Сто лет назад, 17 апреля 1919 года, в Чите было образовано первое военное училище, готовившее офицеров в звании подпоручика (ныне лейтенантов). С момента создания оно называлось «имени атамана Семёнова».
Единственное от Байкала до Тихого океана
Вскоре после того, как пала в Забайкалье советская власть, и в регионе утвердилась власть атамана Особого Маньчжурского Отряда Григория Семёнова, в Чите 14 ноября 1918 года была открыта военная школа, начальником которой стал строевой офицер – полковник Михаил Лихачёв. Поначалу в школе готовили прапорщиков. Но потребность в грамотных офицерских кадрах в войсках атамана была очень высока. И в апреле 1919 года именно эту школу преобразовали в военное училище, задачей которого стала подготовка подпоручиков.
В мае того же года в Читинское училище прибыли юнкера Хабаровской военной школы, здания которой были поставлены на ремонт. Читинское училище оказалось единственным военным учебным заведением, готовившим офицеров от Байкала до Тихого океана.
«Короче – за неполных три месяца была налажена вся организация, снабжение и работа училища, – вспоминал Александр Еленевский. – Срок этот при трудности работы надо признать минимальным. Вскоре молодое училище стало гордостью и политическим оплотом Дальнего Востока. Теперь в училище и откомандировывались, и сами просились самые лучшие, образованные и талантливые офицеры, выковавшие из трудного по революционным временам человеческого материала счастливых, щеголявших выправкой, дисциплиной и лихостью юнкеров».
«Формирование происходило во время полной разрухи – ни материальной части, ни обмундирования, ни учебных пособий не имелось, – писал позже сам бывший кадет из Хабаровска, ставший белым офицером, а потом эмигрантом Александр Еленевский. – Всё надо было создавать и заводить наново. (…) Однако, они с этой задачей справились, хромала только одна хозяйственная часть у полк. Данилина. Батарея долго меняла своих командиров – есаул Новиков, затем подполк. Перекрестов и, наконец, полк. Масюков, который и пробыл в училище до его конца».
Если военная школа первоначально размещалась в помещении гостиницы «Селект» на улице Амурской (ныне это второе здание краевой администрации), откуда в ноябре 1918 года её перевели в здание мужской гимназии (ныне один из корпусов Читинской государственной медицинской академии на улице Бабушкина), то потом училищу отдали ещё одно здание, до того принадлежавшее Духовной семинарии на улице Николаевской (в настоящее время один из корпусов окружного военного госпиталя на углу улиц Горького и Балябина). В преимущественно деревянной Чите это было весьма солидное здание.
В марте 1920 года, когда в Читу прибыли с запада отступившие остатки армий Колчака, здесь же расквартировалась Челябинская кавалерийская школа. А в здании бывшей учительской семинарии (сейчас средняя школа №3) расположились пехотная рота, пулемётная команда, батарея, классы, столовая, «околодок», гимнастический зал, канцелярия училища, церковь, офицерское собрание.
Училищным праздником был избран день Святого Архистратига Михаила — 21 ноября.
«Господа юнкера, кем вы были вчера, а сегодня вы все офицеры»
Состав юнкеров 1-го выпуска так описан одним из них: «…Среди всевозможных гимнастёрок, френчей, бушлатов виднелись странные в этой военной обстановке тужурки двух-трёх студентов и учащихся средне-учебных заведений… В огромном большинстве это был «тёртый», боевой народ, прошедший суровую школу гражданской войны и хорошо умевший держать винтовку в руках. Среди нас были и почти мальчики, и солидные отцы семейств. Много было кадет из Иркутского, Хабаровского и Сибирского корпусов… Дисциплина сразу же была установлена железная, и, что важнее всего, курсовые офицеры и преподаватели стремились привить юнкерам лучшие традиции военно-учебных заведений былых времен. Большую услугу в этом отношении оказали училищу многочисленные кадеты. Они принесли с собой дисциплину и выучку и, заняв портупей-юнкерские должности, способствовали установлению того истинно воинского духа, которым так отличалось Читинское военное училище от обычных школ прапорщиков военного времени…».
Еленевский констатировал: «Пестрота обмундирования была изжита после того, как училищу был передан вещевой склад читинской областной тюрьмы и, хотя не очень-то красиво, но строй получил однообразие: широкие, серого солдатского сукна, шаровары, серые фланелевые гимнастёрки, солдатские сапоги, полушубки и папахи… Внешний вид юнкеров оставался непрезентабельным, и хозяйственной части пришлось много потрудиться, пока, наконец, удалось добыть приличное обмундирование. В конце концов появились хорошо сшитые и аккуратно пригнанные шинели жёлтого сукна, чёрная форма, мундиры и шаровары читинской конвойной команды, сразу сделавшие заметными на улицах Читы и других городов отпускных юнкеров читинцев».
В том же 1919 году всё для подготовки будущих офицеров было налажено: на батарею и сотню был получен конский состав и упряжь, получены два орудия – поршневая пушка образца 1887 года и орудие образца 1900 года. Пулемётная рота получила пулемёты Максима, Шварцлозе, Кольта, Гочкиса, лёгкие пулемёты Бергмана и Шоша и 8 никуда не годных французских Сентьена.
Инженерный взвод получил полный шанцевый инструмент, и на проверке бойко и бодро «считывался на «кирко-мотыгу, лопату-топор».
Начались и классные занятия, которые довольно долго велись по запискам, пока не были разысканы, дополнены по опыту войны 1914-1918 года все потребные учебники, наставления и уставы. Курс при переименовании школы в училище был расширен.
В конце мая 1919 года был произведён приём новичков на младший курс. К 15 июня приём был закончен, и в училище влилось ещё 200 молодых юнкеров. А вскоре им пришлось принять участие в боях с красными партизанами.
В боях под Богдатью и Читой
«Наряду с солидной теоретической подготовкой юнкера получали большой опыт, принимая участие в военных действиях на Забайкальском фронте, – отмечал историк Владимир Василевский. – 19 июля 1919 года военное училище в полном составе отправилось на фронт, оставив для охраны помещения и имущества только 20 юнкеров».
Отъезд училища из Читы был произведён в строгом секрете из опасения безудержной паники (прежде всего, со стороны родителей) в городе. В бою под Доно юнкера понесли первые потери. Погибли портупей-юнкер Усов, юнкера Николаев, Костиков, Кемриц, Калиниченко и Ананьин. Затем пошли бои под Аргунской, где были убиты юнкера Перфильев и Кузменко, под Колочи, под Шаки, Нерчинским Заводом и, наконец, трёхдневный бой (с 28 сентября по 1 октября 1919 года) под Богдатью. Училище потеряло убитыми юнкеров Ушакова, Калашникова и Комогорцева.
После этого боя юнкеров вернули в Читу. До Сретенска они двигались походным порядком, а оттуда по железной дороге.
Приход училища стал большим и красочным событием. Выгрузившись на станции Чита-2, юнкера строем вышли на Атаманскую площадь, где был парад, награждение отличившихся; затем, после церемониального марша, они вернулись в здание училища, где дамский комитет уже приготовил в коридоре и на площадке обильное угощение. После этого юнкера были отпущены в отпуск. В этот день они были почётными гостями всех ресторанов, кондитерских и кино: их всюду приветствовали, угощали и нигде не хотели брать ни копейки. Город радостно приветствовал своих родных молодых героев.
В январе 1920 года начался 3-й приём юнкеров. Теперь в училище стали собираться те, кто уцелел от разных катастроф.
В конце марта 1920 года белые сдали Верхнеудинск (Улан-Удэ – авт.), вскоре объявленный столицей Дальневосточной республики (ДВР), красные стали называться Народно-революционной армией (НРА). Вскоре их части подошли к Чите. Училищу была дана боевая задача оборонять город с юга. 25 марта юнкера выступили на свой второй фронт – Ингодинский. В бою 5 апреля училище потеряло четырёх убитых. 22 апреля училище вернулось обратно и после недельного отдыха продолжало учебную, строевую и гарнизонную службу. В том же месяце части НРА были разбиты под Читой и откатились на запад.
Финал
В середине лета 1920 года начальник училища генерал-майор Михаил Лихачёв был заменён генералом Артемием фон Тирбахом. «Тем самым Тирбахом, чьим именем красные пугали своих детей, – вспоминал Александр Еленевский. – Генерал Тирбах оказался чрезвычайно заботливым начальником и сразу же подтянул хозяйственную часть, которая у полк. Данилина хромала на все четыре ноги. Экономия на довольствии отпускных юнкеров была пресечена в корне: отпускные могли являться на обед и ужин, не являясь дежурному офицеру из отпуска. На стол подавались все порции на всех довольствующихся юнкеров. В будние дни было разрешено после поверки до 10 часов выходить в садик напротив, что привело в восхищение всех влюблённых. Одновременно был отдан приказ: «…Для уничтожения снобизма юнкеров сотенцев и артиллеристов перед юнкерами пехотинцами приказываю уборку лошадей производить самим…». Тогда ещё никто не подозревал, что странная форма приказа была началом подготовки к расформированию училища, началом свёртывания борьбы с красными, проводимом по настоянию японцев».
В конце июля 1920 года началась эвакуация училища на станцию Даурия. 11 сентября того года состоялся 2-й и последний выпуск офицеров училища. Приказом №64 от 1-го октября 1920 года было расформировано военное училище, просуществовавшее 23 месяца и давшее армии 597 молодых подпоручиков и прапорщиков, судьба каждого из которых – отдельный рассказ, повесть или даже роман.
***
27 октября 2014 года в Чите на одном из зданий 321-го окружного военного госпиталя была открыта мемориальная доска, на которой сообщалось, что в этом здании располагались различные учреждения, в том числе и Читинское военное юнкерское училище. Сегодня в Чите уже есть школа прапорщиков и суворовское училище МВД. Может быть, когда-нибудь в Чите вновь появится полноценное военное училище, в котором будут готовить офицеров современной армии России.
Все материалы рубрики "Страницы истории"
Александр Баринов
Фото автора
«Читинское обозрение»
№17 (1553) // 24.04.2019 г.
0 комментариев