На счету детского хирурга и писателя Анатолия Егоровича Пажитнова сотни спасённых жизней, десятки званий и наград, полсотни изданных статей и книг. Он не только хорошо пишет, но и интересно рассказывает. С лёгкостью называет имена своих предков до седьмого колена, делится воспоминаниями о детстве, о родителях и помнит всё так ясно, как будто это было вчера.

У нашей семьи алтайские корни
Мой отец Егор Николаевич Пажитнов более тридцати лет служил в Забайкалье. А родился он в многодетной крестьянской семье 2 января 1913 года на Алтае в селе Сверчково, недалеко от города Бийска. Бабушка и дедушка всю свою жизнь работали на земле, вели личное хозяйство и воспитывали девять детей. Дед, участник Русско-японской войны, был ранен в Порт-Артуре и целый год провёл в плену у японцев, но остался жив и вернулся домой.

   
Дедушка Николай Яковлевич Пажитнов                                     Н.Я. Пажитнов, г. Чита, 1940-е годы

Дедушка Николай в Чите, 1940-е годы

С. Сверчково,1960-е годы. Стоит дедушка Н.Я. Пажитнов, сидит крайняя справа бабушка Е. Пажитнова

Мама — Валентина Яковлевна ещё совсем маленькой осиротела, её отца убили белогвардейцы, а мать умерла от тифа. Она воспитывалась в приёмной семье, и учиться ей не довелось. Папа окончил два класса церковно-приходской школы и после курсов шофёров-трактористов в Бийске устроился работать механизатором в колхоз.

Курсы шоферов, г. Бийск, 1930-е годы. Во 2 ряду 3-й (слева-направо) — Е.Н.Пажитнов

Родители поженились в 1934 году, а через год отца призвали в армию и отправили служить в Читу. Служил он в полку, который отвечал за охрану железной дороги между станциями Сохондо и Туринская. У них даже был бронепоезд, который стоял в Верхней Туре. Сначала работал шофёром на грузовой машине, а потом стал возить командира полка. Через год он перевёз в Читу маму, двух своих сестёр, дедушку и бабушку.

Войска, в которых служил отец, относились к НКВД, поэтому однажды, уже после отставки, я решил его расспросить о репрессиях 37-года. Служебную машину он ставил в гараже НКВД в районе тюрьмы по улице Калинина, сейчас это улица Амурская, а в этом здании находится управление МВД на транспорте. Там же свои чёрные воронки ставили шофёры, которые возили людей на расстрел, следователей, расстрельные команды. Они работали по ночам, почти всегда были выпившие, с остальными не общались и ничего не рассказывали. Это единственное воспоминание о том времени, которым поделился отец.

Отец, 1937 год (стоит в центре)

Сержант Е.Н. Пажитнов, Чита, 1938 год.

Отец (стоит в центре) среди сослуживцев. Чита, 1944 год.

О жизни в Чите
Уже здесь, в Чите, в 1935 году родился мой старший брат Михаил, а через пять лет, за год до войны на свет появился я — коренной забайкалец Анатолий Пажитнов. Наша большая, дружная семья жила по улице Петровской рядом с баней, в обычном деревянном доме, с огородом и удобствами во дворе. За рекой там, где сейчас первый микрорайон, между озёрами и болотами виднелись одиночные постройки, переправлялись туда на пароме. Мама вместе с другими женщинами ходила за Ингоду собирать грибы и ягоды, особенно много было голубицы. Отец, заядлый рыбак и охотник, часто по выходным ездил на Каштакские и Карповские озёра, с удочкой или ружьём. Он сам начинял патроны, а мы с братом частенько воровали у него порох и поджигали, однажды мне даже лицо опалило, начисто сгорели ресницы и брови.

Отец, Миша, мама. Чита, 1944 год

Толя, Миша, мама, отец

Успехи рыболова, р.Онон

Удачная охота на Аргуни

Толя, Миша. Чита, 1943 год.

Штаб полка, в котором служил папа, находился на Чите-I, он каждое утро добирался туда на паровозе. Он рассказывал, как однажды ехал с работы домой, когда к нему в тамбуре подошёл подвыпивший фронтовик весь в орденах, медалях, и со словами — «тыловая крыса, в тылу отсиделся», ткнул в единственную медаль за победу над Японией, которая висела на груди у папы. Отец ответил: «Если бы меня послали на фронт, я бы воевал, значит, я был нужен стране здесь, в тылу».

Детские воспоминания о войне
О начале войны отец узнал, когда рыбачил на озере Кенон с командиром полка. Неводом ловили карасей. Это был воскресный солнечный день 22 июня. На фронт его не призвали, так как у него была бронь. А вот дядя Ваня, брат отца, всю войну прошёл, воевал в десантных войсках старшиной. За четыре года его легко ранили всего один раз. Он рассказывал, как в тыл к немцам забрасывали целые батальоны, а возвращались всего 30-40 человек.

  
Дядя Ваня (И.Н. Пажитнов), Алтай                                        Дядя Ваня, тётя Тося, г. Чита, 1940-е годы

Помню, как после войны пленные японцы строили в Чите дома и мостили булыжником улицы. Жили мы возле вокзала, поэтому солдаты, возвращавшиеся с фронта, часто просились к нам переночевать. Спали на веранде и в доме. Оборванные, измотанные, усталые, много раненых и искалеченных. Им было не до разговоров и не до еды, лишь бы выспаться, немного передохнуть и на ближайшей попутке скорее добраться до дома. Помню, как они часто нас, ребятишек, угощали конфетами, маме как-то раз подарили шёлковый отрез, она любила шить и вышивать.

Хорошо запомнил День Победы. В бывшем городском саду, позднее на этом месте построили драмтеатр, громко играла музыка, люди танцевали и радовались, а мы со старшим братом сидели на зелёном деревянном заборе и тоже радовались.

Детство на погранзаставе
Зимой 1947 года отец перевёлся служить в пограничные войска, и мы всей семьёй переехали жить в Мангут на границу с Монголией. Поначалу возникли сложности с жильём, потому что много было демобилизованных солдат и офицеров, прошедших войну. Потом всё уладилось, отца назначили завгаром, я пошёл в первый класс, родился младший брат.

Старшина Е.Н. Пажитнов, Мангут, 1954 год.

Отец был мастером на все руки, за это его ценили на службе. В гараже, который ему доверили, давно не функционировало отопление, он посмотрел-посмотрел и сказал своему командиру: «Давайте я попробую всё восстановить», на что получил ответ: «Тут до тебя многие пытались, но не смогли». Думали, что очередной болтун приехал, а отец, и правда, всё починил.

Отец в Мангуте, 1949 год

Служба на границе в принципе была спокойной, монголы — народ мирный, чаще с нашей стороны нарушители попадались. Отец часто и подолгу бывал в командировках, ездил по заставам. Однажды ему довелось участвовать в задержании преступника, сбежавшего из тюрьмы, он хотел через границу скрыться на территории Монголии. Бандит спрятался в землянке, а один офицер, фронтовик решил взять его живьём, но был застрелен. Других смельчаков не нашлось, и через печную трубу в землянку просто забросили гранату.

В погранотряде разводили лошадей, мы с братьями часто их водили купать и поить на реку, катались верхом. В Мангуте отец служил до хрущёвской оттепели, пока не началось сокращение армии, в начале 60-х его перевели в Даурский погранотряд.

Семейство Пажитновых, с. Мангут, 1956 год

Врач из семьи технарей
В Мангуте была только семилетняя школа, поэтому в 1954 году меня отправили в иркутский интернат для детей военнослужащих погранвойск. Получив аттестат о среднем образовании, я и ещё трое ребят решили поступать в Иркутское военное авиационное инженерное училище, серьёзно готовились, ходили на парашютную секцию. Поступили только двое, меня из-за плохого зрения не пропустила медкомиссия. Делать нечего, с Владимиром Широковым, другом по интернату, поехали в Читу, а тут выбор был небогатый — пединститут и мединститут. Решили стать медиками. О своём выборе я ни разу не пожалел.

Интернат погранвойск, г. Иркутск, 1956 год. 7-ой в верхнем ряду — Пажитнов Толя.

Школьные друзья в ограде интерната. Иркутск, 1955 год.

У входа в родную 11-ю школу, г. Иркутск, 1957 год.

Неразлучные друзья В. Широков и А. Пажитнов. Чита, 1959 год

Перед парашютным прыжком на 3 разряд. Аэропорт Черёмушки, 1958 год.

Родители очень обрадовались, когда я поступил в мединститут, отец даже сказал: «Слава Богу, что в нашей семье появится хотя бы один человек, у которого будут чистые руки». Мои братья-то оба технари. Отец, хотя и не имел специального образования, всегда был с техникой на «ты», всё своими руками чинил, а потом отмывал их дома хозяйственным мылом. Был даже такой случай: во время проверки или учений на погранзаставе папа сел на лошадь, едва на ней удержался, а потом слезть с неё не мог. Командир части ему тогда сказал — больше к лошадям не подходи, с железными конями у тебя лучше получается ладить, вот с ними и работай.

Фото на фоне второго корпуса института

5-ая группа ЧГМИ

Выпускник Читинского мединститута, 1963 год.

Заготовка сена для лошадей Мангутского отряда. 1954 год.

Мечта о море
Папа часто повторял: «Вот выйду на пенсию, уеду жить на море, куплю лодку, спиннинг и буду рыбачить». Эта мечта так и не сбылась. В 1965 году он вышел в отставку в звании старшины. Учитывая выслугу лет — 31 год и награды, ему обещали квартиру в Анапе, но всё свободное жильё тогда отдали участникам конфликта на острове Даманском. Так на море он и не попал. Сослуживец помог ему переехать в Нальчик.

Отец — человек общительный, добросовестный и порядочный, несмотря на постоянную занятость на службе, достаточно внимания уделял семье и воспитанию сыновей. Он был для нас примером, один всю семью обеспечивал, мы никогда не голодали, мама не работала, была домохозяйкой, занималась нашим воспитанием. Благодаря увлечениям охотой и рыбалкой у него всегда было много друзей среди офицеров. Он умел поддерживать хорошие, дружеские отношения с людьми. В сложные времена ему довелось жить: революция, гражданская война, репрессии, Отечественная война, но Господь или судьба уберегли его от смерти, от бед.

  
50-ти летие нашему любимому отцу. Даурия, 1963 год.        Военный пенсионер Е.Н. Пажитнов 1980-е годы. Нальчик

Родителей давно нет в живых, но история нашей семьи продолжается, у меня два сына, четверо внуков и один правнук.

Все материалы рубрики "Люди родного города"
 

Записал Денис Приходько
Фото автора и из архива
Анатолия Пажитнова
«Читинское обозрение»
№38 (1678) // 15.09.2021 г.



Вернуться на главную страницу