На каком калькуляторе был выведен целевой показатель при расчёте зарплат педагогов Краевого центра общего образования? Он сравнял всех: учителей обычной школы и тех, кто спешит с атласом и глобусом к осуждённым. С одним из педагогов такой школы Натальей Александровой мы смогли поговорить.
Под одну гребёнку
В Краевой центр общего образования (находится в ведомстве министерства образования, науки и молодёжной политики края) Наталья Борисовна Александрова пришла работать в 2000 году. Тогда работать здесь считалось престижно – зарплаты были выше, чем у учителей обычной школы. Но ситуация изменилась. Наталья Борисовна объясняет: «Был придуман целевой показатель, когда все зарплаты объединили и поделили на количество учителей. Получилась средняя цифра. Наш показатель выше за счёт «накруток», чем у учителей обычной школы. Что было сделано? Учителям обычной школы оклады прибавили, а нам – нет». Оклад учителя, работающего в зоне, сейчас 7 400 рублей, оклад учителя в дневной школе – 8 650 рублей. А ведь ученики школ, мягко говоря, совершенно разные: обычные дети и осуждённые (воры, насильники, убийцы, есть те, кто болен туберкулёзом).
Педагоги обычных школ приходят на работу, ничем не рискуя, а педагоги центра подвергаются риску ежедневно. «Утром мы (работники – авт.) кучкой заходим и кучкой выходим. При этом каждого тщательно досматривают, это сложно психологически». Чтобы хоть как-то увеличить свой заработок, Наталья Борисовна взяла подработку – ездит в Шара-Горохон, в колонию особого режима, где отбывают наказание самые опасные преступники, рецидивисты, преподаёт им географию и биологию.
19 лет назад, вспоминает учительница, на этом же месте она получала такую же зарплату (30 тысяч рублей — авт.), «большие деньги в то время», при этом нагрузка была куда меньше.
Где тут справедливость? Обратившись в министерство образования, педагоги центра ушли ни с чем с полностью уверенностью, что их обманывают. В ведомстве настаивали на правильности вычислений.
Ученики – какие они?
Возраст учеников-заключённых от 18 до 30 лет. Все они не имеют аттестатов об общем образовании. Так же, как и дети, посещают школу каждый день, по программе 5-11 классов изучают предметы, сдают экзамены и получают аттестаты. Школы работают при каждой исправительной колонии Забайкалья: в Антипихе, Чите, Нерчинске, Краснокаменске, Шара-Горохоне, Оловянной и т.д. и обеспечены всем необходимым: учительской, классами, школьными досками…
«Я начинала работать в ИК-4. Помню, как пришла первый раз. Всё казалось мне чёрным: атмосфера, лица. Все для меня были на одно лицо. От испуга прижалась к доске, оттарабанила урок. Сейчас другое ощущение: всех по лицам, именам знаешь», – делится Наталья Борисовна.
«Я начинала работать на ИК-4. Помню, как пришла первый раз. Всё казалось мне чёрным: атмосфера, лица. Все для меня были на одно лицо. От испуга прижалась к доске, оттарабанила урок».
Домашнее задание ученикам здесь не дают, так как у них нет учебников, Интернета. Ранее учебная программа была такой же, как в вечерней школе, и было проще. Теперь обучают по программе дневной школы: преподают физкультуру (только теорию), мировую художественную литературу и даже труды. Педагог сетует, что денег на дополнительную литературу государством почти не выделяется, и несут они знания, выкручиваясь, кто как может.
«Образование заключённым очень нужно. Для меня было шоком, когда я увидела людей, не умеющих в 25 лет читать, писать. Водит пальцем и читает по слогам: «Ма-ма мы-ла ра-му». Все заключённые – люди с тяжёлыми судьбами. Надо быть ещё и психологом. Они рассказывают о себе, приносят письма с воли. Особенно тяжело с детьми, которые начинают рассказывать о своей жизни. В основном, ребёнок обязан такой судьбой пьющим родителям». Поясним, что педагоги центра ранее обучали несовершеннолетних, которые находились в СИЗО, но теперь этих детей перевели на самообразование. Будут ли эти детки самостоятельно учиться? Конечно, нет. И это очень странная форма образования, которую вдруг кому-то взбрело в голову внедрить.
Именно дети западают в душу педагогам глубже всего, они ведь прекрасно понимают, что многих из них ещё можно спасти от гиблого пути. Пример такой участи – история девочки. Она в гневе ударила стулом пьяного сожителя матери за то, что они выкатили младшего ребёнка в коляске на улицу, а сами продолжили пьянку. Малыша девочка обнаружила почти синим, занесла домой. На следующий день мать и сожитель написали на девочку заявление в полицию, и она оказалась в СИЗО.
Пятиклассник с большим сроком
Каждый ученик – бомба, которая может сдетонировать в любой момент. Одно неосторожное слово – и взрыв, поэтому с каждым приходится работать индивидуально. Главное – отложить в сторону «кнут», он точно не поможет. К своим ученикам наш педагог применяет только «пряник». Риск не выйти из класса для учителя колоссальный. Хотя у каждого педагога есть тревожная кнопка, а в коридоре дежурит офицер.
А как с теми, кто отбывает наказание в колонии особого режима? «Учеников и учителя разделяет решётка, они заходят в одну дверь, мы – в другую. У них большие сроки, и они очень хотят учиться. Усердно занимаются, просят задание на дом». Есть ещё ученики, больные туберкулёзом. «Их обучение точно такое же, я даже не думаю об их болезни. Но это с закрытой формой туберкулёза. С открытой – учатся заочно», – объясняет учитель географии.
Для каждого заключённого аттестат – возможность пойти по нужному пути, свернуть с кривой дорожки, возможность найти работу и устроить, наконец, свою жизнь. Был у Натальи Борисовны ученик, получивший большой срок, он прошёл полный курс обучения, с пятого по одиннадцатый класс. Признавался, что тюрьма для него стала возможностью получить образование. На воле в школу он не ходил ни дня – жил с дедом на чабанской стоянке, а, попав в городскую среду, совершил преступление.
Жерар Депардье, известный актёр, тоже ведь шёл по наклонной. В одном из интервью он признался, что в юности занимался воровством, кражами, продавал топливо с американской военной базы и даже помогал ворам выкапывать могилы, чтобы они похищали драгоценности с мертвецов. И только актёрские курсы помогли ему вырулить на верный путь и стать знаменитым.
Сотрудники УФСИН отмечают, что учёба на заключённых очень хорошо влияет. Они ухаживают за собой, в школу приходят опрятные и не позволяют себе выражаться, к учителям (а это всегда женщины) относятся с уважением. Ещё ученики с удовольствием участвуют в мероприятиях предметных недель. А однажды даже поставили спектакль «Про Федота-стрельца, удалого молодца».
«Маруся» и другие
Это было в самом начале учительского пути Натальи Борисовны в колониях. Вместе с коллегой решили поставить настоящий спектакль, долго искали актёров, ведь многие не соглашались. Но потом всё завертелось: декорации, костюмы, репетиции до ночи. «Они настолько вжились в свои роли – удивительно. Наши актёры даже разрешали себя накрасить (сделать грим), что на зоне воспринимается неоднозначно. Они поймали голубя (в сценарии есть Голубица), прикормили его, посадили в коробку и на ней написали «Маруся». Предлагали уйму идей, очень открылись за это время», – вспоминает педагог.
Царя в спектакле играл маленький щупленький сиделец, вначале он был скован, но, преодолев барьер, заставил зал смеяться до слёз. Эта роль повысила его статус среди заключённых, и все стали называть его Царём. То же самое произошло и с Рыжим – он стал Генералом, сыграв роль генерала.
Тот спектакль в зоне, к сожалению, был первым и последним. Времени на самодеятельность у педагогов не хватает, да и желающих выйти на сцену мало. «Когда всё закончилось, они признались, что увлеклись и не заметили, как пролетело время за подготовкой спектакля. С тех пор ничего подобного мы не проводили. Если сравнить, то сейчас люди на зоне другие. Безынициативные, ничего не хотят».
Глоток воздуха
Печально, но большинство учеников Натальи Борисовны возвращается на зону. Был такой ученик, который всё переживал очень сильно, что не успеет получить аттестат. Но, получив его и выйдя на свободу, через короткое время вернулся. На свободе он оказался никому не нужен, считая родню. Работодатели отказывали, а пить и есть хотелось, и он совершил очередное преступление. Бывают положительные случаи: находят работу, обзаводятся семьями, продолжают учиться. Но таких мало. «Образование для осуждённых очень важно. Может быть, хоть кто-то из них встанет на путь истинный. Знания для них – как глоток воздуха», – рассуждает педагог.
…Вот так выглядит работа учителей в школе за решёткой. Каким образом должен оплачиваться их труд? Почему очевидные вещи не видят в министерстве?
Все материалы рубрики "Темы"
Ольга Чеузова
«Читинское обозрение»
№12 (1548) // 20.03.2019 г.
0 комментариев