым обходчиком, но пригодилось и его умение мастерить одежду на заказ, и его плотницкое мастерство: под его началом в Арчикое был построен клуб.

Когда началась война, семья перебралась на станцию Кагановича. Галя тогда училась в пятом классе Зиловской школы, где жила в интернате. Доучиваться в шестом классе уже не пришлось: после тяжёлой болезни в 50 с небольшим умер отец, оставив на её руках и жену-инвалида, и младших детей, Вову и Зою. Он умер зимой, и для отличного мастерового, который всем всё делал на заказ, иногда не требуя оплаты, даже не нашлось в тех местах другого умельца, который бы смастерил гроб. На кладбище Галя сама везла отца в открытых санках. Кто-то из односельчан пришёл проводить его в последний путь и помог опустить в могилу, прикрыв тело соломой, а лицо – куском ткани. Сестра с братом размазывали ладошками слёзы по лицу. Кое-как забросали могилу мёрзлой землёй. Крест хотели поставить позже по теплу, но так и осталась могила без креста, а потом и затерялась.

Конец 1941 года. Гале нет и 14, но надо обеспечивать семью. Чтобы её взяли работать на железную дорогу, на медкомиссии она своим годом рождения назвала 1925-й, хотя родилась в конце 1928-го. Взрослые догадывались, что девице вряд ли 17, но понимали, в какой беде оказались Бикнины. Чтобы доверить ответственную работу старшего кондуктора грузовых поездов, её отправили на трёхмесячные ускоренные курсы. А работа кондуктора – это не та, когда надо продавать билетики за проезд.

Галина Бикнина (2-я слева) на воскреснике. Станция имени Кагановича, 28 мая 1950 г.

Хрупкая совсем ещё девчушка выходила на смену к товарняку, устраивалась в открытом тамбуре последнего вагона. Для ограждения хвоста поезда устанавливала в углубление у сцепки в ручном тормозе фонарь-«ручник», по краям тормозной площадки вывешивала два сигнальных фонаря. Они светили вслед убегающему железному пути красным светом, белым – в сторону машиниста. Если случалась расцепка вагонов, выход вагона из колеи, крен или падение, фонари давали сигнал машинисту. Тогда-то старший кондуктор пускал в ход тормозной башмак для поезда, а для предупреждения встречного, следовавшего по соседнему пути, надо было суметь разобраться с петардами, установив их на рельсах. Так громадина-поезд не мог обойтись без слабых девичьих рук.

Галина проездила старшим кондуктором почти год и в летнюю жару, и в зимнюю стужу, и под дождём, и кутаясь от ветра. Но в её смену ни разу не произошло аварии! Неслучайно уже в конце 1942-го Галину повысили по службе: она стала главным кондуктором и всё военное время пробыла на этом посту. Неоднократно сопровождала составы, которые водил знаменитый машинист-ударник, впоследствии Герой социалистического труда, Иван Трофимович Соловьёв.

Чтобы дать отправление составу, в течение 45 минут надо было его принять. Главный кондуктор Галина Бикнина, получив в техконторе грузовые документы, вместе со старшим кондуктором, только по разные стороны поезда, шли и сверяли с документами каждый вагон, проверяли на них пломбы, смотрели, нет ли течи, сдвига, определяли состояние груза на открытой платформе. Теперь её рабочее место было не в конце состава, а либо в «голове», либо в середине поезда. И во время его движения на кратковременных остановках она меняла наблюдательный пункт: перебегала из головы состава в его середину и наоборот.

Как говорит Галина Ивановна, во всё время работы кондуктором «почти с тормозу не слазила, хотя было положено: на один час работы – два часа отдыха». Но так не получалось: «Состав сдал, документы отдал в техконтору, а тут нарядчик бежит с криком: «Состав прибывает, принимайте!». Снова идёшь, проверяешь, на месте ли пломбы…».

Как-то на станции Укурей надо было сцепить вагоны поезда, а цепь тяжёлая. «Мы с Любой Козловой упираемся, поднять её не можем. Начальник этой станции Ласточкин к нам подошёл, стал помогать. Говорит: «Да-а, девочки, не для этого вы родились».

Как-то на станции Укурей надо было сцепить вагоны поезда, а цепь тяжёлая. «Мы с Любой Козловой упираемся, поднять её не можем. Начальник этой станции Ласточкин к нам подошёл, стал помогать. Говорит: «Да-а, девочки, не для этого вы родились».

После войны распространилось взаимное комсомольское шефство населённых пунктов и объектов, имевших одинаковые наименования или названных в честь одного и того же героя или государственного деятеля. Так, станция Кагановича шефствовала над кораблём «Каганович» Тихоокеанского флота, отправляя туда парней на срочную службу. В 1947 году машинисты локомотива В.Я. Яровой, Б.А. Бойко, В.Н. Назаров во главе с начальником колонны В.Д. Щербинским провели поезд с букачачинским углём к крейсеру, что стоял на приколе во Владивостокском порту.

Галина Ивановна была в составе ударной комсомольской бригады, сопровождавшей этот поезд. Встретили забайкальцев торжественно. На крейсере угостили морскими щами. «Аромат такой, что готовы вмиг съесть и добавки попросить. Но смотрим, а в тарелках плавает что-то такое длинненькое и чёрненькое. Мы с подругой это к краю тарелки подталкиваем, думаем, что испорченная капуста. А матрос Саша Плахотный усмехнулся: «Девочки, да это морская капуста! Между прочим, очень полезный продукт!». На крейсере гостили целую неделю.

«Конечно, мы не были на фронте и не слышали свиста пуль, не попадали под бомбёжку. Но военные беды черпнули сполна. Голодали, мёрзли в холодных избах, потому что не было топлива, хлеба – лишь 200 граммов на моих иждивенцев – больную мать и на брата с сестрой. Весной отыскивали на поле перезимовавшую в земле картошку, жарили её, если был рыбий жир».

Бедная одежонка не красила, но зато у Гали были густые русые волосы, их она собирала в косы. Их не мог не заметить озорной Георгий Алексин. Галя была с подругой в клубе, фильм смотрели. Позади он с ребятами. У Галины толстенная коса в «шишку» на затылок была убрана. Георгий её за эту шишку тронул, она обернулась, а он и виду не подал. Затем это ещё не раз повторилось. Из клуба вышли, рассмеялись и познакомились.

    
Галина Ивановна Алексина (Бикнина) и Георгий Николаевич Алексин. Начало 1950-х гг.

«Мой Георгий во время войны жил в Воткинске, мальчишкой работал на военном заводе, вытачивал стволы для орудий. После войны ему исполнилось 18 – призвали в армию, направили служить в Ареду недалеко от Чернышевска, тогда ещё станция имени Кагановича, механиком в лётном полку. Когда он был в увольнительной, и познакомились. Встречались несколько раз, а потом зашли в ЗАГС, расписались. Он, не заходя домой, сразу уехал на службу в Китай, куда перевели его часть. Вернулся через год, но на родину, в Воткинск, не поехал. Взял меня с тремя «иждивенцами» – больной мамой, школьниками братом и сестрой».

Супруги Галина Ивановна и Георгий Николаевич Алексины. Чернышевск-Забайкальский, 1970-е гг.

Прожили 52 года. Вырастили дочерей: Римму, Людмилу и Ирину, всем дали образование. Подросли внуки, появились правнуки, но… «не может порадоваться им мой Георгий, вот уже тринадцать лет, как нет его с нами…».

Все материалы рубрики "Страницы истории"

Наталья Константинова
«Читинское обозрение»
№24 (1508) // 13.06.2018 г.

Вернуться на главную страницу