Семь лет назад в моей жизни появилась вторая малая родина — посёлок Дарасун, который я ласково называю своей «родинкой». Именно в Дарасуне в 1953-м году некоторое время работала моя бабушка, переехавшая вместе с дедом и моей матерью в далёкое и суровое Забайкалье из Сусумана сразу после смерти Сталина.

Много лет я ездил мимо Дарасуна в журналистские командировки, даже не подозревая о том, что однажды судьба накрепко свяжет меня с этим посёлком, в котором я неожиданно найду своё семейное счастье.

В далёкие советские времена здесь по-настоящему кипела жизнь, работало большое автопредприятие, были свои молоко- и хлебозаводы, лаборатория, авторемонтные мастерские, на полную мощность был загружен завод горного оборудования. Был большой совхоз, хлебопекарня с пилорамой. Много чего было… Но ветры перемен не пощадили Дарасун, как тысячи других российских посёлков и деревень. Впрочем, Дарасун всё-то живёт наперекор судьбе, показывая фигу всем, кто поспешил похоронить его. Как говаривала бабушка, зашибутся…

Здесь по-прежнему укрываются на остановках от дождя и ветра кони с коровами, здороваются со взрослыми шпанята и кружат над домами коршуны, высматривая во дворах хозяев свою добычу. Летом по утрам здесь поют петухи с жаворонками и пахнет ароматным чабрецом, а зимой под трескотню дров в печках «деревяшек» небо подпирают столбы белого дыма. Именно здесь я разгадал секрет выражения «молочные реки с кисельными берегами» — зимой-то замёрзшие реки и вправду молочные, а кисельные — по весне, когда берега багуловым цветом покрашены, будто киселём залиты… И здесь по-прежнему живут хорошие люди, подарившие мне, наверное, один из самых лучших периодов в жизни. Может быть, поэтому именно в Дарасуне я сниму документальный фильм «Петровна» о простой, но по-житейски очень мудрой и трудолюбивой женщине. Будет время — посмотрите.

Здесь всё как-то иначе. Другой воздух, солнце, деревья с подснежниками, картоха с огурцами… Здесь просто хорошо. Одно печалит — нет толковых людей, которые бы помогли Дарасуну подняться. Не думаю, что дело только в отсутствии денег; на что надо, они быстро находятся. Не верят в Дарасун, что ли… Ну, ничего. Как говорится, за всё слава Богу. Недавно запустили два моста, которых дарасунцы ждали долгих три года, катаясь на работу в объезд за 25 километров. Теперь власти обещают построить в Дарасуне школу и сделать хорошую дорогу. Тоже дело. Ещё бы с ценами на дрова местная власть помогла разобраться, и было бы совсем хорошо. Не по карману людям покупать дровишки по десятке за грузовую «японку». Про стариков с их смехотворной пенсией и говорить не приходится…

Если получится, сделаю в Дарасуне большую фотовыставку о посёлке, который подарил мне десятки тысяч красочных снимков, и напишу о Дарасуне книгу рассказов или зарисовок, в которую обязательно войдут местные присказки вроде вот такой: «настоящий гуран гачи в обутки не заэтовает». Глядя на бегство забайкальцев в более кормные места, я смотрю на розовые склоны дарасунских заснеженных сопок, на свои любимые синие ургульки и понимаю, что никуда от них не уеду. Пробовал. Ну, куда ты уедешь от бездонного синего забайкальского неба, от воздуха, пропитанного чем-то таким, по чему вдалеке душа не просто тоскует, а заливается слезами. Да и могила матери тут. Такие дела… До связи.

Все материалы рубрики «Разговор по душам»

Максим Стефанович
Фото автора
«Читинское обозрение»
№48 (1740) // 30.11.2022 г.

Вернуться на главную страницу