25 июля 1937 года нарком внутренних дел СССР Николай Ежов подписал приказ № 00439, которым обязал в пятидневный срок арестовать всех германских подданных (в том числе и политических эмигрантов), работающих или ранее работавших на военных заводах и заводах, имеющих оборонные цеха, а также железнодорожном транспорте. В процессе следствия по их делам было приказано «добиваться исчерпывающего вскрытия неразоблачённой до сих пор агентуры германской разведки».

Понятно, что это была не инициатива «кровавого карлика», как называли Ежова, а лично Иосифа Сталина. 20 июля 1937 года на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) он написал записку: «Всех немцев на наших военных, полувоенных и химических заводах, на электростанциях и строительствах, во всех областях арестовать». Чтобы их всех расстрелять генсек не писал. Это уже была инициатива желавших выслужиться руководителей НКВД.

Энкаведэшники не сумели выполнить указание своего наркома в определённый срок. Им в это же время приходилось арестовывать и другие категории «врагов народа». Так называемая «немецкая операция» началась чуть позже. Пик арестов среди немцев пришёлся на вторую половину 1937 года – начало 1938 года. Всего в рамках «немецкой операции» было арестовано 65-68 тысяч человек, осуждено 55 005, из них расстреляны – 41 898.

По данным современных московских исследователей Н. Охотникова и А. Рогинского, в Читинской области с начала «немецкой операции» в 1937 году до 15 сентября 1938 года особой тройкой к высшей мере наказания было приговорено 86 человек, к другим мерам (нескольким годам лагерей, в которых часть из осуждённых позже умерла) ещё восемь. Четверых немцев осудили на железной дороге им. Молотова, как в то время называлась Забайкальская магистраль.

Это были разные люди. Немцы, родившиеся в России, и те, кто попал сюда во время первой мировой войны. Красные и белые, а также те, кто старался в политику не лезть. Были расстреляны музыканты 90-го кавалерийского полка Максимилиан Бауэр и Читинского городского театра Евгений Грассе, врач Владимир Виттинг, стекольщик Карл Науман, шахтёры Петр Крузо и Иосиф Шлей, колхозный кузнец Самуил Сени, мастер по огнеупору Петровского завода Луис Финка, рабочий Читинского кожзавода Эрих Шварц, столяр Яков Шварц и другие. Были те, кто умер во время следствия. В Читинской тюрьме до вынесения приговора скончались инженер треста «Балейзолото» Евграф Пеллер и музыкант Читинского музыкального театра Эрвин Фладунг. Были и «везунчики». Те, кто был арестован позже и попал под бериевскую амнистию 1939 года. И те, кто миновал арест в эту волну, но не миновал позже – осенью 1941 года.

Избежать трагической участи не удалось даже оперативному сотруднику Управления НКВД по Читинской области Георгию Шнору. Он был арестован 24 января 1938 года, осуждён и 23 сентября 1938 года расстрелян.

Отдельная история касалась тех немцев, кто до начала «немецкой операции» уже находился в заключении в так называемом БАМлаге на территории Читинской области. Их дела были срочно пересмотрены, и в мае 1938 года Готлиб Бер, Яков Бергем, Христиан Готфрид, Иван Леткеман, Данил Лоренц, Яков Менцер, Емельян Миньх, Александр Нейбергер, Иван Тауберг, Вильгельм Шпейтельшпахер, Виктор Шредер и Генрих Эйтнеер были приговорены к высшей мере наказания.

В 1939 году эта операция была окончательно свёрнута. Были ли среди этих людей реальные шпионы и скрытые враги народа, теперь узнать практически невозможно. Позже все они были реабилитированы.

Все материалы рубрики "Этот день в истории"
 

Александр Баринов
«Читинское обозрение»
№30 (1514) // 25.07.2018 г.

Вернуться на главную страницу