Многие наши сограждане считают ненормативную лексику едва ли не национальным достоянием. Дескать, мы не ругаемся, а вставляем крепкие словечки просто для связи слов в предложении. У некоторых это настолько вошло в привычку, что без мата не могут высказаться. Но эта тема актуальна для всех народов во все времена. Ругательства являются отражением особенностей культуры и национальной психологии.
Не матерись, «друга»
Русский мат уже «идёт на экспорт» в соседний Китай. Жители Срединного государства часто учатся русскому языку непосредственно у тех, с кем общаются. Много раз был свидетелем, как китайские торговцы в Маньчжурии с улыбкой на лице завлекают к себе в лавку покупателей смачными выражениями из «разговорного русского». При этом истинного значения слов не понимают: для торговца главное, что клиент живо реагирует на такое приглашение.
Вспоминается, как на серьёзных переговорах один молодой китайский переводчик деловую речь своего руководителя начал переводить на русский язык матерными словами. Когда российские партнёры сделали ему замечание, переводчик рассказал, что сразу после окончания факультета иностранных языков попал в китайскую строительную бригаду, работавшую в Новосибирске. За четыре года работы на стройке он очень хорошо освоил ненормативную лексику строителей двух стран, а литературный русский язык… подзабыл за ненадобностью!
Однако, как утверждают учёные мужи, нецензурные слова и выражения в определённой степени играют положительную роль в жизни людей: в кризисных ситуациях они обладают побудительным и мобилизующим воздействием. Культурно-историческая функция ненормативной лексики, как выясняется, состоит в том, чтобы ободрить мужчин в бою, при опасной болезни, любой другой серьёзной угрозе. Но превращённый из ругательства для облегчения души в обиходные выражения мат теряет свою побудительную функцию и не приносит желанного облегчения, а только обедняет речь.
Женщинам матерная ругань противопоказана физиологически. По мнению медиков, у некоторых постоянно ругающихся и слушающих ругательства женщин возникают гормональные нарушения.
Следует отметить, что существуют исконно русские достаточно безобидные ругательные слова, которые нами забыты: вяжихвостка – сплетница, глазопялка – любопытный, мордофиля – чванливый дурак, тартыга – пьяница, буян.
Но поговорим о национальных особенностях ругательств – у каждого народа в этой области свои «особинки».
Такой сякой земляной пельмень
У восточных славян объектом ругани является женщина, мать; в Средней Азии – напротив, мужчина, отец; а на Кавказе – главный сюжет ненормативной лексики — кровосмешение. Разница зависит от условий проживания – где-то под угрозой оказывался авторитет мужчины, где-то женщины. То и другое угрожало выживанию всего родового коллектива.
Туристам на заметку хотел бы сообщить, что отдельные слова русского языка созвучны иностранным ругательствам. Слово «девка» в чешском языке означает «проститутка». Слово «колос» по-гречески – «задница». Русское разговорное «чё» во Вьетнаме – грубое ругательство «сволочь». Так что осторожнее с «чёканьем»!
Более подробно предлагаю поговорить о китайских и японских ругательствах – по-соседски. Умышленно не буду указывать, как те или иные крепкие словечки звучат в оригинале, чтобы никому не навредить. Дело в том, что ругательство для китайца и японца – это не просто оскорбление, а гораздо серьёзнее – «потеря лица». За такое могут отомстить.
Любопытно, что при переводе на русский язык некоторые китайские матерные слова для нас всего лишь забавное их сочетание. Например, одно из самых популярных оскорблений – назвать кого-либо «черепашьим яйцом» (подразумевается, что отец неизвестен). Если сказать мужчине, что он «носит зелёную шляпу» – то это будет равнозначно нашему выражению «рогоносец». Оскорбительные слова в значении «неотёсанный, глупый» в Китае – «земляной пельмень» или «глупая дыня».
Происхождение отдельных ругательств связано с числами. В Китае число 500 имеет значение половины древней стандартной меры, следовательно, назвать кого-то «250» – значит сказать, что он «недоделанный» или не в своём уме.
Пренебрежительное прозвище для всех иностранцев – «заморский чёрт», а конкретно для русских – «волосатик» (намёк на то, что у русских мужиков на лице щетина). Если вы услышите оскорбление в свой адрес, то могу порекомендовать ответную фразу: «Бу яо ма во!» («Не оскорбляйте меня!»).
Япона-мама
С японцами в особенности приходится держать ухо востро: там очень легко оскорбить собеседника, не понадобятся даже бранные выражения – достаточно языковой оплошности. Отличительной чертой японского языка является наличие большого числа грамматических форм, выражающих такие оттенки вежливости, которые не поддаются переводу на другие языки. Например, даже простое местоимение «я» в японском языке имеет не менее десяти вариантов звучания в зависимости от степени вежливости по отношению к собеседнику. Неверное употребление личного местоимения в разговоре с японцем может стать серьёзным препятствием для дальнейшего общения.
Поделюсь своим горьким опытом. Когда я только начинал изучать японский язык, мне подвернулся случай поговорить с японкой. В разговоре я случайно употребил в значении личного местоимения «я» японское «боку». Услышав это слово, женщина невольно отпрянула от меня в сторону, как бы защищаясь от чего-то неприятного. Я быстро понял свою оплошность, извинился и сказал нужное местоимение – «ватакуси». Мне великодушно простили грубую ошибку.
Именно поэтому для японца оскорбительной может стать такая безобидная для нас фраза в повелительном наклонении, как «открой дверь». В этом случае по-японски нужно сказать примерно так: «Было бы очень желательным, чтобы дверь была открытой». Невозможно на японском языке послать человека «куда подальше», потому что это в переводе может звучать, как «сейчас же уйди с глаз моих!».
Тем не менее, у жителей страны восходящего солнца есть свои ругательства, которые так или иначе имеют отношение к насекомым: «раздавленный панцирь», «раздавленное насекомое», «ты не стоишь раздавленного панциря насекомого». Простое слово «дура» японцы переведут, как «подобное женщине паршивое насекомое!».
Все материалы рубрики "Темы"
Сергей Акулов,
переводчик
«Читинское обозрение»
№43 (1371) // 28.10.2015 г.
0 комментариев