Театральная история
Году в 1978-80 служила в нашем драматическом театре молодая семейная пара из Ташкента: Сусанна Сидорова и Геннадий Киселёв. Он писал неплохие стихи, играл на гитаре, хорошо пел. Я в то время работал корреспондентом газеты «Забайкальский рабочий». С Геннадием мы крепко подружились. Относительная свобода давала возможность днями и вечерами пропадать в театре, и через какое-то время среди артистов я стал своим человеком.

Само собою, вскоре я узнал многие тайны читинского двора. У кого в гримёрке за трельяжем стоит коньячок, у кого – водочка, а у кого – портвешок – эти секреты проходили по статье самых невинных. Были мне известны разные скандальные, адюльтерные, неприличные истории, которые случались в труппе. И тогда мне стали понятны строки: «Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда…». Спектакли нашей труппы я уже не мог смотреть: ненужные, бытовые мелочи приземлённой стороны жизни неодолимой стеной стояли на пути к светлому образу княгини Волконской.

Из этой истории я понял одно: не всякое знание делает тебя умнее и мудрее. Не всякий опыт можно положить в свою копилку. Не всё надо знать. И если у тебя на стене висит ковёр, любуйся красивым орнаментом, а не выискивай узелки на тыльной стороне ковра.
Есть знания, которые обедняют человека.

Грустное
Это стихотворение Владимира Соколова несёт печаль каждым своим словом. Я люблю его, хотя после прочтения весь день ходишь сам не свой.

Пластинка должна быть хрипящей,
Заигранной… должен быть сад,
В акациях так шелестящий,
Как лет восемнадцать назад.
Должны быть большие сирени –
Султаны, туманы, дымки,
Со станции из-за деревьев
Должны раздаваться гудки.
И чья-то настольная книга
Должна трепетать на земле,
Как будто в предчувствии мига,
Что всё это канет во мгле.

Канет… Конечно, канет. Наша планета, словно капсула, окружённая тонким голубым волоском атмосферы, с сумасшедшей скоростью несётся в космической бездне. За тонкой обшивкой – вечная тьма и минус двести семьдесят три градуса по Цельсию. В этой капсуле и ты, читатель, и я, и ещё почти семь миллиардов живых душ. И среди них обязательно найдётся безумец, который распахнёт люк или нажмёт на красную кнопку.

Небывалый случай

Однажды видел то, что редко кому доводилось видеть.
Лагерь заготовителей лекарственного сырья. Раннее утро. Откидываю полог палатки. Иду на ручей умываться. Стою на длинном и ровном, как стол, камне. Чищу зубы. Вижу комара, который летит прямо на меня. Летит, чтобы укусить. Вот гад! Руки мои заняты, в одной щётка, в другой тюбик, во рту паста. Даже дунуть на него не могу. Остаётся пристально смотреть ему в глаза.

И вдруг, не долетая до меня на вытянутую руку, комар падает на камень. Склоняюсь. Смотрю. Комар не двигается. Заканчиваю умываться. Осторожно переношу комара в палатку. Оставляю на раскрытой странице тетради. Ухожу на работу.

Вечером – сразу к столу. Комар в такой же неподвижной позе: лежит на боку, лапки вытянуты. Комар умер. Умер на рабочем месте, умер своей смертью. Может, сердце отказало или что там у него. Может, болел чем-нибудь. Может, старый был, возраст. Этого я не знаю. Но – случай небывалый!
Было это 27 июня 1986 года в Алек-Заводском районе близ села Васильевский Хутор.

Все материалы руюрики "Год литературы"
 

Вячеслав Вьюнов
«Читинское обозрение»
№2 (1382) // 13.01.2016 г.

Вернуться на главную страницу