Всё-таки здорово, что в нашем Забайкалье не перевелись ещё чудаки-чиновники, радующие нас своими инициативами. Вспомнить хотя бы бывшего сенатора Степана Михайловича Жирякова. На одном из брифингов он на полном серьёзе заявил, что ищет спонсоров для изготовления памятнику… лошади. Его попросили уточнить, не на ипподроме ли он планирует установить эту, в общем, знаковую скульптуру. Но экс-сенатор ответил отрицательно, предполагая для этой цели только краевой центр.
Ничего оригинального в инициативе Жирякова не было: памятник лошадям есть во многих городах матушки России. Чаще на них восседают именитые наездники, чуть реже – это сами лошади, знаменитые не только своими достижениями, но и просто олицетворяющие силу, скорость, стать, красоту. Особенно впечатляют лошади знаменитой орловской породы, выведенные любимчиком Екатерины Великой Алексеем Орловым (не путать с его родным братом Григорием Орловым – фаворитом царицы – Авт). Их было пятеро родных братьев, пришедших в гвардию из нищей деревни. Приняв самое активное участие в перевороте и убийстве императора, что позволило занять трон его жене Екатерине, они стали сказочно богатыми. А ещё они были отчаянными вояками, но прославился, как полководец, лишь Алексей, разбивший на голову турок при Чесме. В награду был произведён
в графское сословие, получив при этом приставку к фамилии, став Орловым-Чесменским. Выйдя в отставку, занялся в своём подмосковном имении коневодством, преуспев на этом поприще. Когда ему стало тесно, он решил перебраться в обширное поместье под Воронежем. Здесь, в селе Хреновое, он отстроил гигантский комплекс дворцов-конюшен и занялся выведением знаменитой породы лошадей, названной в честь графа-зоотехника «орловской». К лошадям он относился трепетно и нежно, придумывая имена с учётом их повадок. Если кобылы, то Капризная, Щеголиха, Павушка, Чудачка, Султанша и так далее. Если жеребцы, то Спрут, Авиатор, Кагор, Бес, Электрик, Шофёр, Рислинг… Ни одну из своих лошадей он не отправил на живодёрню. Ветераны старились в уютных стойлах на полном рационе, а когда умирали, то их хоронили в могилах стоя, с уздечками и сёдлами, оплакивая как людей. Здесь, в Хреновом, сам видел и памятник графу, и памятник из алюминия коню Улову в полный рост и во всей амуниции. Именно он остался непобедимым во всех скачках в предвоенные годы.
Так что идея экс-сенатора не отличалась оригинальностью и новизной. В посёлке Агинское, например, аж три памятника, один из которых, при въезде, весьма и весьма впечатляет. Он так и называется «Три коня», но мне почему-то хочется, глядя на их порыв вперёд и вверх, назвать эту скульптуру «Прорыв в будущее». Или как-то более поэтично и образно, чем просто «Три коня». Но это, конечно, личное пожелание, не более. Завершая повествование о памятниках «братьям нашим меньшим», не могу умолчать о юмористическом монументе, на котором изображён персонаж знаменитой речёвки «Кто, кто? Конь в пальто!». Его торжественное открытие состоялось в 2007 году на одном из бульваров в столице российского юмора славном городе Сочи. Сидящий на лавочке в вальяжной позе комический конь облачён в куцее пальтишко. Говорят, что если погладить его по голове, то удача обязательно улыбнётся вам. Может поэтому возле коня в пальто всегда многолюдно.
Самое время вспомнить о Степане Михайловиче Жирякове и его инициативе по сооружению памятника лошади в Чите. В последний год его сенаторства мы случайно пересеклись в «коридорах власти» и на правах старых приятелей разговорились.
Ну, конечно, я не смог умолчать и, с присущим мне язвизмом, предложил ему следующую фабулу. Человек он, безусловно, состоятельный и посему почему бы ему не выкупить у города «коня в пальто» и установить его на лужайке возле своего коттеджа, который он возвёл в начале девяностых годов в Сочи, на берегу Чёрного моря. Степан Михайлович смутился, растерялся и робко, как нашкодивший пионер, попросил: «Ты, братка (так он меня почему-то называет, хотя какой я ему братка? – авт.), никому не говори про коттедж: очень тебя прошу, молчи, пожалуйста». Ну, я и молчал, пока он был сенатором. Сейчас считаю себя свободным от обязательств, так как братка Степан Михайлович скрылся из Читы в неизвестном направлении и даже перестал присылать открытки. Шучу, конечно! Он же, получается, про памятник лошади пошутил, почему бы и мне не ответить ему тем же. Ау! Ты где сейчас, братка?
«Конь в пальто» на территории Мосфильма
Буквально неделю назад все местные средства массовой информации сообщили следующую новость, которая, говоря современным языком блогеров, стала топовой. Глава администрации Черновского района Василий Турсабаев предложил на площади Труда установить памятник… дворнику. А почему бы и нет, коль своя рука владыка. Ничего не имею против представителей этой незаметной, но очень важной и нужной всем нам профессии. Сразу же представил: в каком месте его можно пришпандорить? Если рядом с памятником воинам-интернационалистам, то это будет не совсем патриотично. Если на площадке перед театром «Забайкальские узоры», то это будет не совсем эстетично. Разве что в центре площади Труда, но это уж, как говорят в народе, ни в какие ворота не полезет. Остаётся площадка напротив здания администрации района, но тут, вероятнее всего, заартачится новый главный архитектор города. Да и потом, как бы это помягче выразиться, будет полный моветон (моветон в переводе с французского означает поступок, не принятый в приличном обществе – авт.).
Всё бы ничего, но вот какая незадача: Василий Анатольевич Турсабаев, как и экс-сенатор, не отличился в своём намерении ни новизной, ни оригинальностью. Могу перечислить с десяток российских городов, где уже давно установлены памятники дворникам и дворничихам. Это и Владимир, и Оренбург, и Уфа, и Санкт-Петербург, и Саранск, и Белгород, и Москва, и Липецк, и так далее. Есть памятники блюстителям порядка в Германии, Армении, Коста-Рике, в других иностранных столицах. Все они по композиции мало чем отличаются друг от друга, разве что в Липецке соригинальничали. В одной из аллей нижнего парка с давних пор отлита и установлена фигура сидящей на скамейке дворничихи с метлой, которую горожане ласково называют «Наша Петровна». Рядом с ней, у ног, раскинулась верная спутница – кошка. В отличие от сочинской традиции, липчане гладят не хозяйку, а кошку, отчего она блестит, как новая. В этом городе во времена моей бурной молодости я прожил около пяти лет и неоднократно гладил пушистое создание. Вот только удача почему-то все годы пробегала мимо. Да и чёрт с ней, с этой удачей: и без неё жить можно. И всё-таки иногда хочется погладить какое-либо изваяние, исходя из принципа: а чем мы хуже других? Не знаю, как отнесётся к моему предложению чиновник Турсабаев, но если бы он соединил свою идею с идеей Жирякова, то получилось бы два в одном. В связи с этим обстоятельством могу точно сказать, что дворника на лошади нигде нет. А если обратиться к историкам и краеведам, то, возможно, можно найти какую-либо знаменитость, будь то артист, писатель, военачальник или блогер, которые начинали своё восхождение к славе дворниками в Черновском районе. Тогда получится даже не два, три в одном. Ну, как идея, Василий Анатольевич? Принимаете? Отвергаете? Но тут, как говорится, насильно мил не будешь, даже если выступить со встречной инициативой: вместо дворника соорудить композицию, посвящённую текстильщикам. Право слово, они это заслужили, по-прежнему отмечая свой профессиональный праздник. Не их вина, а общая беда, что гигант-комбинат, давший название посёлку, почил в бозе в угоду младореформаторам. А композиция эта неплохо бы смотрелась в центре парка текстильщиков, которого пока нет, хотя о необходимости его создания мечтают почти все жители «спальных» микрорайонов. Мечтать не вредно, вредно не мечтать.
За полвека своей журналисткой деятельности мне удалось изрядно поколесить по городам нашей необъятной страны, познакомиться с их достопримечательностями, увидеть монументальные сооружения из бронзы, чугуна, алюминия и даже гипса. Не могу сказать, что наш краевой центр на их фоне выглядит бледновато. Кое-что есть и у нас, чего у них нет. Но, положа руку на сердце, с грустью признаю: в плане монументальности Чита уступает многим, если не всем краевым и областным центрам. Что греха таить, наши памятники появляются не по обдуманным и одобренными читинцами планам, а вопреки им, выскакивая в скверы и парки, на развилки дорог, как черти из табакерки. Взять памятник губернатору Восточной Сибири, графу Муравьёву-Амурскому, установленный за мостом через Читинку, на кольце улиц Богомягкова – Недорезова. Вроде как молодой сановник, вроде в вицмундире, но почему тогда читинцы прозвали это не очень привлекательное сооружение «Нищий студент». Помнится, лет десять, не меньше, шли разговоры о том, что в краевом центре просто необходимо увековечить память об основателе города, первопроходце, казаке Петре Бекетове сотоварищи. А что получилось? Приткнули его хоть и в центре, но явно не в том месте, где он должен стоять. Хорошо бы в сквере, но увы и ах. Один, без друзей, в зарослях кустов, отчего его летом почти не видно, довольно некузявый памятник «ростом с сидячую собаку», как ёмко и образно выразилась известный историк Ирина Куренная.
Об остальных новоделах, появившихся за последние годы в новых микрорайонах, даже говорить не хочется. На этом фоне безвкусицы и халтуры очень выгодно выделяются два монумента: это скульптура Васи Кузякина, которого в фильме «Любовь и голуби» блестяще сыграл наш знаменитый земляк А.Я. Михайлов. Очень здорово смотрится эта композиция в парке Дома офицеров. Вслед за главным героем фильма так и хочется сказать: «Ёшкин кот! А ведь можем, если хотим!». Но особенно умиляет меня композиция, посвящённая жёнам декабристов, которую посещают все молодожёны. Она украсила некогда заброшенный сквер возле министерства сельского хозяйства, что в конце улицы Амурской. Вроде ничего особенного, но смотрится очень здорово! Со временем читинцы переименовали это сооружение, и сегодня памятник жёнам декабристов читинцы называют памятником влюблённых. Инициатором и спонсором этого оригинального монумента стал первый губернатор Забайкальского края Равиль Гениатулин. Он рассказывал автору этих строк, что его отговаривало даже ближайшее окружение не делать этого, но он оказался непоколебим даже тогда, когда скульптор за свою работу, по непонятным причинам, увеличил цену аж в два раза! Спасибо, Равиль Фаритович, за прекрасную память о наших легендарных предках, ну, и о тебе тоже!
…Когда пути-дороги моей непричёсанной жизни проходят через посёлок Агинское, то почти всегда нахожу время, чтобы посетить и прикоснуться к скульптуре «Четверо дружных». Рассказывать о ней сложно: лучше один раз увидеть и почувствовать обаяние этих четырёх созданий, стоящих друг на друге. У небольшого памятника всегда, в любое время года толпится народ. Не знаю, кому как, но возле этого гениального творения хорошо и светло думается о жизни, о вечности, о красоте и хрупкости мироздания. Придумал, создал и подарил землякам эту композицию признанный во всём мире скульптор Даши Намдаков. Его работы можно встретить не только в Эрмитаже, музее искусств народов Востока, музее современного искусства, в Этнографическом музее, но и в художественных галереях Парижа и Нью-Йорка, Рима и Токио, Пекина и Праги. Феномен самобытного художника в том, что он, сохраняя национальные бурятские традиции, переосмыслил их в совершенно новом, авангардном стиле.
«Четверо дружных» — скульптура Даши Намдакова в Агинском
В общем, нет смысла «растекаться по древу»: гений он и в Африке гений. И пока он жив, здоров и может творить шедевры, может, настанет время обратиться к нему с просьбой о создании для Читы символической скульптуры, олицетворяющей наш неординарный город с его многонациональными жителями. Ежу понятно: городская казна может и не изыскать всей суммы, и тогда можно будет обратиться к неравнодушным читинцам с просьбой о помощи. Не ради красного словца, могу сказать прямо: первым откликнусь, не пожалею для святого дела даже своей скромной пенсии.
Вот такой я парень!
Все материалы рубрики «Трибуна «ЧО»
Владимир Кибирев,
публицист
«Читинское обозрение»
№12 (1600) // 18.03.2020 г.
0 комментариев