Когда кто-то из творцов Великой французской революции произвёл на свет лозунг «Мир – хижинам, война – дворцам», то, вероятно, очень желал, чтобы он претворялся в действие не только в фигуральном, но и в прямом смысле. Уже в начале 20 века в устах читинских революционеров он звучал как клятва.

Три жемчужины резиденции губернатора
Роль дворцов в небольшом, но главном городе Забайкальской области играли три двухэтажных дома военного ведомства, которые со второй половины 19 столетия среди других деревянных построек окаймляли Городскую, впоследствии Атаманскую или Атамановскую площадь.

Когда путник после тяжёлой дороги по Романовскому тракту пересекал по деревянному мосту реку Читу и въезжал в город, его взору открывался большой пустырь, заросший травой, по которому гуляли коровы местных жителей. С восточной стороны пустыря в самом начале улицы Софийской (Бутина), названной в честь первого русского казачьего селения на Амуре, возвышался Дом наказного атамана. Жители называли его «дворцом атамана». С северной стороны площади вдоль улицы Амурской на углу Софийской красовалось Офицерское (военное) собрание, почти рядом расположился Дом войскового хозяйственного правления, а в центре пустыря – небольшая часовня. Своим рождением строения были обязаны тому обстоятельству, что весной 1851 года Чита получила статус столицы огромного региона – уже законного казачьего края. Кроме того, для всего хозяйственного обеспечения войска выросли основные ведомственные здания: казармы, арсенальная, гауптвахта, «Благородное собрание», интендантские и другие службы.

Первые кварталы застраивались быстро, создавались проекты и сметы на строительство оружейных, артиллерийского полупарка, тиров, пороховых погребов, бань, цейхгаузов, конюшен, бригадного лазарета, помещений для стрелковой роты, расквартирования казачьих батарей и других. Все эти строения не проживут и доли отпущенного им срока, не выработают свой ресурс, хотя были готовы служить городу и дальше. С начала нового столетия они будут заменены на новые капитальные объекты, а двухэтажные особняки постигнет более драматичная участь.

Дело в том, что они не просто относились к резиденции военного губернатора (наказного атамана) Забайкальской области, их существование было связано с высшей властью, а власть на стыке веков уже теряла доверие верноподданных и стремительно шла к своему краху. К тому же каждый из «дворцов» в разные годы имел второе название – «губернаторский дом», что наряду с благоговением вызывало у народа чувства от дрожи до ксенофобии.

Дом наказного атамана
Дом наказного атамана Забайкальского казачьего войска – единственный, который обозначен на первом плане Читы 1862 года. О его архитектуре можно судить по уникальным источникам конца 19-го – начала 20-го века. Одним из них является фотопанорама города, сделанная с колокольни Михайло-Архангельского кафедрального собора ссыльнопоселенцем, уже известным к этому времени исследователем Алексеем Кирилловичем Кузнецовым не позднее 1890 года.

Дом военного губернатора на панораме Читы начала 1890-х гг.

Следующий источник – рисунок из книги князя Э. Ухтомского «На Восток», посвящённой кругосветному путешествию наследника престола Николая Романова, который посетил Читу 17-18 июня 1891 года. В изображённом дворце военный губернатор, генерал от инфантерии Евгений Осипович Мациевский принимал августейшего гостя. Вечером около дома была устроена иллюминация, народ ликовал и приветствовал будущего царя-батюшку.

Народные гуляния у дома губернатора в Чите. Рисунок из книги Э. Ухтомского «На восток»

Врач В.М. Танский свидетельствовал: «Вечерами, на Атамановской площади происходили два дня подряд парадные гуляния и будто бы наследник несколько раз раскланивался с балкона губернаторского дома перед народом».

Формат рисунка не позволил художнику полностью запечатлеть боковую стену здания, поэтому на ней изображено всего три окна.

А вот на редчайшей фотографии конца 19-го века зафиксировано семь боковых окон. Фасад поделён на три части. В центральной из них пять окон, два больших окна слева и справа встроены в торжественные залы здания. Слева к дому примыкала крытая галерея, справа – беседка. Из окон и балкона с восточной стороны открывался вид на Атамановскую площадь и улицу Амурскую, а с запада – вид на реку Читу, сопки Яблонового хребта и закат. Вокруг был разбит сад, получивший название «Атамановский».

Ликование читинцев в связи с посещением города будущего императора было кратковременным, да и «дворец атамана» со всей утварью сгорел до основания 10 декабря 1903 года. Никто не понял, как стремительный пожар уничтожил само здание, казённое имущество, заказанное в столице для военного губернатора и личные ценности семьи. Пожар нанёс городской казне огромный материальный ущерб, поскольку именно на город это событие легло тяжёлым бременем. Расследование результатов не дало. Пожару присвоили статус «неизвестного характера», но было понятно: несмотря на то, что войну читинским дворцам никто открыто не объявлял, фактически она началась.

Дом военного губернатора Забайкальской области. Ул. Софийская. Сгорел в 1903 г.

В том, что деревянная Чита часто горела и пожарным хватало работы за край, не было ничего удивительного, но не будем забывать, что событие произошло в годы назревающей революционной ситуации. С 1898 года в городе действовал Читинский комитет РСДРП (б), маёвки на берегах Ингоды собирали трудовой народ, жаждущий пламенных речей и новых слухов, нахождение прокламаций чуть ли не в постели обывателей было обычным делом, а дети и внуки даже влиятельных читинцев декламировали крамольные идеи марксизма.

Будучи военным губернатором, генерал-лейтенант Иван Павлович Надаров снискал себе славу тяжёлого в общении и очень жёсткого человека. Своей программной деятельностью считал борьбу с революционной заразой, а очагом её рассады считал городской краеведческий музей, основателем и директором которого был бывший политкаторжанин-нечаевец А.К. Кузнецов. Надаров как верный служака монархическим устоям России и храбрый воин, участвовавший в походах, в том числе в Северную Маньчжурию, видел в Кузнецове только узника Кары, которого постигло справедливое возмездие – каторга.

За личной неприязнью и репрессиями последовали «надаровские погромы», в результате которых в 1923 году в городском справочнике «Вся Чита и Забайкалье» появится такая помета: «При губернаторе Надарове музей был разгромлен и на несколько лет превращён в увеселительное заведение». В действительности было уничтожено две трети музейной коллекции, была сожжена церковь-школа с церковными древностями, разгромлены книжные склады и лавки, экспонаты промышленной и сельскохозяйственной выставки и др.

Был ли поджог «дворца атамана» спланирован и произведён членами какой-то политической партии или мстителем одиночкой, радеющим в городе за просвещение и культуру? Странность вызывает то, что тушить горящий дом было практически некому – пожарный экипаж был задействован на пожаре в другом конце города.

Действующий губернатор переехал на жительство в здание Войскового хозяйственного правления. Но, как сказано в архивном документе, «устроенный исключительно для учреждения, он лишён самых примитивных удобств для жилой квартиры», а потому по приказу Надарова в канцелярии Забайкальского казачьего войска стали готовить бумаги на строительство нового дома для губернатора, который должен был быть построен на углу улиц Благовещенской (Журавлёва) и Уссурийской (Чкалова) на планируемой Театральной площади. Замечательный проект в венецианском стиле с куполами и колоннами подготовил архитектор Пегаз. Дом украсил бы городскую среду, но дело застопорилось из-за отсутствия финансирования.

Перед сменившим Надарова вице-губернатором Николаем Павловичем Беломестновым квартирный вопрос не стоял, он был местным и до назначения служил в областном правлении. Последующие губернаторы ринулись, было, обустроиться в Офицерском собрании, но поняли, что и здесь масса бытовых неудобств…

Все материалы рубрики "Страницы истории"
 

Ирина Куренная
«Читинское обозрение»
№16 (1500) // 18.04.2018 г.

Вернуться на главную страницу