«Не могла не поделиться, – рассказывает читательница «ЧО» Марина Михайловна Решетникова. – Чудо, а не книга. И в то же время это семейный альбом. В том числе мой». Открываем и удивляемся.

И это всё о нас
Название у солидного сборника, изданного в Томске, говорящее: «Там, где багульник на сопках цветёт». В предисловии автор Людмила Федотова (Вязовченко) рассказывает, что книга «о родных и для родных, коротко о событиях, сопровождавших их по жизни». Ведь «мы в большом долгу перед ушедшими. А может, кто-то через лет тридцать возьмётся написать продолжение?».

Начало непрофильной деятельности «технаря» Федотовой положил случай. После окончания школы в 1965 году урождённая чикоянка уехала из родного дома учиться дальше. Всё, как у всех: сначала спрашивать было некогда, потом – некого. Бабушки и деды рано ушли из жизни. Дед по отцовской линии умер от истощения, работая на шахтах по призыву военкомата. Дед по маминой линии скончался от сердечного приступа на берегу реки, подорвала здоровье обычная для тех времён ситуация – донесли, арестовали… Был дед грамотный и ложность доноса доказал. «В последний мой приезд в 2013 году в село Красные Речки (ранее Дурново, куда в 1914 году сослали бабушку), родственник показал дом и сказал, что живший в нём мужик перед смертью покаялся перед односельчанами, что сдал половину села безвинных, которые канули в Лету, просил прощения. Пришло время, и мне захотелось узнать о родных побольше».

Было это нелегко. Основным источником стали воспоминания, старые фотографии, которые по её просьбе присылали родственники отовсюду. Газетные публикации давних лет. Что могла взять на расстоянии из архивов (ездить в другие города возможности не было), брала оттуда. Много информации и фотографий получила от директора Красночикойского краеведческого музея, от своей матери и дяди Сократа. Кто-то не откликнулся на призыв, пожав плечами: зачем?

Затем, что «мы, как прутики в рассыпавшемся венике. А так нас легче переломить». Совсем другое дело – генеалогическое древо. Легко – спасибо книге – теперь отыскать свою «ветвь».

Жил-был
…нерчинский лавочник Лука Сергеевич Ломаев. Торговал солью. На фотографии 1900 года он с богатой бородой, в семейном кругу. Сведений об основателе рода сохранилось очень мало. «Как-то приезжал в село Дурново, ныне Красные речки, к своему сыну Константину. Потом уехал к дочери Елизавете в Борзинский район. Умер в 90 лет в 1933 году. Был дважды женат».

Константина Лукича (основатель династии педагогов) фотограф запечатлел в 1897-м. После школы прапорщиков в Петрограде был он штабс-капитаном. Похоронен в с. Коротково (Красный Чикой). Андрей Лукич, «красавец, брат Константина», по окончании юрфака Казанского университета был мировым судьёй на Сахалине, городским главой в Александровске. В 30-е годы уехал в Японию и умер там при операции аппендицита. Один учился в Петрограде, другой – в Казани. Вот как далеко (даже по сегодняшним временам) уезжали получать образование. 

Когда в 1913 году родился Михаил (единственный ребёнок от второго брака, отец нашей читательницы – Марины Михайловны), Луке Сергеевичу было уже 70, а Екатерине Николаевне (по первому браку – Цыганцова) – 48. У обоих на тот момент были уже взрослые дети – у него шестеро, у неё четверо. «Имена не всех детей известны, тем более даты рождения и где они жили и работали».

У матери молока не было, брата выкормила старшая сестра Наталья, тогда родившая первенца. В 1919 году Лука Сергеевич продал дом и вместе с сыном Михаилом и сыном жены Иваном переехал на родину в Енисейский край. Революция разметала семью, и только благодаря энтузиастке из Томска сквозь толщу 20 века ветви вновь потянулись друг к другу.

Воспоминания Марины Михайловны об отце вошли в книгу: глава о читинском художнике-фронтовике прелюбопытнейшая.

С кистью и автоматом
Михаил был талантлив, возможности учиться не имел (с 7 класса сам зарабатывал на кусок хлеба: шкурил брёвна на стройке, работал наборщиком-линотипистом, перед войной – на военной картографической фабрике). Но всегда занимался самообразованием – делал выписки из книг, вёл дневники и очень много рисовал. В 1939-м Михаил поступил на заочные курсы при Изокомбинате им. Крупской в Москве. Занимался в студии художника Сверкунова, рисовал для «Забайкальского рабочего». К 1940 году состоял уже в Читинском отделении союза советских художников.

Женившись в 1935 году на Нине Хлапп, назвал сына Эмилем, «не в честь выдающихся личностей общества (например, Эмиль Верхарн – поэт), а просто потому, что это очень нежное любящее имя. Звучит, словно нежный колокольчик, когда его тонкую сталь слегка ударяют, словно струны арфы, когда по ним быстро проводят вдоль» (из дневника). В июле 1938 г. родилась дочь Евстолия.

А потом война. Заявление с просьбой отправить его в действующую армию Михаил Лукич подал 22 июня 1941 года. После ранений вновь рвался в бой, освобождал города Европы. Но и под пулями не бросал карандаш. Рисовал портреты сослуживцев (те отправляли их домой, ведь не везде была возможность сфотографироваться), оформлял подразделение, о чём даже была заметка во фронтовой газете 1944 года. Рисунки присылал и домой – в тыл, где тоже было очень тяжело.

С 9 мая 1945-го Михаил Лукич поступил в распоряжение Львовской военной окружной комендатуры. Рисовал портреты Ленина, Сталина, военачальников. Такой почести не многие удостаивались. Скоро возвратившись в Читу, работал на картографической фабрике, в газетном издательстве. Был техником-чертёжником.

Ещё один легендарный фронтовик рода (по линии второй жены Луки Сергеевича, бабки Марины Михайловны) – Дмитрий Васильевич Федотов. Уроженец села Коротково на фронт тоже ушёл добровольно в январе 1942-го и воевал по апрель 1945-го. В общей сложности отслужил 25 лет. Написал семь книг о войне, об армии.

Малая родина – Красный Чикой
Селу Коротково, давшему Забайкалью столько славных людей, тоже нашлось место в книге. От первых зимовий 1752 года, когда первыми поселенцами были проезжие промышленники («а может, беглые каторжане или монахи; было их пятеро и среди них – Федотов»), Гражданской войны до наших дней. Селу Черемхову…

Тепло вспоминает старшее поколение семьи о детстве в благодатной долине Чикоя. Бесхитростные сказы, в которых трещат кузнечики, а зацелованные солнцем докрасна плечи смазаны сметаной… О труде и быте (подушках под кружевными накидками, угольных самоварах, обедах из русской печи, добыче кедрового ореха). С чёрно-белыми и современными цветными снимками. Чтобы потомки запомнили Чикой семейским, цветастым, голосистым.

Интересный момент: «…за ручьём возвышалась по детским меркам высокая гора. Ручей местами теснился к ней. Гора была глиняная, в ней были устроены землянки (в то послевоенное время многие люди, сдёрнутые с нажитых мест, не имели ни денег, ни жилья). Землянки располагались друг над другом этажами, полы были глиняными. Между землянками были тропы. По ним жильцы спускались к ручью. Некоторые ещё умудрялись в курятниках держать кур. Вечерами гора светилась мерцающими огоньками – жильцы зажигали керосиновые лампы. Эту гору почему-то называли «Читой».

На той же горе располагался примитивный кирпичный завод, а ещё детдом в бывшей помещичьей усадьбе. Там жили дети, эвакуированные из западных областей. И эти скорбные судьбы старалась осветить учительские сердца – встречали в домашнем кругу, поили чаем, помогали. «Позже, разъехавшись, они ещё долго писали маме тёплые письма, поздравительные открытки» (О Галине Константиновне Ломаевой).

Познанья свет
Много в этих воспоминаниях тетрадных стоп, поурочных планов, над которыми учителя (а для авторов книги – мамы, деды, бабушки) засиживались до полуночи.

История развития системы образования здесь же: от чернильниц-непроливаек в тряпочных мешочках и игр в пёрышко на переменах до авторучек (их, правда, «надо было заполнять чернилами»).

Учителями были три брата Ломаевых – Владимир, Виктор и Сократ. Жена Константина Лукича, мать-героиня Анфия Ивановна Ломаева, родившая десять детей, была первым учителем в Красночикойским районе, получившим Орден Ленина II степени! Получала в Москве из рук Калинина – в Большом театре. Там же (память о том ярком событии дошла до сего дня!) слушала оперу «Аскольдова могила». Наградили учительницу тогда ещё путёвкой в Алушту. Заслуженный учитель школы РСФСР.

И не только учитель, не только мать-героиня, но человек мужественный, светлый.

«У неё были свои убеждения, свои ценности, свой стержень. И губернатор Читинской области генерал Кияшко, сославший её в Чикой, не сломил силу духа, любовь к жизни и людям. Организовывала учёбу в деревнях. Где не было школ, учила в крестьянских избах. Хотела, чтобы и деревенские дети умели читать и писать. Дожила до почтенного возраста. Была уважаема и любима родственниками и односельчанами. Когда ей было 76, ей ампутировали руку до локтя. Но осталась оптимисткой…», – вспоминают родные.

Сёстры Анфии Ивановны Марианна Полянская (1894 г.р.), Манефа Арсентьева (1891 г.р.), Александра Кибирева, а также тётушка Людмила Дмитриевна Писарева (рождена в Зюльзе в 1868 году) тоже были женщинами выдающимися. Марианна жила и работала в Москве – в Ленинской библиотеке. Манефа учительствовала в подмосковных Мытищах (сегодня ей 95 лет).

…И ещё кладезь имён, исторических зарисовок, бесценных кадров из прошлого. Обо всём не расскажешь.

Завершу словами сотрудника Томской областной библиотеки имени А.С. Пушкина: «Поражает объём проделанной работы. По-хорошему завидую – сам бы хотел иметь такую книгу о своих родственниках».

Может, кого-то она на собственные генеалогические подвиги вдохновит.

Все материалы рубрики: "Люди родного города"

Елена Сластина
Фото автора
«Читинское обозрение»
№35 (1467) // 30.08.2017 г.

Вернуться на главную страницу