Весь 1919 год Чита рукоплескала известным российским артистам, а наступивший ноябрь привёл в восторг любителей классической музыки: так, сто лет назад, обеспечивая аншлагами Мариинский театр, в городе открылись гастроли «Русской оперы» под руководством дирижёра Михаила Фивейского.

Гимн забайкальских казаков
На один из концертов пожаловал сам Войсковой атаман Забайкальского казачьего войска Григорий Михайлович Семёнов. И, конечно, неслучайно.

«На концерте, устроенном в честь атамана Семёнова в гарнизонном театре 4-го ноября, дирижёр Фивейский предстал перед Читой во весь рост своего дарования. С гимном, который сочинил Фивейский в честь атамана и забайкальского казачества, мы приобретаем своё новое музыкальное знамя. Полный экспрессии, прекрасно инструментированный, этот гимн неожиданно оказался, с художественной стороны, чистым цветком настоящего искусства», – восторженно писала «Забайкальская новь» 9 ноября.

Ученик Римского-Корсакова, композитор, пианист, педагог и дирижёр Московской оперы Сергиевского Народного Дома Михаил Михайлович Фивейский вместе с труппой оперного товарищества «Русская опера» был направлен на восток страны, чтобы «поднимать местный музыкальный уровень».

Читинские газеты анонсировали, что «вскоре будут объявлены симфонические концерты, в программе которых будут представлены все течения музыки, от классицизма до модернизма включительно». А первые зрители уже убедились, что «Фивейский дирижирует превосходно, без актёрских кривляний, уравновешенно и твёрдо, как подобает большому музыканту». И теперь, без всяких сомнений, «оркестр имени атамана Семёнова под руководством такого культурного маэстро явится источником многих музыкальных радостей для нашего края».

29 ноября на сцене читинской Мариинки был дан первый большой симфонический концерт по произведениям Чайковского, а перед его началом поражённый зал стоя слушал исполненную хором и оркестром кантату («слова Катомкина, музыка Фивейского»), «посвящённую Господину Походному Атаману Дальневосточных казачьих войск Семёнову и Забайкальскому казачьему войску».

«Забайкальская новь», 19 ноября 1919 г.

Я – Руси позабытая дочь
В Читу дирижёр Фивейский приехал вместе с женой – Лидией Яковлевной Нелидовой-Фивейской. Она, одна из ярких русских балерин того времени, выступала в сольных партиях в балете Тифлисской оперы, танцевала на сцене Мариинского театра в Петербурге, выходила на подмостки Казани, Одессы, Риги.

Лидия Нелидова-Фивейская

И на читинской сцене, как писали газеты, «госпожа Нелидова своими лёгкими воздушными танцами имела большой, вполне заслуженный успех».

Автор «Забайкальской нови», побывавший на концертах Фивейских, с оптимизмом сообщал своим читателям: «Мы слышали, что антреприза Мариинского театра предполагает устроить ряд концертов и оперных отрывков, это явится прекрасным дополнением к имеющейся у нас прекрасной во всех отношениях драме, и тогда в нашем бедном, глухом уголке мы будем иметь возможность найти минуты чистого забвения в культурно-художественном соединении слова и музыки».

…Среди сотен тысяч русских, которым не нашлось места в стране победившей революции, были люди самого разного происхождения и социального положения: генералы и рядовые, дворяне и бывшие крестьяне, писатели, учёные, художники, журналисты, политики, артисты. Не пожелали остаться в большевистской России и многие музыканты.

Вот и Фивейские, когда завершились гастроли в Чите, уехали во Владивосток, оттуда – в Шанхай. А дальше, гастролируя в составе труппы «Русской оперы» по Китаю, Японии, Канаде, Мексике, они оказались в Соединённых Штатах Америки.

«Не я покинула тебя,
Но буря, всё вокруг губя,
Меня, как ветку, оторвала
И против воли понесла», – писала Лидия Нелидова-Фивейская в стихотворении «Родине».

В спектаклях «Русской оперы», проходивших под управлением Михаила Фивейского в Нью-Йорке, принимали участие и легендарный Фёдор Шаляпин, уехавший на запад «на гастроли», да так и не вернувшийся обратно, и композитор Сергей Рахманинов, и другие известные музыканты. Фивейский руководил музыкальной студией. Лидия Яковлевна выступала в балетных постановках хореографа Михаила (Мишеля) Фокина и балетмейстера Михаила Мордкина.

Покинув сцену, Лидия Яковлевна занялась лепкой. Училась скульптуре в Институте объединённых искусств, основанном Рерихом в Нью-Йорке, где прошло несколько её персональных выставок, хорошо принятых и зрителями, и рецензентами.

Начала Нелидова-Фивейская заниматься и поэтическим творчеством. В США были опубликованы в разные годы три сборника стихов «Подснежники», «С чужих берегов», «Запечатлённые мгновения».

Лидия Яковлевна пробовала себя и в других литературных жанрах. Написала роман о судьбах эмигрантов «Право на жизнь», пролог к опере Рахманинова «Алеко», но наибольшую известность принесла ей поэма о Пушкине «Невольник чести», которую она посвятила мужу – «строгому критику и талантливому вдохновителю М.М. Фивейскому». 

Поэма «Невольник чести» с дарственной надписью

В эмиграции Фивейские близко познакомились с талантливейшими представителями русского искусства, но мечта возвратиться в Россию их не оставляла. Они, как многие эмигранты первой волны, не рассчитывали провести в изгнании всю свою жизнь.

«Я тосковала по отчем доме и свою тоску изливала в стихах», – напишет позднее Лидия Яковлевна. А Фёдор Иванович Шаляпин, по её словам, однажды сказал им с мужем: «Оба вы не для Америки». После Второй мировой войны мысль о возвращении на Родину эту семью уже не покидала.

Эйфория победы тогда вскружила головы многим эмигрантам. В консульство подавали множество запросов о репатриации. Решение принималось в Москве, но сроки были неопределёнными. Приходилось подавать запросы несколько раз и ждать годами.

Фивейских всячески старались удержать в Штатах, вплоть до угроз. Сгорел их дом – Лидия Яковлевна предполагала, что его подожгли специально. Вместе с домом сгорела ценнейшая библиотека. Волокита с оформлением документов подорвала здоровье Михаила Фивейского, и он в 1956 году скончался.

На струнах памяти
Сразу после смерти мужа Лидия Нелидова-Фивейская вернулась в СССР. И это один из редких примеров первой волны эмиграции.

В своих воспоминаниях она напишет, что возвращалась на Родину по океану с прахом мужа в капсуле и связкой ключей от московской квартиры, хранившейся в семье все годы эмиграции. Обдумывая на корабле предстоящую жизнь и понимая, что её ждёт, она выбросила ключи в океан…

Похоронив прах мужа на Введенском кладбище, Лидия Яковлевна отправилась в Иркутск – там власти выделили ей жильё. Как пишут иркутские краеведы, «в 1954 году она впервые пришла в Союз писателей. Ровесница века, она держалась, как молодая, среди дам, сидящих на длительных и шумных «Литературных пятницах», она выделялась статью: прямая спина, всегда строго прибранная голова на изящно вытянутой шее – балерина!..».

Позже она перебралась в Харьков, где были написаны её воспоминания о Шаляпине, Гречанинове, Рахманинове, Скрябине, Павловой. Эти рассказы о музыке и музыкантах, волею судьбы оказавшихся вдали от Родины, составили так до сих пор не опубликованную книгу «На струнах памяти».

Лидия Яковлевна Нелидова-Фивейская, закончившая свои дни в московском Доме ветеранов сцены, была похоронена на Николо-Архангельском кладбище. Записи её воспоминаний хранятся в Государственном архиве Харьковской области. Судя по тому, как тщательно она вела свои дневники, в них, возможно, есть и описание читинских гастролей 1919 года, и нотные тексты гимна забайкальских казаков.

Все материалы рубрики "Страницы истории"
 

Ирина Баринова
«Читинское обозрение»
№45 (1581) // 06.11.2019 г.



Вернуться на главную страницy