«Я играю только на сцене, в жизни я — обычный, простой человек», — признаётся заслуженная артистка России Любовь Гамова, бенефис которой на минувшей неделе состоялся на сцене Забайкальского краевого драматического театра.
Любовь Гамова выходит на сцену Забайкальского драматического вот уже пятьдесят лет, и за эти годы ей выпало сыграть столько разных ролей, что, как признаётся сама артистка, многие из них она уже и не помнит:
— Сами понимаете, что за эти годы мне пришлось окунуться в огромное количество сюжетов и ролей. В этом я вижу одну из прелестей моей профессии, когда ты с головой погружаешься в новую атмосферу, другой характер, иные жизненные обстоятельства, которых, может быть, в твоей судьбе и не было.
Если бы маленькой Любаше из Каменска-Уральского тогда сказали о том, что она станет артисткой, она бы ни за что не поверила. Никаких звёздных или даже просто, как сейчас любят выражаться, творческих родственников в её семье не было. Мама — санитарка в детской больнице, папа также был далёк от богемы. В не очень большом промышленном городке, правда, был свой драматический театр, но Любу это в те годы особо не волновало. Не до этого было.
— Наша семья, в которой воспитывалось трое детей, жила очень скромно, я бы даже сказала, бедненько. Да и многие так жили, время такое было, — рассказывает она. — Возникали, конечно, и какие-то потребности, и детские обиды. В какой-то момент я нашла для себя действенный способ с ними бороться — я стала перекладывать свои переживания на бумагу и писать наивные детские стишки. Мои старания не остались незамеченными, и наша учительница по литературе Лидия Никитична Малахова стала всячески поддерживать меня в моих начинаниях. Она вообще была педагогом от Бога, видела и чувствовала каждого ребёнка, всем старалась чем-то помочь. В те годы в школах к большим праздникам всегда организовывали разные конкурсы, и я постепенно втянулась в этот процесс, в эту атмосферу сценического действа и зрительного зала. Позже, по инициативе моей любимой учительницы, я стала участвовать в городских конкурсах чтецов. Однако о сценической карьере никогда всерьёз не задумывалась.
Одной из занятных и увлекательных особенностей советского периода было существование почти на каждом предприятии художественной самодеятельности, в занятие которой многие советские труженики с головой окунались после тяжёлой рабочей смены. Вот и Люба, будучи ещё школьницей, не устояла перед искушением стать членом взрослого драматического кружка при Синарском трубном заводе. Доморощенные артисты ставили спектакли к знаменательным праздникам и датам, и в одном из них, в «Старых друзьях» Леонида Малюгина, будущая актриса сыграла свою первую роль — девочки-школьницы. Спустя какое-то время её старший товарищ по любительскому театральному цеху предложил вместе поступать в Свердловское театральное училище, причём у него это была уже далеко не первая попытка. И девушка, до этого никогда и не слыхавшая театральных терминов, с головой погрузилась в подготовку к поступлению. «Авансцена», «амплуа», «реквизит» — она всё глубже и глубже погружалась во всё, что было связано с театром. Её настойчивость принесла свои плоды, и Любовь стала студенткой театрального училища. Правда, к немалому её сожалению, заводской коллега не прошёл по конкурсу и на этот раз.
Как было заведено в те времена, на дипломные спектакли выпускников съезжались представители театрального сообщества близлежащих регионов, чтобы, как говорится, с пылу с жару подобрать себе кадры. В итоге Люба и ещё двое её сокурсников направились в Целиноград Казахской ССР. Однако юной актрисе пришлось там отработать меньше сезона, поскольку обстоятельства для работы сложились не очень благоприятные — здание театра, и без того приспособленное, было закрыто на реконструкцию, а постоянные разъезды, да ещё и при отсутствии нормальных жилищных условий, были способны вымотать даже такую стойкую и неприхотливую девушку, как Любаша.
— Я была задействована всего в нескольких спектаклях, и с ними мы изъездили весь Казахстан вдоль и поперёк. Средств к существованию, конечно же, не хватало, и мы, молодые актёры, подрабатывали. По настоятельной просьбе нашего директора мы взялись тогда за постановку кукольных спектаклей, поскольку сверху поступило распоряжение занять детскую аудиторию во время летних каникул. Помнится, нам платили по три рубля за спектакль, и мы пахали как безумные. Представьте: лето, зной, степь, с тебя стекает семь потов, а у тебя в одной руке собака Дружок, а в другой — Баба Яга. Вот и приходилось и по-собачьи лаять, и кричать по-старушечьи, — смеётся артистка.
«Читинский» период в жизни Любови Гамовой начался в 1972-м, когда она по приглашению тогдашнего главного режиссёра Юрия Летягина приехала работать в наш театр. Юрия Петровича, впрочем, прослужившего здесь недолго, тогда распоряжением министерства культуры СССР отправили в Читу. Переезд также дался не так просто молодой актрисе — незнакомый город, расположенный в тысячах километров от родного дома, вдали от семьи.
Актрису-новичка сразу ввели в репертуарный план, постепенно она освоилась в коллективе и привыкла к городу. Вот уже полвека, как Чита стала ей родным домом. Здесь она обрела своё семейное счастье — вышла замуж за Александра Гамова, с которым они прожили в мире и согласии сорок четыре года. К сожалению, супруг Любови ушёл из жизни вот уже почти пять лет назад.
— Родители Саши были уважаемые в городе люди, — вспоминает она. — Отец, Павел Фёдорович, работал корреспондентом на радио и телевидении, мама — в радиокомитете. Они поддерживали нас, как могли, однако оба, к сожалению, рано ушли из жизни, поэтому все заботы по воспитанию сыновей легли на наши с Сашей плечи. Вот нам и приходилось заниматься семейной дипломатией и решать, кто из сыновей сегодня будет с мамой, а кто с папой. Раньше ведь актёры работали в очень напряжённом режиме — только гастроли по три месяца в году. Мне кажется, что у моих пацанов до сих пор осталось нечто вроде обиды на театр за то, что он отнимал у них маму. Помнится, принесу этого толстого карапуза, посажу за кулисы, а он так и трясётся от злости и обиды. Ну, не нравилось им там.
Сейчас Павел и Вячеслав во всём стараются поддерживать маму, правда, на спектакли до сих пор не ходят. Тем не менее, как признаётся сама актриса, желания всё бросить и уйти из театра у неё никогда не возникало. На вопрос: «Почему?», задумчиво отвечает:
— Наверное, театр — это всё-таки болезнь, по-другому и не определишь… Сцена и лечит, и отвлекает, и даёт какие-то силы, питает. Ведь актёры часто даже умирают на сцене. Кто знает эту профессию изнутри, понимает, что там не так всё просто. Недаром говорят, что в театре служат. Это поистине коллективный труд, мы ведь здесь полностью зависим друг от друга — актёры, режиссёры, художники, гримёры. Приятно наблюдать, как у тебя на глазах вырастают вчерашние студенты, «ребятишки», которые со временем становятся просто шикарными актёрами. Большое почтение Жене Нимаеву за постановку спектакля по случаю моего бенефиса, с ним довольно легко и приятно работать, он очень открытый и прямой человек. Вот этот весь мой бенефис, мой праздник, он ведь не состоялся бы, не будь в нашем театре Юрия Ивановича (Пояркина — авт.), не будь нашей труппы и просто тех людей, с которыми меня связывают тёплые и дружеские отношения. Я безмерно всем благодарна… Хочется сказать спасибо актёрскому составу спектакля — Юлии Ильницкой, Кристине Кармадоновой, Эдуарду Глушкову. Кроме того, в этом спектакле вы можете увидеть замечательного актёра — Лёшу Тебенькова. Все они на какое-то время стали моей понимающей и искренней семьёй.
Напомним, что в день бенефиса заслуженной артистки на сцене Забайкальского драматического состоялась премьера спектакля «Афинские вечера» по одноимённой пьесе Петра Гладилина. Любовь Гамова мастерски сыграла там одну из главных ролей — Анны Павловны, потомственной аристократки, прожившей весьма нелёгкую жизнь. Этот короткий сюжет из жизни обычной семьи полон неожиданных моментов, житейской философии и даже мистики.
Тем не менее, как признаётся сама Любовь Гамова, она характерная актриса, и ей больше по душе играть роли людей простых, из той обстановки, в которой прошли её детство и юность:
— Я хорошо помню бабушек из нашего двора, их манеру двигаться, говорить, петь. Я всё это впитала с детства, всегда это культивировала, поскольку для меня всё близкое и родное. Безусловно, когда читаешь ту или иную роль, сразу видишь, твоё это или не твоё. Бывает, понимаешь, что так, как ты, эту роль никто не сыграет. Мне, например, безумно нравится спектакль «Очень простая история», его добрый и светлый сюжет, в котором, помимо людей, действующими лицами являются и животные. Жалко очень, что этот спектакль ушёл. Я вообще очень люблю собак, кошек и разных других домашних животных. Около моего дома живёт несколько дворовых собак, так они несутся ко мне сломя голову, как только я появляюсь. Несмотря на то, что кормлю я их крайне редко — я с ними разговариваю. Когда же случаются какие-то негативные вещи со стороны людей, меня это всегда больно ранит. Это всегда такая обида — когда доверяешь человеку, а потом вдруг начинаешь понимать, что он не твой, и ваши тропинки расходятся. Случаются такие моменты, когда начинаешь закрываться, как говорится, в свою скорлупу. Нет, не потому, что ты циник, а просто потому, что реально смотришь на эту жизнь. Конечно, это нормально, когда твоё мнение не совпадает с чьим-то, и с годами я всё больше и яснее это понимаю. Ведь любое событие, любой факт невозможно воспринимать с одной колокольни. Этому, в частности, учит и наша профессия, основанная на психологии, взаимоотношениях людей, из разбора ситуаций, из которых они должны или не должны находить выход. Ведь недаром одной из основных миссий театра является задача помочь людям разобраться в каких-то духовно-нравственных вопросах.
Несмотря на всю свою, как выражается сама Любовь Гамова, приземлённость, ей довольно часто хочется и порой даже удаётся поверить в чудеса.
— Иногда даже до глупости верю! Может быть, это возрастное, — смеётся она. — Частенько вспоминаю случай, который произошёл со мной много лет назад после гастролей в Улан-Удэ. Мы тогда с Павликом побывали в дацане, где лама предложил прихожанам положить на поднос монетку и загадать желание, которое непременно должно было сбыться. Сын шепнул мне на ухо, что хотел бы, чтобы осуществилась его мечта и наш папа купил машину. Мы давно мечтали о собственном автомобиле, но куда нам до него с нашими окладами? Какое-то время спустя приезжаем мы на читинский вокзал, нас встречает Саша со Славой и ведут куда-то в сторону от троллейбусной остановки. Подводят к стоящему в стороне автомобилю. «Садись, это наша машина!». Как тут не поверишь в чудеса? Ну, а если говорить серьёзно, то люблю, когда в людях всё просто и понятно, когда нет фальши и излишней наигранности. Я сама не наделена этим жизненным лукавством и не люблю этого в других, хотя признаю, что каждый человек абсолютно вправе приспосабливаться к обстоятельствам и жить так, как ему удобнее. Не скрою, не раз приходилось, как говорится, и шишки набивать по этому поводу. Зато я не лгу самой себе. А это для меня очень важно…
Все материалы рубрики «Наши-театральные»
Екатерина Скороход
Фото автора
«Читинское обозрение»
№47 (1739) // 23.11.2022 г.
0 комментариев