Выдающийся русский деятель и дипломат, генерал от инфантерии, в последний год своей карьеры – член Государственного Совета, на посту генерал-губернатора Восточной Сибири в 1847-1861 гг. трудами своими вдохнул жизнь в Забайкальский и Дальневосточный края, определив рубежи Российского государства с Китаем, Японией, Америкой. Его 14-летняя государственная деятельность сопоставима разве что с географическими открытиями и реформами таких великих правителей, как Пётр I и Екатерина II.
Политики и государственник
Н.Н. Муравьёв родился 23 августа 1809 г. Получил блестящее образование: окончил Пажеский корпус, знал историю, литературу и философию, в совершенстве владел французским языком.
Фамилия Муравьёвых берёт начало от древних родов. Как сказал представитель одного из них, были Муравьёвы, которых вешали, и были Муравьёвы, которые вешали сами. Сергей Муравьёв-Апостол повешен в числе пяти руководителей восстания декабристов. Никита Муравьёв отбывал вместе с другими декабристами каторгу в Забайкалье. Николай Муравьёв подавлял польское восстание в 1831 г. и заклеймён кличкой «Вешатель».
Николай Николаевич не относился ни к той, ни к другой категории Муравьёвых. После учёбы участвовал в русско-турецкой войне 1828-1829 гг. и походе на Польшу. Прошёл в военных действиях путь от прапорщика до штабс-капитана, удостоен трёх боевых орденов и самой почётной офицерской награды – золотой шпаги «За храбрость». Ранение руки преследовало его всю жизнь. Нередко, в периоды обострений, он был вынужден держать её на перевязи, но стоически переносил это последствие.
В своей среде отличался либеральным образом мыслей, не одобрял крепостного права, считал необходимым проведение крестьянской реформы и освобождение крестьян с землёй. Не только высказывал передовые идеи, но и отличался огромными организаторскими способностями.
За образ ли мыслей или за способность, которые обратили на себя внимание Николая I, а скорее за то и другое, царь назначает Муравьёва сначала Тульским генерал-губернатором, а в возрасте 38 лет – генерал-губернатором Восточной Сибири.
После назначения Муравьёв проявил себя выдающимся администратором, сплотил вокруг себя достойных единомышленников. Был строг, не терпел расхлябанности, поддерживал жёсткую дисциплину среди подчинённых ему людей, проявляя вместе с тем заботу о них.
Начало славных деяний
Вотчина генерал-губернатора Восточной Сибири распространялась от Урала до дальневосточных берегов. Штаб-квартирой своей он сделал Иркутск. Жил в доме на берегу Ангары, вёл аскетический образ жизни. Чтобы быть в курсе всех дел и лично контролировать исполнение своих указаний, соблюдал строгий режим. В Иркутске не засиживался, а когда был дома, вставал в 5 часов утра, купался в Ангаре и, выпив крепкого чая с ромом, шёл гулять по набережной и по городу. Следил за порядком во всём, заходил в лавки, на базар, обходил учреждения и учебные заведения. Если замечал какие-либо непорядки, строго наказывал виновных.
«Сибирью владеет тот, у кого в руках левый берег и устье Амура».
В 12 часов возвращался домой, завтракал. Ел чёрную редьку с конопляным маслом и печёным картофелем. Потом принимал посетителей. В 17 часов обедал. Щи, каша с мясом – вот его основная пища. Вин не любил, а предпочитал простую очищенную водку в меру.
Н.Н. Муравьёв использовал всех образованных и способных людей в интересах Сибирского края. Принимал не только местную знать, но и политических ссыльных.
В его доме часто бывали М.В. Буташевич-Петрашевский со своими товарищами Львовым и Спешневым. Хлопотал за своего дальнего родственника М. Бакунина, выполнявшего в Иркутске отдельные поручения генерал-губернатора. Поддерживал тёплые отношения с княгинями Волконской и Трубецкой.
Муравьёв снаряжал экспедиции для изучения отдалённых районов, составления географических карт, поиска полезных ископаемых. Умел вдохновлять единомышленников перспективами огромного края за Байкалом и по Амуру, который считал жизненным нервом Восточной Сибири и по которому организовывал сплавы. Имел собственное видение и планы решения вопросов российско-китайского разграничения на Дальнем Востоке.
Понимая, что для окончательного овладения Сибирью России нужно закрепиться на Амуре, в 1848 г. в письме министру иностранных дел Муравьёв утверждал: «Сибирью владеет тот, у кого в руках левый берег и устье Амура». Проживавшие на поселении в Сибири декабристы в своих мемуарах отмечали благодатную деятельность Муравьёва и сочувствовали его делам и устремлениям.
При Муравьёве районы Приамурья и Приморья начали заселять организованно и целенаправленно. 3000 вёрст Амурской линии и 800 вёрст по реке Уссури – вот обширный план колонизации дальневосточных земель, осуществлённый генерал-губернатором. Он пять раз протрясся на таратайке через всю Сибирь – туда и обратно. Заселение Амура шло своим порядком, сюда шли забайкальские переселенцы-крестьяне, казаки. К 1859 г. ими было основано 11 амурских станиц, построено восемь школ. Население состояло из 8572 душ обоего пола.
Верным спутником жизни Николая Николаевича, умным советчиком и соучастником в организации сплавов и экспедиций, других государственных дел была его жена. Парижанка Элизабет де Ришемон, приняв православие, получила русское имя – Екатерина Николаевна. В честь неё в 1858 г. на Амуре будет основана казачья станица Екатерино-Николаевская. Незадолго до окончания службы Н.Н. Муравьёва-Амурского по настоянию врачей она была вынуждена возвратиться в Париж, где жила ожиданием своего мужа-героя.
Амур судоходен, Сахалин – остров!
Н.Н. Муравьёву было понятно, чем грозит России «ничейное» состояние Приамурья и Приморья. Но решение вопроса об Амуре приобрело крайне затяжной характер. Экспедиции Крузенштерна, Лаперуза и Броутона пришли к ошибочному выводу, что Сахалин не является островом, а устье Амура заперто для выхода в Охотское море и Тихий океан. Для исследования лимана Амура была направлена ещё одна экспедиция под командованием подпоручика Гаврилова. Но и он после долгих изысканий пришёл к заключению, что к океану из Амура нет доступа «даже для мелководных судов по извилистым и узким протокам лимана».
Эта экспедиция на долгое время решила вопрос об Амуре. На докладе о результатах её работы Николай I собственноручно начертал: «Весьма сожалею. Вопрос об Амуре, как о реке бесполезной, оставить. Лиц, посылавшихся к Амуру, наградить».
Вопреки этому указанию ещё накануне Крымской войны, в условиях растущей агрессивности тихоокеанической политики Англии, Франции, к которым примкнёт скоро и Америка, для молодого офицера балтийского флота Г.И. Невельского, близкого сподвижника Муравьёва, было ясно, что только немедленное исследование низовьев Амура даст основания для принятия правительством России верного политического решения. Невельской, как и Муравьёв, понимал значение Амура как самого короткого, удобного и дешёвого пути России к Охотскому морю и Тихому океану. 21 августа 1848 г. транспорт «Байкал» вышел из Кронштадта, а 22 мая 1849 г. стал на якорь в Петропавловской крепости.
Из Иркутска на Камчатку выехал Муравьёв, его путь пролегал через Якутск, Охотск в Петропавловск. С Невельским он встретился в Ааяне. Капитан «Байкала», назначенный к тому времени «состоять при генерал-губернаторе Восточной Сибири для исполнения особого возложенного высочайшего повеления», доложил Муравьёву об открытии устья Амура и пролива между материком и Сахалином. Было доказано, что Сахалин – остров. Когда «Байкал» приблизился к берегу на расстоянии голоса, Муравьёв, который уже не надеялся на встречу и собирался к отъезду, крикнул:
– Невельской!.. Вы откуда?
– Ура, Ваше превосходительство! – ответил Невельской, стоя на мостике. – Вековые заблуждения рассеяны… Сахалин
– остров, и устье Амура открыто!..
Сойдя на берег, он доложил, что, по сообщениям гиляков – тамошних аборигенов, на всём протяжении Амура никогда не было ни одного китайского городка или крепости.
Муравьёв и Невельской
В Петербурге был созван комитет для «суждения и противоправных поступках» Невельского, нарушившего «государевы инструкции». Был подготовлен приказ царя о разжаловании его из капитана 2-го ранга в рядовые матросы. Однако Николай I лично потребовал к себе «опального мореплавателя», обнял его и собственноручно надел крест ордена Владимира 4-й степени.
– Спасибо, Невельской, – сказал он. – Спасибо за твоё усердие. Где раз поднят русский флаг – он уже опуститься не должен. Только будь осторожнее, старайся не превышать тех полномочий, которые тебе даются.
На следующий день Муравьёв сообщил Невельскому, что государь, выслушав его доклад, «изволил назвать действия Невельского геройскими, благородными и патриотическими».
Все материалы рубрики "Чита вчера: история, лица"
Николай Гордеев,
доктор исторических
наук, профессор
Иллюстрация В.И. Зеленева
из книги А.П. Васильева
«Муравьёв-Амурский. Роман»
«Читинское обозрение»
№24 (1508) // 13.06.2018 г.
0 комментариев