Вы никогда не задумывались над тем, как проходит рабочий день священника? В привычном понимании большинства он является совершителем церковных таинств, и на него возложено исключительно духовное служение. Настоятель Петропавловского храма города Шилки протоиерей Александр Тылькевич считает важным в нашей жизни и служение социальное, называемое сегодня модным словом «волонтёрство».

Безусловно, охарактеризовать деятельность протоиерея Александра Тылькевича даже таким благородным словом, как «волонтёрство» очень мелко, поскольку его социальные благотворительные проекты на слуху у многих, и имя батюшки известно далеко за пределами нашего края. Находятся и такие, у кого эта бурная деятельность вызывает зависть и раздражение, и, зная природу человека, понимаешь, что причины для этого всегда найдутся. Однако сам священник твёрдо уверен, что добро в адрес ближнего приносит душевную радость, и твориться оно должно, вопреки всему, не только словом, но и делом.

«На северах»

Вот и на этот раз разговор с ним состоялся на ходу — буквально накануне Тылькевич прилетел из очередной поездки в Чару, как он сам выражается, «был на северах». Вот уже почти двадцать лет команды под руководством отца Александра совершают экспедиции по северным территориям нашего края с миссионерской и гуманитарной целью, где словом и делом помогают местным жителям

— В общей сложности нами окормляются двадцать два храма, и один из них мы заложили в самой Чаре, очень хорошее место для этого выбрали, — рассказывает он. — Для установки закладного камня приезжал сам митрополит Читинский и Петровск-Забайкальский Димитрий. Заложен и ещё один храм, Святителя Николая. Строительство идёт быстрыми темпами благодаря неравнодушным людям, в том числе местным жителям, поскольку приход очень хороший, а также соотечественникам из центральных регионов страны. Существенную помощь оказывает и Алексей Алексеевич, дай Бог ему здоровья (генеральный директор компании «Удоканская медь» Алексей Ящук — прим. авт.). Вот в феврале должны купола туда доставить из Шилки.

Ближе к Богу

Нет, уважаемый читатель, вы не ошиблись, прочтя последнюю фразу, поскольку купола для районных храмов Забайкалья, в целях экономии средств, сейчас изготавливаются именно там, и местный приход поставил это производство на поток, став автором уже около шестидесяти маковок небольших храмов.

— Сами понимаете, что покупать купол — это очень дорого. В последний раз, когда мы заказывали купол в Ярославле, он пришёл сюда поездом в довольно плачевном состоянии. В итоге нам пришлось его переделывать, что и натолкнуло нас на мысль о том, что пришло время научиться делать это самим — это и гораздо дешевле, да и по качеству не уступает западным. В итоге у нашего мастера Ивана Лукьянчикова, который сам изготавливает и устанавливает купола, да при том и отвечает за качество своей работы, отбоя от заказов нет. Радостно наблюдать, и как растёт церковь, и как местные «на северах» ждут этого события, — говорит Александр Тылькевич.

Приходится замечать, что такая скучная наука, как статистика, порою может помочь понять нам нечто важное и сделать нужные выводы. Вот и мой собеседник в нашем разговоре обращается к «услугам» этой занудной науки:

— Я могу порадоваться за этот приход, потому что в посёлке Новая Чара с населением в три с половиной тысячи человек в последний раз причащалось шестьдесят прихожан, а в городе Нерчинске с двенадцатью тысячью населения на это таинство церкви в среднем приходит от силы двадцать пять прихожан. Стало быть, действует негласное правило — чем труднее человек живёт, тем ближе он к Богу, и с этим ничего не поделаешь. Недаром ведь там, за «ленточкой», никто из ребят не стучит себя в грудь и не говорит, что он атеист.

«Крести чем есть!»

Со времени нашего последнего разговора с Александром Тылькевичем прошло немало времени, и этот период внёс существенные коррективы в график его миссионерской деятельности. Как и любой патриот нашей страны, он не смог смотреть на эти события специальной военной операции со стороны.

Последнюю на момент нашего разговора поездку в зону СВО Александр Тылькевич назвал особенно удачной, несмотря на то, что ему не удалось найти связь с одним из своих сыновей, находящимся в зоне боевых действий.

— Поехали с владыкой Димитрием, выступившим руководителем нашей группы, к нашим забайкальским ребятам, а заодно навестить наших сыновей, которые там. Пятнадцать тысяч километров туда и обратно на моём «Собольке» (автомобиль-вездеход — прим. авт.). Повидали наших дорогих забайкальцев, пообнимались с ними, доставили «гуманитарку» — прошли почти все подразделения, где воюют земляки. Провели литургию в походных условиях, таинство причастия. Ездили с владыкой по госпиталям, по медицинским учреждениям, поддерживали наших ребят. В какой-то момент оказалось, что более десятка наших некрещённых бойцов, которым в скором времени нужно идти в наступление, выразили желание покреститься. Меня, который был в растерянности на тот момент, отрезвил призыв владыки Димитрия: «Крести чем есть!». Нашли ведро воды и покрестили наших ребят, правда, без таинства миропомазания.

Видео такого спонтанного таинства крещения, на котором вместо младенцев в белых кружевных рубашках выступают мужчины в бронежилетах, конечно, впечатляет, а это таинство с ведром воды на двадцать пять человек и походным священником наверняка запомнится многим из них. И дай Бог, чтобы они вернулись домой и рассказали об этом своим детям.

Александра Тылькевича, и самого до принятия духовного сана проходившего службу в силовых структурах, в тех обстоятельствах не смогла остановить эта преграда нарушения ритуала таинства. Со свойственными ему чувством иронии и оптимизма он обратился к бойцам:

— Ребята, слушайте меня внимательно! Как только вернётесь домой, сразу же идите в первый попавшийся храм, скажите, что нас на передовой крестил нерадивый поп, и нам надо пройти таинство миропомазания. В общем — поп поставил задачу домой вернуться живыми и здоровыми.

Самоирония и глубокий самоанализ, когда человек способен признать свои недостатки, недочёты и искренне посмеяться над собой, на мой взгляд, является важным и притягательным качеством для окружающих. Особенно, если за твоими словами и поступками стоит не только твоя частная жизнь, но и судьбы других людей.

SONY DSC

Там, где есть вера

— Анализируя ту ситуацию, я всё чаще прихожу к мнению, что это был лучший вариант наших действий, — продолжает мой собеседник. — Хуже было бы то, чтобы вообще ничего не предприняли. Сейчас и мы, и родственники наших бойцов имеем возможность за них молиться как за крещённых людей, и у ребят появилась реальная надежда вернуться, потому что батюшка их благословил. Я уверен, что это важно, потому что там, где есть вера, нет мест унынию. И они выживут, они будут бороться до последнего. Нам трудно понять здесь их душевное состояние, но мы обязаны помогать им всеми силами. Опять же случай, когда ко мне подошёл боец и признался, что он не может собраться с силами перед предстоящим наступлением. «Ты крещённый?» — спрашиваю его. «Да, но у меня нет нательного креста». Снимаю свой и отдаю парнишке, и он будто выдохнул: «Спасибо, батя, я пошёл». К мальчишкам ездить надо, с нами всегда в поездке и представители ислама, и буддизма.

Солдаты и дети

Как рассказывает Александр Тылькевич, во всех гуманитарных грузах есть особая составляющая — детские письма, и то, что их ждут наши бойцы — вовсе не легенда:

— Вот эти детские письма всегда пользуются большим спросом, и я, как Дед Мороз, с мешком ходил с ними, у меня не их хватило. Буквально стояла очередь, и бойцы, отворачиваясь, читали детские послания. Подхожу к одному офицеру, и он показывает мне письмо от ребёнка, свёрнутое треугольничком, заботливо заложенное за обложку военного билета. Ведь солдаты и дети — это где-то близкие категории, поскольку бойцов те или иные экстренные ситуации порой заставляют стать сентиментальными. Да что уж говорить, я и сам обещал Богу много, когда мы со своей группой попали под обстрел под Донецком, когда поздно сработавший навигатор вывел нас на взорванный мост. Я тогда многое наобещал Богу, придётся выполнять, — улыбается он.

Ни печали, ни уныния

И здесь уместно русское выражение «неймётся», и Александр Тылькевич готовится в новый «зимний» поход в зону СВО.

— Ближайшая поездка у нас будет в конце января, мы должны нашим ещё печки подвезти, маскировочные сети. Если кто-то из приходов начнёт плести их, я буду очень благодарен — это будет востребовано ещё, наверное, долго. Поэтому всем, кто на этом поприще подвизается, нижайший поклон. Огромная благодарность Александру Сапожникову, который руководил прошлой организацией поездки. Он собирает глав районов, чтобы они навещали своих земляков-бойцов, и планирует делать это далее. Могу вас заверить, что у наших забайкальцев я не нашёл ни печали, ни уныния. Как они выражаются, «мы всё равно победим, потому что у нас нет выбора». Вот такая позитивная оценка реальности, потому что на самом деле у нас нет выбора. Моя позиция «Лучше плохой мир, чем добрая война» в этой ситуации потеряла свою силу. У нас безвыходная ситуация, и мне жалко мальчишек, их святое время жалко, когда они могли бы стать отцами, и перед бойцами, нашими земляками, я склоняю голову. А вообще, я очень скучаю по нашему Забайкалью — по нашей воде, по нашему воздуху, по нашим людям, — говорит он. — Вот если бы не необходимость навещать наших мальчишек забайкальских, я бы вообще никуда не поехал. А они какие — наша гордость! Выносливые, непривередливые, способные жить в окопах при отсутствии всяческих благ. Они — забайкальцы. И их там ценят, наших, деревенских, неизбалованных. Это всё о наших земляках, скромных и мужественных воинах, быть может, не попавших на страницы учебников истории, но оттого не ставших для нас менее значимыми. И пусть прихожане и, как говорится, захожане в храм, спорят о том, что должно стать первоочередной задачей священника. «Конечно же, помощь храмам» — так отвечает на этот вопрос Александр Тылькевич. А как же наши мальчишки на СВО, а как же наши заброшенные северяне? И эти вопросы также не дают покоя тому, на кого возложено не только исполнение церковных таинств…

Все материалы рубрики «Забайкалье многоликое»