Еду в автобусе. Тихонько слушаю через наушники свой любимый музыкальный набор, в котором есть и Цой с Караченцовым, и Лорес с «Миражом», и «Не остуди своё сердце, сынок» в исполнении Юрия Богатикова, и ни с чем не сравнимые мелодии Таривердиева.

Даже Кипелов есть. Кстати, дядька суперский… Других песен не слушаю принципиально, хотя готов признать — и в наше время есть талантливые авторы. В какой-то момент в моё правое ухо врывается непонятный шум. Поворачиваю голову и вижу соседа — молодого паренька, ритмично дёргающего головой явно под какой-то жёсткий музон в стиле «дыщ-дыщ-дыщ», слышный даже сквозь его наушники. Наверное, в этот момент во мне и родилась идея накидать несколько пламенных строчек для очередной авторской колонки.

Хотите правду? Терпеть не могу российскую попсу. Просто воротит. Вот как на исповеди. Не всю, конечно. Это было бы перебором. Почти всю. Удивились? Что такое песня? Это что-то светлое, высокое, правда? Что-то осмысленное, дающее силы жить и преодолевать трудности, а не просто повод подёргаться в такт ритмам века высоких скоростей. Пусть давно нет нашего с вами Союза, но какие тогда были песни, ребята! Один «Афганский вальс» в исполнении Ирины Шведовой чего стоит. А «Любви прощальный бал»? Я и сейчас плачу, когда его слушаю. А какая нынешняя песня пробьёт на слезу? То-то и оно. Не пишут сегодня хороших песен. Или почти не пишут. Может быть, они есть, — наверняка есть, — но мы с вами их просто не слышим. Не дают. Потому что они типа не в тренде. Не я говорю — типа «музыкальные критики».

Я всегда был за любое творчество, только чтобы оно было настоящим. Мне может понравиться любая песня, пусть это будет хоть Петлюра, хоть Юра Хой, лишь бы в песне был смысл, понимаете? Смысл! Это не протест и не тоска по сэсэсээру. Просто сегодня нечего слушать. По крайней мере, для меня. То, что попадает в плей-лист радиостанций — это, по большей части, такое… Как бы это поприличнее сказать… В общем, оно и в Африке оно. Брякает чё-то в ухе, ну и ладно. Лишь бы не думать ни о чём.

Ребята, а ведь, на самом деле, это трагедия. Я вот пишу, всё пытаюсь какие-то слова приличные подбирать, чтобы не травмировать читателя, а в это время меня просто рвёт на части от злости. Как же так получилось, что на родине Чайковского, Рахманинова, Крылатова, Пахмутовой с Таривердиевым, Рождественского, Есенина, Евтушенко, Друниной, Тушновой и многих десятков действительно прекрасных композиторов и поэтов с поэтессами вдруг начисто перевелись талантливые люди. Такого просто не может быть. Ни по каким законам природы! Но, между тем, каждый день мы вынуждены слушать то, что у любого человека с чувством прекрасного непременно должно вызвать приступ тошноты. Загляните на любую молодёжную тусовку, послушайте, под что «залипает» и дрыгается наша поросль. Вслушайтесь в слова песенных текстов. В эту дичь. Тема одна — «он и она». Одна тема у всех авторов во всех вариациях. Нет. Прошу прощения — две темы. Ещё «она и он». Но сути это не меняет, а лишь подчёркивает глубину трагедии нашего общества, начисто растерявшего всё то, что с такой любовью собирали поколения наших талантливых предшественников. Мы что своим детям оставим — в сердце, в разуме? Чему их научим? Безграмотности? Косноязычию? Примитивизму во всех его проявлениях? Тусняку? Мне кажется, нам всем есть над чем подумать.

Все материалы рубрики «Разговор по душам»

Максим Стефанович
Фото: zastavki.com 
«Читинское обозрение»
№51 (1743) // 21.12.2022 г.

Вернуться на главную страницу