Сегодня я уже сама прабабушка. Многое забылось, но некоторое вспоминается, не всегда хорошее. Когда я была маленькая, я не понимала, почему нет рядом папы и что происходит вокруг. Потом исчезла и мама. Но всю жизнь рядом была моя прекрасная бабушка. Она в прямом смысле не выпускала моей детской ручонки из своих тёплых заботливых рук. И я всегда ощущала её как вторую маму и очень её любила.
Что же случилось? Куда исчезли родители? Папа работал заместителем начальника производственно-планового отдела Читинского ПВРЗ (паровозовагоноремонтного завода). И вот, в июне 1937 года всех руководящих и инженерных работников Восточно-Сибирской железной дороги арестовали и объявили «участниками антисоветской террористической и шпионско-диверсионной организации троцкистов и правых, действовавшей на железных дорогах Восточной Сибири и занимавшейся по заданиям агентов японских разведывательных органов шпионажем, вредительством и совершением диверсионных актов, а также подготовившей ряд террористических актов против руководителей Советской власти». Позже это было опубликовано в газете «Забайкальский рабочий» №232 от 8 октября 1937 года под рубрикой «хроника». Здесь же были приведены фамилии 116 человек, приговорённых к высшей мере уголовного наказания — расстрелу. И сказано: приговор приведён в исполнение. В этом страшном списке и фамилия моего отца, Воронкова Михаила Ивановича. Расстреляли папу 30.09.1937 г.
А 7 октября арестовали и маму, Воронкову Нину Константиновну. Она работала тоже на ПВРЗ бухгалтером. Ей было 23 года и на руках дочка — 3-летняя я. По решению суда её отправили в Казахстан, в лагерь АЛЖИР (Акмолинский лагерь жён изменников Родины). Её обвинили в недоносительстве на мужа-шпиона и дали 5 лет.
Маргарита и её мама, Воронкова Нина Константиновна
Всё это горе свалилось на бабушку, Логвинову Наталью Андреевну. Сколько надо было сил, чтобы всё это пережить! Дочь в лагере, зять расстрелян, маленький ребёнок на руках, сын Александр учится в 10 классе. В связи с арестом родственников сына исключили из комсомола и запретили поступать в институт.
Маргарита и её бабушка, Наталья Андреевна Логвинова
Почти всех детей арестованных отправили в специальные детские дома. Как удалось бабушке сохранить меня? Мне всегда было тепло и уютно под её крылом. Прошли годы, мама и папа были реабилитированы за отсутствием состава преступлений . Папа, к сожалению, посмертно.
Михаил Воронков после ареста
Политические репрессии… Такое ужасное беззаконие происходило по всей стране. Погибли тысячи лучших людей: учёных, изобретателей, военачальников, артистов, врачей, добросовестных тружеников. Порой стране требовались знания этих людей, и их возвращали. И несмотря на то, что они прошли ад лагерей, люди добросовестно служили Родине. Иногда обо всём этом можно прочитать в книгах и увидеть на экранах телевизоров. Был у нас замечательный Народный артист СССР Георгий Жжёнов. По ложному обвинению в 1938 году был арестован и провёл в тюрьмах, лагерях, ссылке свыше 15 лет. Об этих годах он написал книгу «От «Глухаря» до «Жар-птицы».
Когда мама вернулась домой, она ничего не рассказывала, видимо, было очень тяжело вспоминать, а я боялась что-то спрашивать. Но всю жизнь мама дружила с женщинами, с которыми делила судьбу в лагере. Сдружило их горе.
Время шло и нашёлся человек, который решил помочь выжившим в «адской мясорубке». Виктор Васильевич Курочкин, редактор газеты «Комсомолец Забайкалья», которая была самой популярной в области и центром демократического движения в Забайкалье.
В апреле 1988 года при газете был создан Комитет памяти, первая в СССР такая организация. В комитет вошли многие неравнодушные люди, узники лагерей, в том числе и моя мама, Логвинова Нина Константиновна. После возвращения из лагеря мама взяла свою девичью фамилию. Комитет сотрудничал с областным краеведческим музеем, с работниками КГБ. Это и заместитель начальника управления КГБ Соловьёв Алексей Владимирович и начальник отдела Назаров Владимир Андреевич, и сотрудник Князев Александр Иванович.
Комитет помогал репрессированным в материальном плане, вёл пропагандистскую работу. А в газете «Комсомолец Забайкалья» начали печатать списки репрессированных под заголовком «Вспомним всех поимённо». В 2000 году вышел первый том «Книги памяти жертв политических репрессий Забайкалья». По инициативе Комитета памяти проходили и поиски захоронений расстрелянных «врагов народа». Одно из них было найдено в лесу около Смоленки, и 9 августа 1991 года произошло захоронение останков. Здесь их было обнаружено 51, но кто они, неизвестно. На траурном митинге Комитет предложил облисполкому объявить 9 августа областным Днём памяти жертв политических репрессий. И на одной из сессий депутаты приняли такое решение.
Комитет памяти внёс предложение об увековечивании памяти погибших. Был объявлен конкурс проектов памятника. Он был проведён. Но денег хватило только на памятный знак на Амурской улице, который был открыт 26 ноября 1992 г., от него мы все годы начинаем траурную поездку 9 августа в смоленский лес к местам найденных захоронений. К сожалению, до сих пор у нас не установлен достойный памятник, не возведена стена скорби и памяти, нет музея, есть только отделы в краеведческом музее и музее ФСБ.
А во многих городах есть памятники: в Самаре в парке Гагарина, в Томске сквер памяти жертв сталинских лагерей рядом с бывшим зданием НКВД, в Тюмени, во дворе бывшего здания НКВД, в Пензе памятник «Покаяние», на месте православного храма, уничтоженного в советское время, в Санкт-Петербурге на Воскресенской набережной Невы. 30 октября 2017 г. В.В. Путин при открытии в Москве на проспекте Сахарова «Стены Скорби» высказал необходимость о такой памяти и в других городах России.
Прошли годы. Уже давно нет мамы и бабушки, но в моей памяти живут их дорогие образы. Я стала задумываться, какую лепту могу внести я. И решила объединить пострадавших от политических репрессий. Удалось не сразу. Но вода по капле и камень точит.
3 февраля 2010 года на заседании комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий городской администрацией была утверждена организация людей, пострадавших от политических репрессий. А я стала её руководителем. В то время нас было около ста человек. Годы неумолимо сокращают наши ряды. Но мы верим, что память о том историческом периоде, о котором я здесь рассказала, не должна уйти вместе с нами.
Все материалы рубрики «Страницы истории»
Маргарита Логвинова,
руководитель организации
«Память сердца»
Фото из архива автора
«Читинское обозрение»
№32 (1776) // 09.08.2023 г.
0 комментариев