Недавно из печати вышла книга «Краеведческий музей в Чите: история (1894-1970-е гг.)» о главном в Забайкальском крае музее, которому в апреле исполнилось 125 лет со времени торжественного открытия. Сегодня мы публикуем материал её автора, кандидата исторических наук, специалиста музея Натальи Николаевны Константиновой, о военном периоде истории музея.

В военные годы Читинский музей в малом составе своих сотрудников по-прежнему готовил новые выставки. Как и раньше, его залы наполнялись посетителями, проводились экскурсии и читались лекции. Музей оставался в строю и продолжал передавать знания о героизме прошлых поколений, вдохновлял забайкальцев-современников на борьбу с врагами-фашистами и на преодоление трудностей военного времени.

Жили на работе

Почти все, кто когда-либо работал в музее, музейщики, как называют себя его сотрудники, в силу интереса к профессии довольствовались малым. Небольшая зарплата, неустроенность быта, не вполне нормальные условия труда не становились для них препятствием. Некоторые даже проживали в самом музее, а это здание, где он и сейчас. Заступивший на директорство молодой исследователь-историк Виктор Григорьевич Изгачёв в отчёте за первый год своей деятельности в 1939-м писал, что учёный-секретарь Н.С. Тяжёлов после освобождения из-под несправедливого ареста обосновался «в музее под лестницей в раздевалке», специалист-геолог А.К. Пылина — «на кухне в бывшей комнате уборщицы», «в препараторском кабинете среди шкурок птиц и животных, с постоянным запахом нафталина» вместе ютились Е.И. Павлов и препаратор-зоолог И.А. Велинский. Сам же директор проживал «в фондовой комнате среди архивной пыли и кухонной копоти».

Близость государственной границы, где накануне войны с фашистской Германией активизировалась японская военщина, диктовала свои правила. Вот и в музее в 1939 году был создан объект противовоздушной обороны (ПВО), куда вошли музей, библиотека и семенная лаборатория, занимавшая в музейном здании несколько помещений. Стала применяться усиленная светомаскировка, а из сотрудников была скомплектована группа самозащиты. Трижды в месяц после работы музейщики обучались военным навыкам, каждый знал, что в случае военной угрозы надо будет спасать ценные экспонаты и прежде всего те, что входили в перечень первоочередных для эвакуации (иконы, старопечатные книги, воспроизведённые сюжеты художников эпохи Возрождения и другие картины, предметы этнографии, нумизматики и др.).

Мизерная зарплата

Несмотря на то, что музею не пришлось эвакуировать экспонаты, и он не был переоборудован под эвакогоспиталь, но, как и все учреждения культуры и просвещения, остался на «голодном пайке». Сменивший Изгачёва на посту директора Николай Александрович Цебенко отмечал, что с началом войны ассигнования музею были сокращены на 56 тыс. руб. или на 27,9 процента. Разумеется, по этой причине ушли из музея квалифицированные специалисты — зав. фондами В.П. Донской и геолог А.К. Пылина. К концу 1941 года оставались на работе в музее сам Цебенко, который руководил подготовкой выставок; учёный-секретарь Тяжёлов, зав. отделом природы Павлов, хранитель А.И. Шемелин, художник О.В. Хлыновская. Кроме сотрудников за мизерную зарплату посменно работали уборщицы, истопники, сторожа и др.

Известно, что в конце 1941 года (или в начале 1942-го) Н.А. Цебенко был призван на фронт. К сожалению, мы ничего не знаем о его дальнейшей судьбе. А вот неутомимый труженик и большой эрудит, начавший в музее истопником и садовником, поработавший с гербарием, ведавший музейной библиотекой и отделом соцстроительства, затем ставший хранителем музея Александр Иванович Шемелин не выдержал военных испытаний: умер от дистрофии в 1942 или 1943 году. Призванный накануне войны на срочную службу препаратор музея Иосиф Антонович Велинский на фронте стал рядовым Красной Армии 624-го стрелкового полка 137-й стрелковой дивизии. Героически сражался и был ранен. Погиб в декабре 1941 года в бою за деревню Яблонево Каменского района Тульской области. Его имя увековечено на Читинском Мемориале боевой и трудовой славы.

Как и до войны из-за скудного финансирования музей с трудом приобретал материалы не только на создание выставок, но и для ремонта. И к завершению 1941 года, как отмечалось в отчётах, крыша музейного здания, построенного в 1914 году, протекала, балки провисли, штукатурка осыпалась. Если раньше подходы к музею были открыты со стороны улицы им. Пушкина, что создавало полный обзор одного из представительных и в архитектурном отношении привлекательных зданий, то с возведением в годы войны рядом госпиталя эта гармония была нарушена. Пришлось входную калитку на музейную территорию оборудовать со стороны улицы им. Бабушкина.

Несмотря на трудности

В музее по-прежнему действовали экспозиции, отражающие природу края, археологию и этнографию с коллекциями, демонстрировавшими занятия, быт и религиозные представления эвенков, бурят и семейских. Выделялись разделы, посвящённые декабристам и каторге, а также истории революций и гражданской войны в Забайкалье. Демонстрировалась художественная коллекция. И в годы войны старание сотрудников поощрялось. Так, художнику Ольге Васильевне Хлыновской за обновление разделов «Археология», «Ламайский культ» в 1941 году была объявлена благодарность с занесением в личное дело. Начавшееся перед войной под руководством Е.И. Павлова переоборудование экспозиций о природе Забайкалья, несмотря на недостаток средств, продолжилось и в первый год войны: был создан раздел «Полезные ископаемые». Благодаря неутомимой энергии Павлова в военные годы пополнились природные коллекции. Например, за весь теплый сезон 1941 года он осуществил шесть выездов в поле для сбора птиц и млекопитающих.

После ухода на фронт Цебенко, с 1942 года музей возглавлял Николай Сергеевич Тяжёлов. В годы войны он собрал обширные данные по населённым пунктам Забайкалья, в том числе по истории Читы. В итоге в 1944-м была разработана и демонстрировалась выставка по истории Читы. Эту тему Тяжёлов не оставил и принял участие в подготовке первого послевоенного краеведческого сборника «Наш край», поместив туда статью «По историческим местам города Читы».

Подобно всему хозяйственному и идеологическому комплексу, взявшему курс на перестройку своей деятельности на военный лад, Читинский музей с первых дней войны также должен был сделать всё от него зависящее, чтобы способствовать разгрому врага. И в соответствии с указаниями государственного руководства музей обращал «особое внимание собиранию материалов Отечественной войны, организации выставок и бесед на оборонные темы, пополнению экспозиции материалами, относящимися к войне советского народа с германским фашизмом, а также разработке вопросов, связанных с укреплением обороноспособности нашей Родины, изучению местных ресурсов, популяризации лучшего опыта и творческой инициативы стахановцев и орденоносцев».

Приносил пользу

Уже в 1941 году в Читинском музее состоялись выставки «Героическое прошлое русского народа и отечественная война с фашистской Германией» и «Борьба китайского народа за свою независимость». Проводились беседы и экскурсии со школьниками и бойцами РККА. О том, что музей работал и приносил пользу людям, свидетельствует статистика: в 1941-м его посетило 12862 человека. Это всего на 2 тысячи меньше, чем в мирный 1937 год. Тема героического прошлого русского народа и доблести Красной (Советской) Армии оставалась ведущей на всём протяжении войны для всех музейщиков страны, и они отправлялись на фронт, чтобы собрать для выставок материалы. Для Читинского музея в 1942 году материалы для выставки о боевой истории России и героической борьбе с фашистской Германией доставила делегация трудящихся Читинской области, ездившая на фронт с подарками бойцам Красной Армии.

Об этой выставке было рассказано в одном из номеров газеты «Забайкальский рабочий» (1942, 16 июля). В музейной экспозиции заняли своё место «вещи, клеймённые паукообразной свастикой». «Вот два черных креста — это награда, которую нередко получают фашистские молодчики за ограбление советской земли, за разрушение городов и сёл, за убийство женщин и детей… Обращает на себя внимание огромный эрзац-валенок, сделанный из соломы. Тут же… снимки босых и оборванных немецких солдат… Небольшая листовка с фашистской заповедью: «Помогай себе сам, потом тебе поможет бог». Эрзац-валенок (такие плетёные из соломы огромные башмаки немцы надевали поверх намотанных на ноги обрывков теплой ткани) до сих пор демонстрируется в музее и напоминает о поражении и пленении фашистов под Москвой зимой 1941-1942 года.

В истории Читинского музея военного времени есть примечательный факт, требующий подробного изучения и подтверждения. В мае — июле 1944-го для наблюдения за транспортировкой и распределением товаров по ленд-лизу и оценки платёжеспособности СССР миссию в Магадан, затем в Якутск, Среднюю Азию, а после — в Китай и Монголию совершил вице-президент США Генри А. Уоллес. Столицу Монголии Улан-Батор Уоллес покинул 4 июля и сделал остановку в Чите. По некоторым данным, Уоллес побывал в Читинском музее.

Мы располагаем документами и материалами о музее лишь в начальные годы Великой Отечественной войны. Будем признательны читателям за сведения и фотоматериалы, которые помогут восполнить пробел в истории Читинского музея в 1940-е годы.

Все материалы рубрики "Страницы истории"

Наталья Константинова,
кандидат исторических наук, учёный
секретарь, зав. отделом истории
Забайкальского
краеведческого музея
«Читинское обозрение»
№32 (1620) // 05.08.2020 г.


Вернуться на главную страницу