У меня радость. Хожу и улыбаюсь уж который день. В СМИ гремят сражения по поводу национальных вопросов и кризисов. А я во дворе познакомилась с черноволосой женщиной – то она цветы во дворе поливает, то выйдет под вечер, сядет на лавочку… Разговорились вот так с ней, и я испытала шок от её рассказа. 

Она – армянка. Совсем молоденькие, они с мужем приехали в Забайкалье, когда после окончания института он получил распределение в этот далёкий край. Дело было больше 30 лет назад. Трое детей их родились в разных районах нашего необъятного края, стали коренными забайкальцами. А последние 20 лет эта семья живёт в Чите. И вот Ирина – назову её так, поскольку она не стремится к известности, – вместе со своим супругом Михаилом прижились в наших краях, уже считают Забайкалье своей родиной. Дети выросли, уже совсем взрослые, дай Бог им здоровья… А она по-прежнему – молодая мама, поскольку на её попечении ещё двое школьников. Откуда они взялись?
 
Пять лет назад работала Ирина в ночном магазинчике, неподалёку от детского дома. Холодное было время года. И уже поздно. Вдруг слышит она, кто-то отчаянно колотится в запертую дверь: «Тётенька, открой! Тётенька, помоги!». 
– Открываю. Маленький мальчик, в рубашечке да в лёгких штанишонках стоит, весь замёрзший, с разбитой головой. Разумеется, впустила, закутала одеялом, посадила к обогревателю, стала расспрашивать: «Ты откуда? Кто тебя побил? Где ты живёшь, кто твои родители?».
Он в слёзы: 
«У меня нет родителей! Я из детского дома!».
А тут следом прибежали подростки, лет 13-14:
«Тётенька, отдайте нам пацана, мы видели, он к вам забежал!». 

Ирина прогнала их, пообещав вызвать полицию. Кое-как уговорила малого, что позвонит охраннику детского дома, тот не даст его в обиду. Охранник прибежал сразу, мальчика забрал. Ирина утром рассказала мужу о ночном приключении. И Михаил с лица сменился: «Как это возможно – бить малыша, ночью выгонять на мороз?». И стал Михаил куда-то уезжать, оформлять какие-то бумаги, ничего пока не говоря своей жене и детям. А однажды объявил: «Скоро у нас будет ещё двое детей». И поведал, что после того случая он потерял покой. Ездил в детский дом, познакомился с мальчиком, побывал в опекунской службе, не однажды беседовал с директором детского дома… В общем, скоро дома – пополнение! 

Взрослые дети одобрили решение отца. Ирина растерялась. Но… разве она может обидеть хотя бы и чужое дитя? Вот так и появились дома дети из детдома. А почему двое? Так у мальчика сестрёнка была, родная, на три года старше – разве её можно было в детдоме оставлять? А два года назад Михаил умер – онкология. Последние его слова, обращённые к жене, были: «Пообещай мне, что ни при каких обстоятельствах дети не окажутся снова в детдоме».
 
Пока мы с Ириной молча сидели на лавочке и разговаривали, из подъезда выбежали подростки, девочка с мальчиком, и кинулись к Ирине: «Мама, мама! Можно, мы пойдём погулять?». И вот уже русоволосые ребятишки выскочили во двор, а их черноволосая мама любовно поглядывала на них. Чистенькие, ухоженные, весёлые, радостные… Так кто там про «национальные вопросы» напевает? Я увидела нацию детей и нацию замечательных родителей. Вот и всё. И от этого на душе такой замечательный праздник!

Все материалы и рубрики: "Разговор по душам" 
 

Елена Стефанович 
«Читинское обозрение»
№26 (1458) // 28.06.2017 г.
 

Вернуться на главную страницу