Ранняя осень. Для кого-то это время вновь грызть гранит школьных и институтских наук. Для кого-то — время работ на полях по борьбе с урожаем. Для кого-то — начало рутинной деятельности в офисах учреждений. Для кого-то, на юге страны, начало бархатного сезона. Но для всех, в первую очередь, горожан, осень и середина сентября — это первые «холодки» и начало Сезона! Того самого, что зовётся Отопительным и время его вечного Повелителя — короля батарей и труб, царя водопроводных кранов и моек, императора унитазов и сливных бачков, великого князя вантузов, ёршиков и тросов, могучего Мастера и Творителя чистоты и сантех-гигиены, его величества Сантехника!
Самому главному из них, известному и любимому всякому представителю кино-зрительской братии исполняется ныне 45 юбилейных лет! Сегодня «в кадре» «Синескопа» новорождённый — блистательный и запойный, романтичный, чуть фривольный, философский и достойный представитель всех «дядей Васей» Советского Союза (и всей современной России) — «Афоня» — фильм и слесарь-сантехник.
Афоня и его «папаня»
История самого главного и самого известного в нашей стране (и не только) слесаря-сантехника началась более 40 лет назад. По поводу «родителей» Афони могу сообщить только в одностороннем порядке: насчёт мамы его никому и ничего не известно, а вот насчёт папы… Им в 1973 году оказался 29-летний Александр Бородянский, выпускник сценарного отделения ВГИКа, которому пришло время писать дипломную работу. Но студент-дипломник «присвоил» своему новорождённому «сынку» гордое звание слесаря-сантехника, добавив вкусно-закусистую фамилию — Борщов. Сценарий так и окрестил «О Борщове, слесаре-сантехнике ЖЭКа №2».
Афоня малярно-трагический и…
Ныне мало кому известно, но в первом варианте сценария Афоня был не сантехником, а маляром, и вся эта киноистория мало походила на комедию, даже «лирическую», скорее наоборот, поскольку влюблённая в него девушка совершает самоубийство.
…и весёло-слесарический
Бородянский, к счастью, решил, что сценарий слишком уж мрачный и всё переиграл: Борщов стал шутником-выпивальщиком, балагуром-халтурщиком и получил соответственно заслугам достойное звание слесаря-сантехника, ибо сантехник в СССР всегда представлял собой более значимую, более колоритную фигуру, чем «художник» кранов, труб, батарей, моек и унитазов…
Сантехник «в столе» и в «свете»
Дипломную работу Бородянского зачли и дали затем диплом сценариста. А вот с самим сочинением не повезло, оно хотя и угодило в сценарный отдел, но пролежало там почти год, поскольку в те времена отечественный кинематограф не очень жаловал халтурщиков-тунеядцев и выпивох (пускай и весёлых). И полёживал бы «Борщов, слесарь-сантехник ЖЭКа №2» в ящике неизвестно сколько, если бы однажды один из приятелей Александра не предложил отправить литературные похождения этого Борщова на конкурс сценариев фильмов о… рабочем классе. Бородянский решил, что приятель спятил, назвал его подходящими для этого момента словами (они входят в обязательный лексикон слесарей-сантехников — прим. автора) и добавил: «…Да у меня же там сплошь алкаши да сантехники!». А потом подумал и… отправил! Да так удачно, что получил поощрительный приз на конкурсе ВЦСПС, Союза кинематографистов и Госкино СССР. Но главным призом стало «добро» на постановку картины.
«Ура!» с «рюмкой чая»
Окрылённый успехом Бородянский предложил свой сценарий киевской студии им. Довженко, где его приняли на «ура!». За постановку немедленно решил взяться режиссёр Леонид Осыка, за плечами которого было уже несколько фильмов, среди которых известный «военно-шпионский» «Тревожный месяц вересень». Осыка сразу «застолбил» главную роль Борщёва А.Н. своему другу, актёру Бориславу Брондукову, пригласил его «на рюмку чая», и тот сразу дал согласие и на «чай», и на роль. На киевской студии уже начали готовиться к съёмкам, когда…
Студия Довженко против «Мосфильма»
…сценарий случайно попался на глаза человеку, что проживал от Киева за полторы тысячи вёрст. Звали человека — Георгий Данелия, был он уже известным режиссёром и работал в штате самой главной киностудии СССР (и одной из мощнейших студий мира) — «Мосфильме». Данелия сразу понял — в руках нечто шедевральное! Но возмутился Бородянский, поскольку с режиссёром Осыкой был составлен официальный договор на съёмки «Афони» (именно такое короткое, звучное название получила будущая картина) и уже был начат подготовительный период. Разгневанному сценаристу в Москве просто… соврали: мол, Осыка отказался от съёмок, а режиссёру в Киев сообщили, что Бородянский передумал отдавать ему сценарий для постановки. Тогда Осыка позвонил в Москву сценаристу и «наехал» на него «на всю катушку». Впрочем, ситуация быстро разъяснилась, несостоявшиеся соавторы поняли: против Госкино не попрёшь.
«Федулино горе»
Несостоявшемуся Афоне — Брондукову было очень огорчительно потерять главную роль, но сценарист уговорил нового режиссёра, с которым был очень дружен, подкинуть Брониславу роль не менее интересного персонажа — собутыльного корефана сантехника — Федула. Актёр так замечательно показал себя на пробных съёмках, что восхищённый Данелия придумал ему ещё целый ряд сцен в фильме с меланхолически-запойно-нахальным грузчиком. Брондуков не подвёл, да так, что в будущем коллеги Данелии и даже ряд солидных критиков подкалывали режиссёра, что, мол, Федул местами даже затмевает главного героя. Одна фраза грузчика чего стоила: «Гони рубль, родственник! Мне Афоня рубль должен…». Эта роль после выхода фильма сделала Брондукова не только особо знаменитым, но и подложила актёру хорошего «поросёнка» — многие режиссёры начали активно приглашать актёра в первую очередь исключительно на роли алкоголиков, прощелыг и прочих обалдуев.
Очередь в Афони
Весной 1974 года на «Мосфильме» был запущен в производство новый проект — «Афоня». Для новых соавторов Бородянского и Данелии начались горячие денёчки — отбор актёров, или, как сейчас говорят, «кастинг». На главную роль — сантехника Афони был объявлен большой конкурс.
Образ Борщова «примеряли»: Владимир Носик, Георгий Бурков, Николай Караченцов, Владимир Меньшов, Борис Щербаков, Виктор Проскурин…
Носика забраковали почти сразу: он был «слишком положительным», в кино играл генералов и прочих военных, а в образе «закладывающего за воротник» гражданина не смотрелся.
Бурков был, бесспорно, хорош, но опытные члены худсовета «Мосфильма» заявили: «Актёр, конечно, обаятельный, симпатичный, но с трудом верится, что такая девочка, как Катя (роль которой досталась впоследствии Евгении Симоновой) влюбилась бы в него с первого взгляда — зритель не поверит…».
Караченцов вообще рассердился: во время проб ассистентка режиссёра неожиданно воскликнула: «Ну нет, в такого сантехника Катя точно не влюбилась бы — посмотрите на его зубы! Щербатые какие-то. На них же придётся делать накладку!». К мнению дамы решили прислушаться.
Афони главные и… «экзотические»!
(см. фото) Не подошёл в советские сантехники и совсем уж экзотический претендент, иностранный.
Афоней мог оказаться знаменитый молодой польский актёр Даниэль Ольбрыхский!
Однако самым хризматичным Афоней мог оказаться сам… Высоцкий! Данелия со сценаристом пригласили Владимира Семёновича на студию.
Познакомились. Сели за стол. Выпили. Поговорили. Великий поэт, композитор, музыкант и актёр очень хотел исполнить роль сантехника из ЖЭКа №2, предложил также написать для фильма несколько песен и даже пропел подходящие несколько строк со словами: «Ой, где был я вчера, не найду, хоть убей. Только помню, что стены с обоями. Помню, Клавка была и подруга при ней. И что целовался на куфне с обоими…», Высоцкий подмигнул. «… А потом кончил пить, потому, что устал, начал об пол крушить благородный хрусталь…». Но когда Высоцкий ушёл, сценарист и режиссёр поняли: это не его роль. Сантехник у Высоцкого получился бы слишком мощным, серьёзным и даже …героическим, а снимать хотели кино с юмором.
Крокодила и Кареглазая
Влюблённую в алкогольного балагура-сантехника «Кареглазую» нашли довольно быстро. Хотя, интересно, что поначалу главная героиня фильма представлялась авторам этакой несчастной и невзрачной «крокодилой», потому и ориентировались на актрису со специфической внешностью.
К счастью, Бородянский и Данелия вовремя передумали.
Из трёх основных претенденток — Елены Прудниковой, Анны Каменковой и Евгении Симоновой — на роль Кати режиссёр без колебаний выбрал последнею и вцепился в неё «мёртвой хваткой». К тому времени молодая актриса была известна по трогательной роли лётчицы Маши в фильме Леонида Быкова «В бой идут одни старики». Евгения была очень рада, что в «Афоне» ей досталась роль, но выяснилось, что актриса уже «повязана» работой, да ещё в главной роли, в другой картине — приключенческой ленте «Пропавшая экспедиция», съёмки которой уже начались в Башкирии, под Уфой, в тайге.
«Да что такого особенного в этой Симоновой?, — кипятился директор фильма, Александр Яблочкин. — Чего ты за неё так держишься?». «Не могу объяснить, — признался Данелия. — Знаю только точняком, она будет луч света в тёмно-алкогольном афонином царстве». Тогда Яблочкин решительно сказал: «Ладно… Будет тебе твой «луч света»!». Он бросил всё, помчался за тысячи вёрст, в тайгу и совершил… неслыханное преступление?! А вот что случилось дальше — об этом в следующей нашей встрече — «сантех-кино-афонсиаде»…
Все материалы рубрики "Синескоп"
Сергей Балахнин,
режиссёр, киновед
Иллюстрации автора
«Читинское обозрение»
№37 (1625) // 09.09.2020 г.
0 комментариев