100 лет назад, 5 сентября 1918 года, постановлением Совета народных комиссаров (СНК) Советской России «О красном терроре» репрессивная политика государства не только была легализована, но и приобретала невиданный по масштабам характер.
В советские времена решение об объявлении красного террора объяснялось тем, что требовалось ответить на акты белого террора. 20 июня в Петрограде эсером Сергеевым был убит пламенный революционер Володарский (Моисей Гольдштейн), 30 августа был застрелен председатель Петроградского ЧК Моисей Урицкий. И в этот же день в Москве после выступления на заводе Михельсона было совершено покушение на председателя Совета народных комиссаров (СНК) Владимира Ульянова (Ленина), его ранили. В покушении обвинили эсерку Фанни Каплан.
Возмущённые якобы трудящиеся потребовали ответить террором, партия большевиков и советское правительство их поддержало. Но всё было далеко не так просто и однозначно. На самом деле террор в отношении представителей так называемых «бывших эксплуататорских классов» был начат сразу после прихода большевиков и левых эсеров к власти в октябре 1917 года. По всей стране убивали не только бывших князей, офицеров и генералов, купцов и священников, но и многих представителей интеллигенции.
13 июня СНК принял декрет о восстановлении смертной казни, отменённой было после Октября. Теперь расстрел мог применяться по приговорам революционных трибуналов. И одним из первых расстрелянных по указанию Льва Троцкого стал красный адмирал, спасший Балтийский флот от сдачи немцам, Алексей Щастный, которого расстреляли 22 июня 1918 года.
5 июля, выступая на V Всероссийском съезде Советов, второй человек в большевистской иерархии того времени Яков Свердлов призвал к «массовому террору» против «врагов советской власти». И съезд его поддержал. В итоге даже в далёкой от столиц Чите 19 июня 1918 года во время разгона участников крестного хода красногвардейцами было применено оружие. Убита девушка Прасковья Баранова, несколько человек были ранены. Например, летом 1918 года священников Русской православной церкви убивали по всей стране почти ежедневно (достаточно сегодня посмотреть поминальники погибших в тот год).
Сторонник Льва Троцкого Володарский был ярым пропагандистом развёртывания террора, к которому он призывал на многочисленных митингах. Первый нарком просвещения Советской России, большевик Анатолий Луначарский, вспоминая Володарского, писал, что «он был… беспощаден… Он был пронизан не только грозой Октября, но и пришедшими уже после его смерти грозами красного террора. Этого скрывать мы не будем. Володарский был террорист».
После его убийства радикальные большевики требовали начать террор в Петрограде, но их сдержал в тот момент Урицкий, который, в отличие от Дзержинского, не был сторонником массовых репрессий. Это вызвало недовольство не только председателя ВЧК, но и председателя СНК Ленина. 26 июня в письме Григорию Зиновьеву, руководившему Петроградской организацией большевиков, Ленин написал: «Только сегодня мы услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы… удержали. Протестую решительно! Время архивоенное. Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров…»
И вот этот самый Урицкий убит, да и Ленин ранен. Некоторые из современных историков считают, что Каплан была обвинена в преступлении, которое она не совершала. А за покушением на Ленина стояли Яков Свердлов и Феликс Дзержинский. Спор об этом не закончен и сегодня.
Бесспорно лишь то, что после решения 5 сентября террор со стороны большевиков принял чудовищные масштабы, что стало ещё одной причиной гражданской войны. За оружие просто вынуждены были взяться те, кто об этом прежде и не помышлял.
Все материалы рубрики "Этот день в истории"
Александр Баринов
«Читинское обозрение»
№36 (1520) // 05.09.2018 г.
0 комментариев