Продолжаем серию очерков из книги «Девичьи судьбы войны», в которой Наталья Николаевна Константинова и Ольга Михайловна Шарак рассказывают о женщинах, чьи детство и юность совпали с годами войны.
Первые школьные годы Эльвиры Александровны Рунько (Бусаровой) выпали на военное лихолетье. Отец ушёл на фронт, а мама, Вера Павловна, с ней и братом Володей жили у бабушки и дедушки на улице Молотова, 90 (ныне улица Ленинградская).
Воспоминания о военных школьных годах у Эльвиры Александровны прочно переплелись с воспоминаниями о постоянном желании поесть, и в основном только хлеба, который выдавался по норме. Однажды за вечерним столом брат Володя, он был младше Эли на три года, попросил: «Дайте ещё хлебушка». Мама протянула ему свой кусочек, а он заплакал и вернул его со словами: «А как же ты?». Мама отвернулась и смахнула с глаз слёзы.
Только в 1944-м младший Володя, когда готовился пойти в первый класс, узнал вкус конфет. Тогда мама раздобыла розоватые карамельные подушечки. Маленького Володю преследовало желание съесть их не три штучки, а намного больше. Когда воскресным днём все собрались за грибами, он пожаловался на боль в ноге, и его оставили дома. Пододвинул табурет к буфету, достал заветную банку и, захватив целую горсть конфеток, набил ими рот и с наслаждением стал жевать. Потом ещё и ещё. Выбежал во двор, позвал соседских ребят и стал их угощать. На место пришлось ставить банку с жалкими остатками сладкой «роскоши». И тогда же он был впервые наказан: получил три шлепка и был отправлен в угол за шкаф…
Эля и Володя Бусаровы. Чита, 1949 г.
А как ждали писем с фронта! От отца приходили треугольные письма-кораблики, иногда почтовые карточки с патриотическими рисунками и лозунгами. Были такие: «Кто с мечом к нам войдёт, тот от меча и погибнет. Александр Невский». Или с изображением: на фоне сияющего солнца красным дата «1944», ниже в обе стороны развёрнуты знамёна, ветви лавра и винтовки, и в ленте надпись: «С Новым годом!». На этих открытках и письмах – штампы военной цензуры и меняющийся адрес полевой почты.
Письмо с фронта читалось несколько раз всеми членами семьи, перечитывалось или пересказывалось соседям и знакомым. На протяжении более семидесяти лет, перечитывая их, Эля, Эльвира Александровна слышала живой голос отца, а он воспринимался как голос истории.
«Дорогие Элишна и Вовик! В этом месте мы закончили бить врагов и поедем дальше, догонять своих боевых друзей. Сколько было здесь убитых немцев – уйма. Они валяются везде: во рвах, домах, горах, канавах, дорогах. Здесь они попали в большую ловушку, откуда им нельзя было выйти. И мы их сильно били и перебили очень-очень много. У них начался голод. Фрицы ели что придётся. Поели всех своих боевых лошадей, потом ели дохлых лошадей, ели собак. Всё уже было перерезано. И чтобы они не сдохли все, им стали на самолётах доставлять продукты и снаряды. А когда стало негде садиться самолётам (мы у них забрали аэродромы), тогда немцы стали бросать своим солдатам продукты на парашютах с самолётов. А наши бойцы научились встречать их сигналами. Немецкие лётчики думают, что это свои сигналят, сбрасывают посылки со снарядами, продуктами: хлеб, масло, крупы, шоколад, лекарства… Всё доставалось нам. Вот мы и ели это вместо голодных фрицев. Хотя у нас и так хорошее питание. Курили их табак и папиросы. Я ел даже их таблетки от кашля…
А сколько у врагов ненавистных захвачено пушек, танков, автомашин. Вот я сейчас пишу на немецкой бумаге и немецкой авторучкой, их чернилами. Конверты и то их… Скоро мы получим награды за взятие большого города. А сейчас едем дальше помогать нашим друзьям. Целую вас, детвора, крепко-накрепко. Целуйте мамусю, деду и бабу. Ваш папа. 31.01.43 г.».
«…Дорогая, золотая рыбка! 1943 г. Сегодня 9 сентября, значит, твои ножки ходят в школу, твои ручки пишут в тетрадях, твоя головка работает и решает разные задачки. Набирайся ума! Вот ведь, диковинка какая, поехал я воевать, у меня была маленькая шалунья, которая была безграмотной. А теперь я от неё получаю письма, написанные её маленькой ручонкой. А письма! Какие хорошие! Дочка уже второклассница! Учи разуму Вовика. Он должен знать все стихи, которые ты учишь в школе. Буду жив-здоров, вы мне будете их рассказывать. Я в свою очередь расскажу из военной жизни очень много страшных и интересных вещей.
Я теперь повидал много людей, краёв, дорог немало исходил. Видел всяких зверей-фашистов… О подлости их никто не расскажет, не сумеет это сделать. Теперь ничему не удивляюсь… Вот город, который мы недавно взяли. Тут фашисты перед уходом расстреляли 1600 мужчин, женщин, детишек и многих закопали живыми в землю… Отсюда в Германию угнали более 4000 людей… Это делают звери….
Будь здорова, дочка. А косы у тебя большие уже стали? Я хочу, чтобы у тебя как у настоящей русской девочки были большие-большие, хорошие косы. Думаю, ты до папки их вырастишь. Крепко-крепко целуй Вовика, мамусю, бабусю и дедусю. Твой папа».
«…Сейчас сижу в землянке, кругом сыро, грязно и холодно. У меня насквозь промокла палатка, до тела промокли гимнастёрка тёплая и тёплые брюки. В сапогах какая-то каша, мокро. Греет ли всё это? С крыши землянки капает, для печи нет дров. Изо рта и от тела идёт пар. Переодеться не во что, всё мокро. Но в землянке светло. Столик, кровать земляная, постель – солома. Холодно. Бр-р-р. Это есть солдатская жизнь. А я живу лучше многих офицеров. Бывает хуже, но это всё надо суметь перенести… Я получил четвёртую награду. Буду жив, расскажу подробно. А сейчас перечислю, где я их получил…».
«В Румынии видел дубы, такие большущие, толстущие. Нас было пять человек, мы взялись за руки и хотели обхватить дуб, так ещё не хватило одной руки. В нём можно целый киоск открыть, если выдолбить. В Венгрии вёдер нет. А есть кувшины оцинкованные или эмалированные….
Папка сейчас воюет недалеко от реки Дунай. Это большая река. А печей в городских квартирах в Венгрии не строят, так как зимой здесь сравнительно тепло. Ставят чугунные, покрытые никелем печушки, которые на лето убираются. А бедняки ставят железные или чугунные, но похуже. Сейчас я нахожусь в доме богатого человека. Дом с большими удобствами. Тут и ванна, и мягкие подушки, и перовое одеяло. Живём хорошо… А завтра, может быть, буду в окопе. Пишу наспех. Всех целуй за меня. Папка. 5.11.44 г.».
Эля и Володя с папой Александром Александровичем. г. Чертков Тернопольской области, 1952 г.
Есть ещё открытка с изображением готического собора, окружённого деревьями с аккуратно сформированной кроной, газонами с красивыми клумбами. Подписано на трёх языках: «Львов. Костёл св. Елизаветы – Lwow. Kosciol sw. Elzbiety – Eqlise st.Elisabeth». На обратной стороне поздравление всех родных с великим праздником 1 Мая и с именинником Володенькой (3 мая) и PS: «На снимке город, в котором я недавно был».
И вот наступило 9 мая 1945 года. Среда. Семь часов утра. Дедушка, стараясь не шуметь, проходит через комнату к радиоприёмнику. Чтобы не разбудить внуков, включает радио на небольшую громкость. И вдруг прибавляет на всю мощь, кричит жене и невестке: «Варя! Вера! Победа!». Вся семья кинулась во двор, по пути постучав соседям. Всех обуревало огромное чувство радости. Именно тогда дети поняли, что такое счастье!
Но великое событие не могло освободить от каждодневных забот. Володя с бабушкой, как всегда, погнали свою козу-кормилицу в лес. Но пастух, ежедневно принимавший животных, уже был навеселе и всех отправлял домой. «Сегодня день непростой, сегодня великий праздник! Смотрите, даже багульник расцвёл в этот день», – заявил он. Действительно, на кустах из вчерашних крохотных бутончиков 9 мая распустились нежно-розовые цветочки! Как будто сама природа праздновала Победу…
Стали ждать возвращения отца. В один из осенних дней с борта кузова «полуторки» спрыгнул военный в серой шинели, и моментально к нему кинулась дворовая собака по кличке Кармен. Минули годы, новые запахи веяли от отцовской шинели, запахи пота, пороха, гари, махорки, далёких городов и стран, а собака сразу узнала своего хозяина! Но дети помнили отца того, уходящего на фронт, а этот был им незнаком. С недоверием, но послушно позволили ему, радостному и счастливому, любоваться ими, прижимать к груди, целовать и гладить по головкам…
Эля и Володя Бусаровы с мамой Верой Павловной, папой Александром Александровичем, дедушкой Александром Фёдоровичем и бабушкой Варварой Михайловной. Чита, конец 1946 г.
Александр Александрович Бусаров прошагал фронтовыми дорогами пол-Европы, получил много наград и в звании гвардии-майора остался в кадрах армии. В конце 1947 года отца перевели на Западную Украину. Здесь было неспокойно, орудовали банды Бандеры, случалось, расправлялись с целыми семьями.
Эльвира успешно окончила Черновицкий университет, вместе с Тарасом Васильевичем Рунько создала семью, вырастила детей и внуков, уже без него нянчит правнуков. Говорит, что нелегко живётся на Украине – в новой стране с бандеровско-нацистской властью, сожалеет о том, что там, где отец боролся с бандитами, теперь почитают его главаря.
Все материалы рубрики "Страницы истории"
Ольга Шарак
«Читинское обозрение»
№20 (1504) // 16.05.2018 г.
0 комментариев