Продолжаем наш синескоп-забег по третьему времени года, а точнее – по истории его самого известного «соревнования» под руководством «тренера» Георгия Данелии – «осенней» и любимой уже не первым поколением зрителей картины «Осенний марафон». Побежали…

«Снимай… как негритоса» 
Курьёзом и проблемами обернулись поиски кандидатуры на роль коллеги Бузыкина – иностранного профессора-переводчика Хансена. На его роль режиссёр Георгий Данелия решил пригласить журналиста из ФРГ Норберта Кухинке, который, к слову сказать, до этого никогда в кино не снимался.

Требовалось разрешение. В то время привлечение актёров из капиталистических стран не приветствовалось и особо не практиковалось. Данелия и автор сценария Александр Володин написали письмо в Госкино с пожеланием пригласить в свой фильм немецкого журналиста. Пришёл ответ: обратитесь в министерство иностранных дел. Обратились. Там ответили, что надо обратиться в управление по делам дипкорпуса. В управлении сказали, что надобно спросить разрешения в КГБ. Написали. Ответ пришёл потрясающий: запрос не по адресу, напишите письмо в… Госкино. Круг замкнулся! Однако нашёлся знакомый Данелии, мудрый человек, который сказал: «Да плюнь ты! Помнишь, как в «Совсем пропащем» (фильм Данелии – экранизация повести М. Твена «Приключения Гекльберри Финна, 1973) негритоса снимал на свой страх и риск? Вот снимай без разрешений и этого «интуриста»…». Так и поступили. 

Немецкий датчанин

Позже проблема всё же возникла. После того, как Георгий Данелия утвердил Кухинке на роль немецкого профессора Хансена, возникли разногласия на уровне ЦК КПСС. Если профессор немецкий, то возникла бы необходимость пояснить, из ФРГ он или из ГДР. Но при любом раскладе стало бы невозможно продать фильм либо в западногерманский, либо в восточногерманский прокат. Поэтому национальность профессора Билла Хансена была заменена на «нейтральную» датскую.

В октябре 1978 года начались съёмки «Осеннего марафона», который и «осенним»-то не был, поскольку даже названия вразумительного не имел и представлял собой…

Марафон плута
Рабочим названием фильма служил его первоисточник – сценарий Володина «Горестная жизнь плута». Режиссёр сомневался – получалось, что его главный персонаж ощущает внутри себя «горестную жизнь плута» и ведёт таковую, хотя на деле всё многозначнее. Стали искать новое название. Остановились на «марафоне». Но только какой? «Печальный»? «Забавный»? «Бесконечный»? «Злосчастный»? «Грустный»? «Опасный»? «Необыкновенный»? Или очень даже «обыкновенный»? До «осеннего» оставался один шаг, но он будет сделан позже, когда фильм войдёт в стадию монтажа.

Морозостойкий Данелия и вермахт
«Географически» «Марафон» большей частью снимался в Ленинграде. «Домашние» съёмки проходили не в декорациях студийных павильонов, а в самых настоящих квартирах – как говорят киношники, «в интерьере». Так, возлюбленную Бузыкина – машинистку Аллу – поселили в в старом доме, отданном под капитальный ремонт. Стояла промозглая ленинградская осень, в квартире требовалось снимать одну из специфических сцен – постельную. Дом же был отключён от теплоцентрали. В комнате было не больше +15. Попробовали между героями положить под одеяло обогреватель, но сцена не получалась. Актёров не спасал грим – лица приобретали синюшность, их трясло от холода. Тогда Данелия разозлился, разделся и сам бросился в постель. При этом, как он рассказывал, совсем не замёрз, был румянен и раскован. Выяснилось, что перед этим он принял некоторую дозу горячительного… Дрожащие актёры потребовали такого же согревающего «препарата».

Интересно, что режиссёр не только «за кадром» вёл свою работу – Данелия действовал и «в кадре», и даже с особым «не нашенским» шиком. Как известно, по ходу сюжета семья Бузыкиных смотрит очередную серию какого-то фильма в стиле «17 мгновений весны». В кадре – немецко-фашистский офицер с повязкой на глазу. Знайте все: это и есть сам Данелия!

«Корошо сьидим!»

В перерывах между съёмками профессор Билл Хансен в качестве обогрева и творческого настроя предпочитал только чай и… водку. Причём пил горькую в больших количествах, чем вся мужская часть съёмочной группы. Минут через десять начинал распевать с Леоновым и Данелией их любимую песню, звучащую в самых известных фильмах режиссёра, но с «датским» акцентом: «На рэйчьке, на рэйчьке, на тьём бьережёчке мьила Марьюсенка бьелые ножки-иии…», а также приговаривать фирменную фразу, не раз звучащую в картине: «Корошо сьидим!».

Однажды Кухинке пришёл на съёмку в состоянии «этого самого» синдрома, честно заявил об этом и прибавил: «Ребьята, я алкач». О спиртном даже думать не мог – мутило. Снимали сложную сцену застольного знакомства датчанина с работягой-патриотом Харитоновым (Е. Леоновым). В рюмки наливали воду… Сняли с десяток дублей, и все оказались неудачными: Кухинке с явным удовольствием хлестал воду, поскольку у него был «сушняк», а требовалось показать, что профессор непьющий человек и алкоголь ему противен. Видя, что дело не идёт, Данелия втихаря налил Норберту в рюмку «Столичной». Начали снимать. Троица в кадре чокнулась, а когда герр Кухинке хлебнул напитка, то так сморщился от ненавистной в тот момент жидкости, что за кадром невольно засмеялась вся команда. Этот дубль и вошёл в фильм.

Побег в Швецию и… наказание
В финальных кадрах замученный житейско-любовными передрягами Андрей Павлович бежит в никуда за профессором из Дании. Во время работы над картиной Данелии всё время снился сон. Будто он сдаёт картину, а директор «Мосфильма» так подозрительно спрашивает: «А куда это ваш герой бежит? Там же Финский залив. Стало быть, в Швецию…». И Данелия просыпался в холодном поту. Сон режиссёра в то время мог запросто стать явью. К счастью, не стал. Но к фильму всё же придрались. Во время сдачи картины директор «Мосфильма» вдруг сказал: «Вот там у вас в финале…». Режиссёр испугался: ну сейчас про Швецию понесёт. Как потом выяснилось, он имел в виду совсем другое: сказал, что финал не прояснён, что надо бы героя как-то наказать, заставить раскаяться. Данелия вспылил: какое ещё, к чёрту, наказание, когда герой и так наказан – продолжает бег по замкнутому кругу? И вообще, если бы Бузыкин нашёл выход из ситуации, в которой оказался герой его «Осеннего марафона», то ему следовало бы присудить не приз на кинофестивале, а Нобелевскую премию…

Мужской фильм ужасов
Перед выходом фильма в прокат авторы задумались над определением его жанра: вроде и не совсем комедия, но и не совсем любовная трагедия. Может, «ироническая трагедия»? Тогда зрителей такой «новый жанр» может совсем запутать… Смотреть-то его как? Обращать внимание на «иронию» или «трагическую» составляющую?

Ближе всех к истине подошёл Юрий Рост, назвав «Осенний марафон» первым советским фильмом мужских ужасов. В конечном итоге в титрах с названием фильма появилась приписка-обозначение изобретённого Георгием Данелией жанра «Печальная комедия».

Сейчас даже не верится, но шедевр Георгия Данелии, вышедший на экраны страны в 1979 году, поначалу не имел большого кассового успеха. Режиссёр это предвидел заранее. «Нашему герою по фильму 46 лет, а зрители у нас, сами знаете, люди в основном молодые, – делился воспоминаниями Данелия. – Они на фильм косяком не пошли, решив, что в этом возрасте герою пора сидеть в валенках на печке, а не между двумя женщинами вертеться. Но благодаря телевидению «Осенний марафон» получил вторую, подлинную жизнь. Замечательная музыка Андрея Петрова тоже сделала своё дело. Письма от зрителей, особенно зрительниц, пошли мешками».

«Вы подлец, режиссёр!»
А вот за рубежом картину встретили с восторгом. «Осенний марафон» получил множество престижных наград, в том числе главный приз международного кинофестиваля в Сан-Себастьяно – «Золотую раковину». Однако зрители не всегда были благосклонны к режиссёру – некоторым не понравился «приговор», который вынесли Бузыкину, Нине и Алле авторы картины. Доходило до нелепого: в Сан-Себастьяно картину вместе с Данелией смотрела переводчица, сопровождавшая группу. Когда стало ясно, что Бузыкин не ушёл от жены к Алле, она вдруг со словами: «Вы подлец, Георгий Николаевич!» – со слезами выскочила из зала. Только потом недоумевающий режиссёр узнал, что она уже три года влюблена в женатого мужчину, который никак не может уйти от жены… С другой стороны, женщины, которые находились в положении Нины, расстроились, что Бузыкин не вернулся окончательно в семью. От мужчин же Данелии не раз приходилось слышать: «Старик, ты гениально снял кино про меня».

P.S. Несколько лет назад РИА «Новости» организовало для журналистов дискуссионный клуб с Владимиром Путиным, который проходил на даче российского президента. Во время этой встречи Владимир Владимирович признался, что один из его любимых фильмов – это «Осенний марафон», и он смотрит его минимум дважды в год.

Все материалы рубрики "Синескоп"
 

Сергей Балахнин,
режиссёр, киновед
Иллюстрации автора
«Читинское обозрение»
№42 (1370) // 21.10.2015 г.

Вернуться на главную страницу