Его первым местом службы была Чита. О ней он писал в своих дневниках, письмах, статьях и книгах. Называя её маленьким, но важным городом, Кропоткин считал, что в её истории отразилась история всей России.

Проводник александровских реформ
Для Кропоткина Чита стала первым официальным местом офицерской службы, на которую прибыл 8 октября 1862 г. (по ст. ст.). До 20-летия оставалось полтора месяца, а Чите, по его словам, было «11 лет от роду» (областным центром и городом Чита стала в 1851 г.).

Здесь Кропоткин стал чиновником по особым поручениям под началом военного губернатора Забайкальской области Б.К. Кукеля. Александровские реформы вдохновляли губернатора и его подчинённых. Одним из главных вопросов для забайкальской администрации стало обеспечение успешного присоединения левобережного Амура с нейтрализацией противодействия со стороны Англии, Америки, Китая. Английский десант в заливе Ди-Кастро забайкальскими казаками был сброшен в море. Америку удалось нейтрализовать за счёт уступки ей Аляски, а Китай «отодвинут» решительными действиями, вплоть до освобождения с карийской каторги всех уголовников с обязательным расселением их как вольнопашенных на берегах Амура.

Князь Кропоткин, совершавший сплавы от Читы до Тихого океана и прошедший китайскую Маньчжурию от Новоцурухайтуя на Аргуни до Благовещенска на Амуре, был одним из тех, кто представлял политический расклад вокруг Амура наилучшим образом.

«Где город?»
В Чите Пётр Алексеевич познакомился с каторжным политическим миром, в том числе с декабристами Завалишиным, Горбачевским. Губернатор Кукель доверил ему выполнение особо ответственного тайного поручения по извещению поэта-демократа Михайлова, находившегося на Нерчинской каторге, о возможных бедах в связи с появлением в Забайкалье столичного жандарма.

20-летний Кропоткин продолжал вести дневник, начатый им при отъезде из Петербурга, – тот самый, который вернётся вместе с ним в северную столицу и будет изъят при обыске 25 марта 1874 г. Молодому человеку интересно всё, что окружает его: люди, общество, нравы, природа, климат.

Одна из записей: «Когда я встал утром и стал рассматривать Читу через окно, я, если бы не был о том предупреждён, непременно спросил бы: «где город?» – …до того мала Чита, – несколько деревянных домов, из которых двухэтажные дома можно пересчитать, я думаю, не более пяти, шести. «Площадь перед домом губернатора велика». Но я вспомнил, что Чита до 1851 г. была деревушка, состоявшая из нескольких двориков, что целый город, новый, стоит там, где за несколько – семь, восемь лет, было безлюдье, степь, что тут и дом губернатора, и областное правление, и войсковое правление, и тир, и лазарет, и куча частных домов; далее я всмотрелся в общество, – бесцеремонное, несколько образованных и хороших людей, Кукель и его славная семья, – и успокоился. Тотчас же решил я, что тут не будет скучно…».

О Чите для москвичей
В более концентрированном виде Кропоткин представляет записки для московской прессы, выступая как внештатный корреспондент «Московских ведомостей» и её воскресного приложения «Современная летопись». Из этих корреспонденций читатели узнавали о Чите чуть ли впервые.

Одна из характерных записей: «Чита – город, родившийся вследствие служебных потребностей; следовательно, служащие составляют в ней главнейшую часть населения. Ни торговой, ни промышленной жизни тут нет… Наш обыкновенный губернский, ни аристократический, ни средний, круг не в состоянии даже подумать о той простоте и естественности в сношениях между собой, которая царствует в Чите. О том отсутствии церемоний, которое в русском губернском городе было бы возможно только между самыми короткими знакомыми».

Москвичам небезынтересно было узнать и о природных особенностях Читы. «Вам, может быть, покажется странным, что в Чите и её окрестностях, этой части холодной, засыпанной снегами Сибири и т.д., никогда не бывает санной езды. Разве изредка выпадает снежок, и с неделю, пока он не смешается с песком, бывает возможно ездить на санях, но и то не каждый год…».

Неоценённые записки
Дневниковые записи и газетные заметки весьма полезны для историков. Вместе с тем в современной историографии роль Кропоткина пока ещё не только не раскрыта, но и не определена как значимая.

В «Записках революционера» (1907) Кропоткин даёт оценку александровских реформ в их сибирском преломлении. В связи с этими реформами, а точнее – с отказом от их продолжения, звучит знаменитая фраза о Чите: «За последние годы нам часто приходилось слышать, что Александр II совершил большую ошибку, вызвав так много ожиданий, которых потом не мог удовлетворить. Таким образом, говорят, он уготовил свою собственную гибель. Из всего того, что я сказал, – а история маленькой Читы была историей всей России – видно, что правительство сделало нечто худшее… Ни один реакционер… не смел высказать, что дореформенные суды, отсутствие городского самоуправления и старая система ссылки были хороши и достойны сохранения».

Во «Взаимной помощи как факторе эволюции» (1907) Кропоткин записывает наблюдения о бурятах: «…русские завоеватели Сибири были настолько поражены коммунистическим бытом бурят, что они назвали их «братскими» и доносили в Москву: «у них всё сообща; всё, что у них есть, они делят между всеми». Живут «неделимыми семьями» из трёх поколений: три юрты за одной оградой, несколько улусов – племя (или род). Чувство единения переживают буряты и во время охоты-аба, на которую каждую осень собираются представители сорока шести родов. В таких национальных охотах вся бурятская нация переживает этнические традиции того времени, когда она была объединена в одну могущественную лигу».

Охота к перемене мест
Будучи в Чите, Кропоткин формируется как путешественник. Его первые путешествия – служебные командировки. Он перемещается по Забайкалью с завидной скоростью – от Нерчинска до Кабанска, от Усть-Кяхты до Кудары и Верхнеудинска, выполняя массу поручений и проявляя инициативу в их решениях. Составной частью этих путешествий стала его первая амурская командировка для организации сплава каравана барж (июнь-сентябрь 1863 г.), охватившая маршрут сначала от Читы до Сретенска и затем до низовьев Амура.

Переехав на службу в Иркутск осенью 1863 г., Кропоткин вновь бывает в Чите в 1864 и в 1865 годах. Особенно памятным для него стало читинское завершение трёхмесячного путешествия по тайге из Бодайбо, предпринятое с целью поиска скотопрогонного пути для обеспечения мясом приисковых рабочих (1866). В этом путешествии Кропоткин обрёл верного друга и товарища, аргунского казака, будущего видного учёного И.С. Полякова.

Глазами археолога
Именно Кропоткин первым в России и первым в мировой науке создал завершённую теорию материкового оледенения, изложив её в книге, написанной в тюрьме Петропавловской крепости (1876).

В отчёте об Олёкминско-Витимской экспедиции (1863) он рассуждает об «издавней заселённости Азии», «о временах младенчества человеческого рода», а во «Взаимной помощи…» – о «плотоедности» человека «во времена ледникового века».

Кропоткин совершил специальную поездку по Байкалу (1865), «чтобы ревизовать пещеры» на Кадильном мысу, где и было найдено три черепа.

Осматривая разрезы золотоносных приисков, он встречал останки мамонтов и носорогов, связывая их с ледниковыми отложениями.

Во время путешествия по Маньчжурии (1864) Кропоткину встретилась «груда камней, накрытая хворостом с отверстием внутрь. Тут закутанный в берёсту под хворостом лежал труп человека; был ли это погибший шаман или орочонский военачальник, которого похоронили на вершине хребта, не знаю». В том же путешествии он отметил «громадный вал, возведённый некогда по северной границе Монголии на несколько сот вёрст, почти рассыпался и развалился, и только след его обозначается на холмах в степи». По народной традиции вал приписывается Чингисхану, а по научным данным является валом, сооружённым киданями. Есть сведения о том, что Кропоткин провёл раскопки в Ханкулато-Хото на территории «Чингисханова городища». В наше время археологи в бассейне Шилки в Могочинском районе находят такие же кладки, но без скелетов.

Куда глядят потомки
В 1992 году, к 150-летию П.А. Кропоткина, в Чите проводилась региональная научная конференция с публикацией сборника статей. Тогда же на одном из старинных зданий в центре города открыта мемориальная доска (работа Н.М. Полянского). К 160-летию Кропоткина в Чите проведены Кропоткинские научные чтения. Имя Петра Алексеевича запечатлено в экспозициях областного краеведческого музея, литературного музея Читинской областной библиотеки им. А.С. Пушкина и музея истории Забайкалья ЗабГУ, в Энциклопедии Забайкалья.

В краевом Госархиве в фонде особо ценных документов хранится рукопись Кропоткина о первой сельскохозяйственной и промышленной выставке в Чите (1862), отразившая уровень социально-экономического развития Забайкалья.

В празднично-парадной книге «Чита. Город во времени» (2000) нашлось место для изложения читинских страниц биографии П.А. Кропоткина.

Вместе с тем совершенно забыл Кропоткина Дальний Восток – ни Благовещенск, ни Хабаровск не вспоминают героя-путешественника. Не считают «своим» казачьего есаула Кропоткина современные казаки. Не помнит об успехах молодого офицера – адъютанта царя Александра II, а затем военного разведчика сопредельных территорий – наша армия и служба разведки. Пренебрегает Кропоткиным российская политика.

И всё-таки есть надежда, что время Кропоткина ещё грядёт. То будет время гуманизма, свободы, уважения к личности и принципам самоуправления. В немалой степени этому должно способствовать «пробуждение памяти» – с уважением к тем, кто силы свои, интеллект и здоровье отдавал науке, народу, Отчизне.

Все материалы рубрики "Страницы истории"
 

Михаил Константинов,
доктор исторических наук,
профессор кафедры
истории ЗабГУ
«Читинское обозрение»
№2 (1486) // 10.01.2018 г.

Вернуться на главную страницу