Тряпичную куколку-оберег, которую женщина должна была изготовить своими руками, на Руси называли Ведучкой. Она помогала быть мудрее и терпеливее, давала сил выводить дитя в жизнь. Традиция затерялась во времени, а читинская рукодельница Наталья Вихрова её возродила. Да так, что и за границей ахнули!

Наталья Вихрова занимается лоскутным шитьём (европейцы его называют квилтом). Это рукоделие, в котором вручную или на машинке стегается одеяло или панно. Проведи по изделию пальчиком – почувствуешь узорный рельеф, рисунок становится трёхмерным. Именно в такой технике сделала Наталья свою конкурсную работу «Ситцевое Причастие или Ведучка». Вышло великолепное панно, в котором отразилась вся женская судьба, самые яркие её моменты. 

Своё творение Наталья Владимировна показала в Суздале на международном фестивале лоскутного шитья «Душа России» и получила гран-при – поездку на самый представительный квилт-фестиваль в Хьюстоне, штат Техас, США (позже о читинке написала ведущая хьюстонская газета новостей). 

– Надо было сотворить душу женскую. А в чём она? Да во всём! От жизни под сердцем матушки до последнего выдоха. Вот девушка заневестилась, здесь она уже молодая жена. Вот рождение первенца, колыбелька, над которой склонилась мать. Я ведь почти в одно время осталась без мужа, без работы. Вроде как итоги подводила в этом панно, – грустнеет моя героиня, но тут же со светлой улыбкой вынимает отрез воздушного шифона. 
Радость в семье – вторая внучка родилась. Ульяна! 

– Платье на Крещение готовлю. Праздник у нас в семье будет. Я и на выписку из роддома всё сама сшила, каждую стёжку, каждый цветочек сама. Это ведь так сладко делается…

Много лет преподавала Наталья Владимировна ученикам МХК (мировую художественную культуру) и технологию в 27-ой читинской школе. А потом предмет отменили, кабинет забрали – для натаскивания на ЕГЭ часы потребовались в старших классах. Ушла… Но не канула. Появились другие, как сама говорит, «дела да заделья» – окунулась в творчество. 

Иначе и не могло быть, ведь отец её – мастер-самородок. В своё время Владимир Павлович Вихров отстроил под Читой великолепный дом, второй этаж которого был занят под мастерскую. Около 17 различных станков, муфельная печь, где в огне закалялись глиняные статуэтки и игрушки. Работал со стеклом, кожей, деревом, камнем, костью. Талант, хоть и без образования (война помешала выучиться). Со всем этим богатством папы-мастера без запрета могла работать и Наташа. Отец глину месит – дочка туда же руки запускает. Кожу шьёт – и она тут как тут. «Генная память пальцев у меня». В память об отце – фрагмент на «Ведучке».

– Отцовский дом, сад, в который я выходила и смотрела на голубое небо, слушала пение птиц. Мне кажется, моё детство длилось долго-долго. Папа просто напитывал меня любовью изо дня в день. Таким был потом и муж, растил троих детей в любви, но рано ушёл от нас, – рассказывает Наталья и признаётся, что с таким надёжным мужем можно было нарожать не троих, а много ребятишек.

Стать оплотом и стержнем семьи сумела сама Наталья. Сыновья и дочка – успешные люди сегодня. Парни (или, как называет их мать, «богатыри») выросли трудолюбивыми. Не отстаёт от них и сестра Любавушка, вот и сейчас трудится, оставив дочку Тасечку у бабы Наташи. Светлое, милое создание Тася помогает бабушке вытащить лоскуты собственноручно крашеного льна из запасов, а та: «Я ведь как сумасшедшая скупаю ткани. Квилтонутая!»… 

– Я в первом классе уже шила себе платья, купальники. Бабушка и мама научили. С тканями худо было, так мы лоскутки брали на швейной фабрике, она тогда была на Ангарской, – делает паузу Наталья Владимировна и указывает на лицо. – А в роду по матери были эвенки. Смотрите, скуластенькая я.

Мастерица улыбается и гладит с любовью японскую швейную машинку («Умница такая!»). Вспоминает за работой белую шкатулку с крючками и нитками, что бабушка Анна Михайловна когда-то ей подарила. Внучка и бабуле посвятила фрагмент на «Ведучке»…

– В нашей тайге мишки водятся. Встречалась моя бабушка с одним из них. Ходила по ягоду с коробом, слышит: в кустах кто-то ягоду берёт. Думала, баба какая. Накричала на неё: мол, аккуратно брать надо. А то медведь. Напугали они друг друга, да и разбежались в разные стороны. Дружбы не получилось, – со смехом поясняет картину Наталья и добавляет, что русский человек мыслит образами.

Вот, к примеру, лоскутное одеяло, собранное из фрагментов, – кажется, обычное дело. А у Натальи оно проникнуто особым смыслом. В одном квадрате косулёнок выглядывает, в другом – медведь косолапый. 

– Душа должна быть в работе. Когда в Хьюстон ездила со своей «Ведучкой», американцы всё ахали да охали. Для них главное – техника работы, геометрия, орнаменты, а для нас – душа. Но американцы мне понравились, все мои стереотипы о них были разбиты. Они очень дружелюбны, улыбчивы, отзывчивы, высокопрофессиональны, – отзывается Наталья Владимировна, но как патриотка всё же замечает, что любит забайкальскую землю, в каждом сюжете есть дыхание этой любви. 

– Мне посчастливилось быть знакомой с поэтом Михаилом Вишняковым. В моей работе есть образный сюжет на слова поэта из «Венка Судьбы», ставшие эпиграфом ко всему творению: «Можно всё любить и позабыть, // Но корзинку спелой земляники, // Целую корзинку никогда». В Забайкалье земляники мало, целую корзинку мало кто видел, но каждый помнит особый благоуханный вкус ягодки. Так и в судьбе женской бывают мгновения, которые можно сравнить с этим терпким и пронзительным чувством, об этом работа, в этом победа.

Сегодня панно Натальи Вихровой разъезжает по миру: Америка, Япония, Испания, Франция… А ведь всё начиналось с «генной памяти на рукотворное творчество» и обычных курсов стёжки в Интернете пермского мастера Любови Лежаниной. Познать виртуозное мастерство мастера из Японии Йоки Саито удалось в Суздале. 

– Не жалко потраченных денег. Йока открыла нам свои секреты без утайки, предоставила нужные ткани, даже учла нашу особенность – жадноватость к тканюшкам. Покорилась мне и специальная махонькая иголочка. Шила я под руководством Йоки сумку. Сумка вышла больше, чем носят хрупкие японки. Нам же по собственным габаритам нужно, да чтоб с карманами, отделами разными…

У известных отеческих мастеров Елены Вернидубовой и Марии Дмитриевой училась кукольному творчеству и матрёшечному. Скупила уникальные книги Галины Дайн. Творчески развила идеи мастер-классов Ксении Дмитриевой, Веры Щербаковой. Сама Наталья Вихрова проводила в Суздале два мастер-класса, один из них – бесплатный для детей – Георгия Победоносца на прозрачном шифоне пальчиками расписывали. 

– Понравилось мне в Суздале. Уникальный фестиваль. Со всей России съезжаются рукодельники: и кукольники, и лоскутники, и гусляры, прочие мастера. Видела, как русские мужики топорами скульптуры из деревьев рубили. Красота! И молодёжи там много, что очень порадовало.

И ей были рады. Она ведь не простая мастерица – иконописный канон перевела в лоскутную технику. Училась иконописи в Ростове Великом ещё по благословению епископа Читинского и Забайкальского Евстафия. Опыт построения житийной иконы пригодился в лоскутной технике: строила мир с поземом (в иконописи название условного обозначения земли), воздухом, дыханием души России, родителями и младенцами, с домом, садом, оконцами, ангелами и Николой Угодником… Так случилось, что конкурсная работа Натальи была размещена в храме Параскевы Пятницы, а настоятелем был отец Димитрий с матушкой Татьяной, которые и учили иконописи в Ростове Великом.

– Свой первый образ – Ватопедскую икону Божией Матери «Отрада» (или «Утешение») писала с рыданием. Не давался фон, будто Господь не пускал. Снимала краску скальпелем и начинала снова. И сама не поняла, как в один из моментов фон задышал молитвой, всё получилось, – вспоминает мастерица Вихрова. 

Сегодня она пишет образы для собора в традиционной древней технологии послойного письма по левкасу растёртыми камнями на желтке и вине. Образы, написанные по благословению, есть в кафедральном соборе Казанской иконы Божией Матери: святых Александра Невского, Николая Чудотворца, более десяти аналойных (маленькие иконы для положения на аналой – высокий покатый столик перед иконостасом).

– Лоскутное искушение вместо написания икон, но ведь… – замолкает на секунду Наталья. – Любовь в тряпицу зашьёшь с добрым помыслом – так и теплее станет. Женское исконное дело. И ещё любовью дитя напитать, трудиться научить… Всё дела да заделья!

Все материалы рубрики "Люди родного города"
 

Ольга Чеузова
Фото Евгения Епанчинцева
«Читинское обозрение»
№50 (1378) // 16.12.2015 г.

Вернуться на главную страницу