Летом 2016-го Константин впервые попал на международный фестиваль поэзии на Байкале (да и вообще, можно сказать, впервые вышел со своими стихами на широкую публику) и сходу стал вторым в конкурсе «Король поэтов», где гостевал и «жюрил» русский прозаик, поэт и сценарист Евгений Рейн, строжайший преподаватель кафедры литинститута им. Горького. Нынче Константин перебрался из Краснокаменска в Читу. Но где бы ни трудился, ни поселился – пишет стихи. Сотнями в месяц. Вырубая из словесной руды самоцветы-метафоры. Готовит к изданию первый сборник по праву вице-короля Байкальского фестиваля. Гордится ученичеством у Михаила Вишнякова, печатался в «Чите литературной», при этом, как уже было сказано, литературной и читающей Чите он не очень знаком. Пора исправить недоразумение. Но лучше стихов о поэте не расскажет никто.
Боюсь прикасаться к великим.
Там – Пушкин, там – Блок и Есенин…
Их строки, как звёздные блики,
Что светят мне в небе осеннем.
Не выпит Кастальский источник,
Он вечною полнится влагой.
И я как поэт-полуночник,
Сижу над тетрадной бумагой.
Что мысли мне нынче подскажут,
В какие прошествуют дали?
Вновь строчка за строчкою ляжет,
Чтоб люди её прочитали.
Стараюсь не выпасть из ритма.
Спешу сотворить неземное,
И вечная спутница – рифма
Опять этой ночью со мною.
===
Мне предстояла долгая дорога
Под стук колёс я ехал на восток.
Туда, где по долинам и отрогам,
Степных полей и родины исток.
Где рябью глади синего Онона,
А северней петляет Ингода;
Где сопок зеленеющие склоны
И в прошлое ушедшие года.
Там родина поэта Вишнякова,
Там старый Сретенск Шилка сторожит,
Весной срывая толстых льдов оковы,
К сестре своей Аргуни побежит.
Но всё-таки теперь ночами снится,
Что удалось однажды повидать:
Десятый год, друзей по курсу лица,
И это на словах не передать.
Вернусь обратно скоро ли – не скоро…
И всякое на свете может быть.
Твои, Москва, проспекты и соборы
Мне ни за что вовек не позабыть.
Пройдусь я вновь по тем местам однажды
В какой-то из погожих летних дней,
И утоляя влагой чувство жажды,
Засну под свет останкинских огней.
===
Нам не ходить с тобой
по Красной площади
И под зонтом по лужам не бродить.
Казалось, всё могло гораздо проще быть.
Ну что теперь об этом говорить.
Тебя столица за себя сосватала
И, вырвав из уральских холодов,
На юге серой ветки тихо спрятала,
Не приложив усилий и трудов.
Ты вновь идёшь знакомой летней улицей,
Где утопают в зелени сады.
И заставляют солнце тихо жмуриться
И влагой манят синие пруды.
Короткий дождь,
пролившись, успокоится.
Погонит ветер дальше стаи туч.
Июньский день водой небес умоется,
И солнце золотой распустит луч.
Вниз от метро, где спит
Большая Бронная,
Налево, в сад, где старые дома.
Уже идёт неделя сессионная.
В семестре предпоследнем ждёт зима.
Знакомый парк. На лавочках прохожие
Лениво растянулись от жары,
А дни, что друг на друга так похожие,
Мелькают, будто в памяти костры.
Вновь на метро до Солнцево. Конечная.
Закат окрасил алым небеса.
И жизнь столицы вечно скоротечная,
Изменится, проехав полчаса.
===
Сергею Есенину
В Петрограде декабрьский вечер.
Сумрак тихо вползает во двор.
Плачут воском горячие свечи,
С темнотою ведут разговор.
Ветер в ставни с окошками бьётся,
Словно внутрь стремится попасть.
И пороша, взлетая, несётся,
Разевая бездонную пасть.
Переулки засыпаны снегом.
Ветер с Балтики гонит в дома.
Наслаждаясь вселенским разбегом,
Миром правит седая зима.
Стол. Бумага. Написано кровью
В рифмах другу прощанья письмо.
Без упрёков, без злобы, с любовью,
Будто исповеданье само.
В нём прощальная песня поэта,
Стародавней и новой Руси,
Что в берёзовых рощах одета,
От которых душа голосит.
Через пару десятков мгновений
Будет в жуткой агонии смерть.
И Рязани, и родины гений
Упадёт на паркетную твердь.
Страшно скрипнули двери в парадной.
Слышен стук каблуков от сапог.
Зимний день промелькнул заурядный,
утонув в гениальности строк.
Жизнь в неистовой пляске отпела,
Свежий снег разбросав у крыльца.
Ледяная зима не успела
Снять посмертную маску с лица.
===
Воскресный день.
Сентябрь встал спросонок.
А на Заречной, около реки,
Окрепший длинноногий жеребёнок
Ест свежую черёмуху с руки.
Царит обед. Луч солнца светит ярко.
Ещё летают мухи тут и там.
И всё-таки не так, как летом, жарко,
И осень пробежала про кустам.
Подкрасила берёзы и осины
Волшебной кистью полночью немой,
Тринадцать дней справляя именины,
Вернувшись год спустя к себе домой…
У речки луг уже зарос за лето.
И конь хрустит созревшею травой.
Стреноженный. Он мчался в час рассвета,
Теперь качает тихо головой.
Седло с уздой покоятся в сарае.
Спина обсохла. Кончен быстрый бег.
И он на тёплом солнце загорает,
Не думая, что скоро будет снег.
Берёт губами ягоды с ладошки
И фыркает от радости такой.
И даже надоедливые мошки
Не смеют нарушать его покой.
Коричневый, лоснящийся, с отливом,
Он бродит вдоль забора у реки.
Подходит осторожно, боязливо
И пробует черёмуху с руки.
===
На Руси не жалуют поэтов.
Правду жизни любят не всегда.
Пролетев, как по небу комета,
Отгорит их яркая звезда.
Жизнь – всего лишь временное чувство.
Всё пройдёт. Всему настанет срок.
Всё, что было, – было для искусства.
Но бывает горек тот урок.
И ошибок трудных тяжкий опыт
Кто-нибудь уже не повторит.
И уйдёт поэт под шумный ропот,
И плитой могильною накрыт…
Сколько будет после зим и вёсен?
Всё закружит тем же чередом.
Так же будет плакать в листьях осень,
И грустить рябина над прудом.
Так же будут стаи возвращаться
И обратно улетать на юг.
И планета – заново вращаться
Посреди дождей, жары и вьюг.
Но слова останутся в тетрадях
(тех, что продаются для письма).
Ведь была же для чего-то ради
Букв и фраз словесных кутерьма.
Песня чувств, души шальная прихоть
Или сердца трепетный рассказ,
Или мысли, ищущие выход,
Заменяют сон в полночный час.
Вьётся строчек нить витиевато
Бесконечной музыкою слов.
И поэт глядит молодцевато,
Как рыбак, что выловил улов.
И в ночи гармонию услышав,
Он опять торопится, спешит.
Сердце лирой пламенною дышит,
И рука заветная вершит.
Пролетев по небу, как комета,
Отгорит их яркая звезда.
На Руси не жалуют поэтов.
Вспоминают только иногда.
Все материалы рубрики "Читаем"
Елена Сластина
«Читинское обозрение»
№2 (1434) // 11.01.2017 г.
0 комментариев