Взгляните на фото и ахните: на днях этой обаятельной и деятельной женщине исполнится 80. Вот и нам не верится!
«Ах, как мы ждали Победу…»
– Оба деда у меня участники Первой мировой, – рассказывает, блестя мудрыми и молодыми глазами, красивая женщина. Речь и манера держаться выдают педагога крепкой советской школы. – Дедушка, Якушевский Александр Петрович, в доме которого я росла, был образованный человек. И если я что-то знаю, чему-то научилась и кем-то стала – это его заслуга.
Учиться пошла в 43-м. Школа находилась далеко – в лесу, на горке между Песчанкой и Антипихой. Ходили кучкой. Ничего не боялись. После второго урока учительница Белла Петровна приносила ящичек с кусочками хлеба, посыпанного сахаром, – нас поддерживали, как могли.
Дети, повзрослевшие с набатом 1941-го, не оставались в долгу – помогали мыть полы в классах, носили дрова, воду. Учебник выдавался один на пять домов. Вечерами слетятся к одной печи, мамы вывернут из чугунка картошку в мундире, чаю нальют – учитесь, ребятишки…
Отец до войны работал в автотранспортной промышленности, ушёл на фронт, отказавшись от «брони». Окончил курсы при Сретенском военном училище и воевал командиром миномётного взвода. Письма были редки (в семье больше 70 лет хранят бесценные треугольники). А в апреле 1944-го пришло извещение, что Козьма Дмитрий Петрович пропал без вести при выполнении служебных обязанностей в районе Нарвы. «Что погиб, мы не верили (мне восемь было). Мама с бабушкой твердили: «Может, ранен, в госпитале, но точно жив, жив. Дождёмся вот дня Победы…». Как же мы ждали её тогда!
В войну ворожили все. Помню, бабушка (мать отца) налила в трёхлитровую банку воды, яичный белок – туда, и как обухом: «Вот могила вашего отца». Но всё равно не переставали верить. Через годы, когда у меня самой уже было двое детей, мы дознались через архив министерства обороны, архивы Ленинграда и Кохтла-Ярве, что погиб он в страшных боях в Эстонии, где трупами наших солдат были устланы топи болот. В 1986 году мама с братом побывали на братской могиле, и памятник оказался в точности тот, что увидела бабушка…».
Но это потом, потом. А в мае 45-го по улицам разлилось ликование. Но скорбь поселилась в родном доме, как во многих других: отец не вернулся.
В начале 50-х, окончив старшие классы в женской школе №1 в Чите, Рая хотела стать геологом или юристом. Дедушка, авторитет которого был непререкаем, отрезал: «Пед или мед – выбирай». «Ну, я и пошла на исторический…».
Историю учить и… дописывать
Войну в те годы изучали мало: данные в основном были засекречены, раны ещё болели, руины дымились, надо было отстраивать страну и жизнь наново.
В институте Раиса познакомилась с будущим мужем (после пяти лет военной службы в Китае он приехал в Читу получать высшее образование). Скоро Самойловы с двухлетним сыном уехали по направлению в Оловянную. Супруг стал директором школы, она – учителем. Родился второй сын, и Раиса Дмитриевна перешла в железнодорожную школу, где преподавала обществознание, была завучем (первый опыт на руководящем посту). И уж после, когда семья вернулась в Читу, стали наконец появляться материалы о войне. Тогда и начались многолетние поиски сведений об отце.
Если есть мера дочерней благодарности за жизнь и человеческой – за мир и победу, то Раиса Дмитриевна свою отдала сполна: узнала об отце почти всё, что было возможно. Сын помогал. В день 100-летия фронтовика школе №10, которую он окончил, Самойловы подарили трёхметровый стенд. Собранных данных хватит на книгу («и может, в этом году родится она!»), но вопросов архивные документы и пожелтевшие фотографии оставили много: почему 17-летний Дмитрий Козьма в 1930 году на границе с Китаем у озера Ханка снят в будёновке – воевал? Отчего на другом фото, где он, тоже в военной форме, подпись «Приаргунский горный комбинат» – работал? Но надо знать Раису Дмитриевну, чтобы не сомневаться: белых пятен в семейной истории не будет – всё привыкла доводить до конца. Вот в Эстонии, жалеет, не побывала – распался Союз. Но: «Гляжу сюжет о раскопках на местах захоронений времён Великой Отечественной, и сердце обмирает».
9 мая 2015 года Козьма Дмитрий Петрович «шёл» по Чите в бескрайнем «Бессмертном полку». А Раиса Самойлова (вся в отца) полвека уже «воюет»…
Безграмотности – бой!
«Чтобы чего-то достичь, иди в профтехобразование», – посоветовал однокурсник. В конце 60-х учебные заведения этого профиля были преемниками ремесленных училищ, ФЗУ (школ фабрично-заводского ученичества), система переходила к комплексному образованию.
В августе 1969-го по рядам учащихся училища №6 Читы прокатился шепоток: «Историчка» новая!». Потом Раиса Дмитриевна преподавала историю, географию и обществознание в училище №14. В 1972-м стала там завучем, побывала в Болгарии с группой ребят и в Кремле на Всесоюзном совещании работников профтехобразования.
Карьера забирала резко вверх, но в 1975 году трагически погиб муж. Двое мальчишек осталось на руках молодой (ещё сорока лет не было) женщины. Насколько мудр был начальник профтехобразования, бывший командир партизанского соединения Авелев Анатолий Григорьевич, что в тот момент назначил её директором строительного училища. «Только годы спустя я поняла, что он для меня сделал…». Плакать было некогда – в нагрузку к директорским обязанностям прилагалась огромная общественная работа, партийная, депутатская…
Из директоров – в начальники учебного отдела управления профтехобразованием. Он инспектировал работу всех подведомственных учебных заведений города; под контролем было преподавание общеобразовательных предметов, производственное обучение в мастерских. При всех сельхозучилищах (их было больше десяти) действовали большие учебные хозяйства. Их контролировали тоже.
В 1985 году проявились первые симптомы перестроечной лихорадки – перетасовка кадров. Самойлову назначают начальником областного правления профтехобразования по учебной и воспитательной работе. Как учить – понятно. Но как воспитывать несколько тысяч человек?! В минуту растерянности поддержал друг юности: установи, говорит, отношения с органами печати и правопорядка – милицией, прокуратурой, уголовным розыском.
«Чем помогала пресса? Героями материалов, телесюжетов, радийных передач становились наши выпускники, ставшие Героями соцтруда, Советского Союза. Много выходило материалов об учебных заведениях. Это была, как сейчас сказали бы, реклама. А с органами правопорядка сотрудничали потому, что каждый день давали сводку, и не дай Бог мой пэтэушник был замечен пьяным, подрался, попал в историю – с меня сдирали три шкуры! Я должна была быть в курсе всего. Профилактические мероприятия мы проводили совместно с ОВД. Раз в месяц собирался координационный совет».
Закат 80-х добавил наставникам рабочей и учащейся молодёжи седых волос – появлялись первые фанклубы, видеосалоны, куда неокрепшие души летели, как бабочки на огонь. А когда вышел указ о запрете алкоголя, подростки для схожих целей приспособили клей «Момент». «Вспоминать не хочется», – ёжится Раиса Дмитриевна. «А конопля?! Мы студентами были в Улётовском районе. Заросли – выше человеческого роста. Разве ж эту гадость надо было кому?».
Вместе с людьми в погонах (со многими дружит до сих пор) вчерашняя учительница истории патрулировала улицы, вытаскивала подростков из «злачных» мест, возвращала на парту. Хотя… почему же «вчерашняя»?! В любой должности – директора училища, начальника управления… – Раиса Дмитриевна вела уроки, ни разу не прерывался полувековой учительский стаж.
Когда успевали? Без Интернета, сотовой связи, с печатными машинками… «Были руки, ноги, голова, шариковая ручка и, в лучшем случае, стационарный телефон», – улыбается активистка, которая в 60-х была ещё и внештатным корреспондентом газеты «Ленинский путь». Но что ещё более ценно: в заботах о чужих детях она сумела и своих чад вырастить людьми достойными.
Залп по безделью!
Когда в 90-х система проф-техобразования стала сжиматься, работала в институте совершенствования учителей, курировала при училище №2 ансамбль песни и танца, Дом техники и ведомственную базу отдыха на Арахлее. «Швыряло, кидало… – вспоминает непростое время преобразований. – Потом сыновья женились, внучата родились – другая жизнь пошла».
Но «бабушку» Раю вернули в родную стихию опять же на руководящую должность – опять бегай, добивайся, решай. Пенсия подошла? Не на печи же лежать – перевели в аттестационную комиссию. Дальше – почти анекдот: «Когда я окончательно (!) пошла на пенсию, то лет семь ещё преподавала обществознание и культуру коммерсанта в училище №2 (бывшее геологическое, сейчас там краевой многопрофильный лицей для одарённых детей). Пошла ещё раз на пенсию, но попросили написать книгу к 35-летию училища».
Когда (не знаю уж в который раз!) Раиса Дмитриевна ушла на заслуженный отдых, то стала глубже изучать историю Второй мировой войны – то, что не вошло в учебники прошлых и нынешних лет, то, что требует осмысления, переоценки. Учеников, что нет-нет да попросятся на индивидуальное обучение, подготовку к ЕГЭ, учит размышлять, составлять собственное суждение о фактах истории. За три месяца прошла со старшеклассницей путь от Чингисхана до Путина. Девочка набрала 100 баллов из 100 и учится в колледже при Кембриджском университете. Это одна из многих учительских побед.
С фотографий в комсомольском и партийном билете, удостоверений дружинника («Ходили, стращали хулиганов, за порядком следили») сурово глядит настоящая, как из советского кино, строительница коммунизма. («Серьёзная была тогда, это сейчас чего-то даю слабинку»).
Наград – стопы! В их числе удостоверение «Ветеран труда». Но главной наградой была бы, наверное, такая – увидеть вновь систему профтехобразования (а исполняется ей нынче 75 лет) сильной, востребованной.
Раиса Дмитриевна держит в руках голубя. Как хочется, чтобы это был голубь мира…
Сама Раиса Самойлова и сегодня занята на всю катушку. В семье без неё никак – внуки выросли, правнуков надарили. В доме, где она возглавляет совет жильцов, благодаря её настойчивости «нашлась» экономия почти в миллион рублей, из квитанций исчезла графа «за капитальный ремонт», появилась добротная детская площадка и скоро (ещё вот ряд «боевых действий») «ляжет» ровный асфальт во дворе. «В управляющей компании я прямо сказала: меня легче с почестями проводить на «третью» Читу, чем заставить ничего не делать», – шутит и спешит куда-то опять – попробуй втиснуться в её расписание.
Но не бьёт себя в грудь, славы чурается. Много лет стеснялась брать в общественном транспорте льготный билет («Неудобно, силы-то ещё были!»). Так и ездила на дачу по полному. Из-за её скромности и мы чуть впросак не попали – разве дашь этой красавице восемь десятков лет?! На газету вышли и взяли на себя организацию праздника невестки Раисы Дмитриевны, а это, прямо скажем, лучшая характеристика человеку.
Здоровья Вам, неугомонности, больших и малых побед на всех фронтах!
Все материалы рубрики "Люди родного города"
Елена Сластина
Фото Семёна Казака
«Читинское обозрение»
№35 (1363) // 02.09.2015 г.
0 комментариев