Забайкальские степи – поистине уникальные природные ландшафты. Если в мире и найдутся такие уголки природы, то их можно сосчитать по пальцам одной руки. Речь о южных степях края, на которых простираются содовые озёра и живописный горный массив Адон-Челон.
23 августа в рамках курсов повышения квалификации педагогов состоялась поездка в природный биосферный заповедник «Даурский», в которой приняли участие учителя забайкальских школ, педагоги дополнительного образования детей, методисты Института развития образования края и преподаватели ЗабГУ. Экспедиция состоялась под руководством научных сотрудников заповедника и специалистов его отдела экологического просвещения.
Даурский заповедник находится на самом юге края, на границе с Монголией. Создан 29 лет назад.
Дорога до заповедных мест длинная. Первую половину пути нас сопровождают редколесья – сосновые леса, пёстрые березняки, широкое русло Ингоды, извилистая горная Кручина. Подъезжая к Агинскому району, уже попадаем в царство степей. Кое-где встречаются горные останцы, которые много миллионов лет назад были могучими скалами, но ветер и солнце сделали своё дело, и теперь о них напоминают лишь трёхметровые камни, одиноко возвышающиеся в степи.
Через несколько часов заезжаем в визит-центр заповедника в селе Нижний Цасучей. С момента моего последнего приезда сюда многое изменилось. Уютный презентационный зал, стены которого украшены степными пейзажами, фигуры знаменитых обитателей даурских степей – манула, детёныша дзерена и даурского журавля – выполнены в натуральную величину из кедра. На стенах мониторы, на которых сменяются фотографии и информация о редких охраняемых животных. Коллекция минералов и самоцветов, встречающихся в окрестностях заповедной зоны, также представлена для обзора.
Прослушав лекцию работников визит-центра, отправляемся на международную биологическую станцию на кордоне Уточи. По пути замечаем, что на месте степного участка появились небольшие лужи. Татьяна Горошко – специалист по эколого-просветительской деятельности заповедника – объясняет, что это начинает наполняться озеро Барун-Торей.
На территории заповедника два крупных озера – Барун-Торей и Зун-Торей. Они уникальны тем, что из-за циклических колебаний влажности одно или даже оба озера полностью или почти полностью пересыхают и снова наполняются примерно раз в 30 лет.
Наконец, из-за горизонта показывается Зун-Торей. Озеро сильно обмелело, вода ушла от береговой линии на несколько метров, оставив высохшие глинистые участки с содовым налётом. Но это обычный процесс. Бывали времена, когда Зун-Торей мелел ещё больше или даже полностью пересыхал. Так будет продолжаться и далее – цикл за циклом. В засушливые периоды и во время спада воды подвергаются опасности гнездовья птиц. Острова, где гнездятся редкие виды, соединяются с берегами, и появляется возможность захода туда хищников.
Полузатопленная местность – излюбленные места для гнездовий журавлей, а их здесь может жить сразу шесть видов: даурский, серый, чёрный, японский, журавль-красавка и стерх – также осушается, и птицы становятся уязвимыми.
И всё же пока ещё восточное озеро не сдаётся, простираясь на несколько километров. Пробираясь через грунтовую, покрытую белёсой содой дорогу, замечаем очертания кордона Уточи. Название кордона происходит от протоки Уточи, которая во влажные годы соединяет Зун-Торей с Барун-Тореем.
Вдруг по левому борту автобуса проносится небольшая группа дзеренов (зобастых антилоп). Группа самок во главе с самцом и несколькими детёнышами, чуть услышав шум мотора, настораживается и стремительно скрывается за горизонтом в глубине бескрайних степей. Эти грациозные животные ещё в середине прошлого века находились под угрозой исчезновения, но благодаря программе защиты дзеренов и огромной работе сотрудников Даурского заповедника численность антилоп значительно увеличилась. Теперь уникальные животные ежегодно приходят на одно и то же место недалеко от заповедного кордона Тэли, которое называют «родильным домом дзерена», чтобы принести там потомство.
Проводив антилоп восхищёнными взглядами, продолжаем путь. Уже в сумерках въезжаем на кордон. Нас радушно встречают работники заповедника.
Ещё пять лет назад здесь стояло несколько железнодорожных вагонов и пара домиков, в которых жили инспекторы и научные сотрудники во время полевых работ. Сейчас на кордоне отстроена настоящая биологическая станция с лекционным залом, лабораторией, несколькими комфортабельными боксами и общежитиями для посетителей. Работа станции обеспечивается автономными источниками энергии.
Пока заселялись в свои комнаты, уже стемнело, и на безоблачном Даурском небе прояснился Млечный Путь с мириадами мириад ярких звёзд. Такого прекрасного неба не встретишь в городе! А особенно небо красиво сейчас – в конце лета, когда со стороны созвездия Персея активно падают метеоры (Персеиды), только успевай загадывать желания.
А на повестке нового дня – поездка в урочище Куку-Хадан и к полуострову, который отделён от берега Зун-Торея длинной каменистой перемычкой. И не просто каменистой, а драгоценной, ведь здесь что ни камень, то яшма или прозрачный халцедон с ослепительными сверкающими кристаллами горного хрусталя. На этом и подобных островах гнездятся бакланы и реликтовые чайки. Когда уровень воды в Зун-Торее упал, повысилась солёность воды и погибла жившая в нём рыба, бакланы остались без пищи. Поэтому сперва пернатые были вынуждены летать за десятки километров на соседние озёра в поисках пищи и вновь возвращаться к своим гнёздам, а позже временно покинули берега Зун-Торея.
Кстати, о реликтовых чайках. Во влажные годы здесь, на Тореях, гнездится 20% от мировой популяции этих редчайших птиц. По словам орнитолога Олега Горошко, порой им приходится совсем несладко. Когда на озёрах начинаются затяжные шторма, более крупные серебристые чайки остаются без пищи и начинают разорять гнёзда реликтовых. Присутствие человека во время насиживания яиц наносит огромный вред редким чайкам, они подвергаются стрессу и расклёвывают яйца. Поэтому ни в коем случае нельзя близко подходить к местам гнездований в этот ответственный период.
Сейчас большинство птиц уже покинули свои гнёзда и улетели или готовятся к отлётам в тёплые края, собираясь вместе в определённых местах. Мы можем спокойно посетить полуостров. Остаётся лишь представлять, какой праздник жизни происходил здесь весной ещё несколько лет назад. Вот осколки яичной скорлупы чаек после вылупления птенцов, здесь многочисленные бакланьи гнезда, а здесь большое количество старых перьев – место линьки гуся-сухоноса.
Гуси линяют не постепенно, как большинство птиц, а полностью меняют перьевой покров на крыльях. В этот момент они очень уязвимы, поскольку не в состоянии хорошо летать. Поэтому сухоносы специально прилетают в укромные места, чтобы переждать этап линьки. И всё же, если гуся заметит хищник и птица вовремя не доберётся до воды – быть беде. За пределами заповедника этот редкий охраняемый вид и многие другие гуси становятся лёгкой добычей браконьеров именно во время линек.
Следующая наша остановка – восхождение на гору Чихалан, что в переводе означает «всевидящее око». Говорят, она считается у шаманов священной. Гора возвышается над берегом Зун-Торея 80-метровой громадой, оканчиваясь по верху резким обрывом, над которым постоянно дуют сильные ветра. Наш путь пролегает через каменистые, осыпающиеся из-под ног тропы, но он того стоит. Поднявшегося на вершину ждёт щедрая награда, от которой захватывает дух – красавец Зун-Торей раскинулся среди бескрайних просторов степи молочно-бирюзовым зеркалом, ветер гуляет по степным травам, закручивая их словно чайка, рассекающая водную гладь. Вдали пасётся табун лошадей. И ты в полном единении с природой.
Возвращаемся на кордон уже в сумерках, уставшие, но полные впечатлений. Ужин, игра «День птиц», которую провели специалисты отдела экопросвещения В.П. Васильева и Т.В. Горошко, баня и отбой – завтра ранний подъём.
Цель нового дня – урочище Адон-Челон. Горный массив располагается в нескольких десятках километров от основной территории заповедника и покрыт живописными скальными останцами.
По дороге к Адон-Челону замечаем вдали небольшую стаю журавлей-красавок. Останавливаемся полюбоваться этими великолепными птицами. К нам подходит сотрудник заповедника Александр Лесников. «Если подниметесь за эту сопку, – и он указывает на пригорок, где пасутся красавки, – их там около тысячи, наверное, будет. Я здесь ставлю ловушки для журавлей». Работники заповедника устанавливают их, чтобы затем закрепить специальный датчик или кольцо на птице, по которым можно отслеживать передвижения птиц и узнавать, куда конкретная птица улетала на зимовку. Тяжела работа по мечению журавлей, порой за целый день удаётся поймать всего одну птицу, а иногда и вовсе ни одной. И всё же постепенно на птицах появляются датчики, и учёные могут определить весь путь журавля. Так, например, некоторые птицы летают на зимовку в Таиланд, Китай или Индию.
Решаем последовать совету Александра и поднимаемся на сопку. Перед нами открывается вид на пшеничное поле, где собираются перед отлётом журавли-красавки. Величественные птицы вышагивают на высоких тонких ногах, гордо подняв голову, словно украшенную с боков венцом – длинными белыми перьями. Увидев нас, птицы заволновались, поднявшись в небо, описали круговую траекторию и снова приземлились в поле. Видя, что мы не представляем угрозы, птицы успокоились и позволили нам любоваться их красотой.
Наконец, добираемся до Адон-Челона. В переводе это «каменный табун». Если смотреть на урочище издалека, то кажется, что в степи пасутся гигантские каменные животные. Скалы образованы тектоническими процессами, а время и климатические условия обточили их формы в удивительные фигуры. Так, здесь есть скала «Поверженные драконы», скала «Хамелеон», «Три богатыря» и многие другие персонажи животного мира или легенд.
Адон-Челон – уникальное живописнейшее место, которое даёт кров множеству диких животных. Здесь в расщелинах среди камней обитает кот-манул, находят убежища множество сов и летучих мышей. А сколько сюда прилетает белопоясных стрижей на летний период. Столько не встретишь ни в одном городе, где мы привыкли их видеть, казалось бы, в больших количествах. Тут их великие тысячи гнездятся на вершинах каменных «лошадей».
Раньше эти скалы служили домом горным баранам аргали. Знаменитый учёный П.С. Паллас, проезжая по Забайкалью, встретил их именно на этом месте. Однако ещё задолго до создания Даурского заповедника эти животные были истреблены в Забайкалье. Сейчас заповедник разработал и планирует начать программу по восстановлению исчезающего вида баранов на их исторической родине. И, надеюсь, у заповедника это получится так же хорошо, как удалось восстановить дзеренов.
Адон-Челон богат не только животным миром. Ещё в XVIII веке здесь были известны месторождения самоцветов.
Между прочим, в крупнейшем минералогическом музее Германии в городе Фрайберг, гордостью коллекции музея считаются образцы бериллов, аквамаринов и топазов именно из окрестностей нашего Адон-Челона. Здесь добывали морионы, бериллы, горный хрусталь, аметисты и один из самых необычных минералов – шерл (чёрный турмалин). Затем и «чёрные» копатели разоряли Адон-Челон, взрывая скалы, буря шурфы и шахты, нанося неизмеримый ущерб природе этого уникального места. Однако сейчас это охраняемая зона Даурского заповедника, и любая добыча минералов, растений и животных запрещена. Жизни урочища ничто не угрожает.
Для посетителей и любителей научного туризма сотрудники заповедника создали специальную туристическую тропу, по пути которой встречаются аншлаги с информацией об обитающих здесь животных, растениях и названиях скал.
Идя по тропе, замечаю цепь земляных кучек, словно кто-то специально набросал на траве почву. Туристы из европейской части сказали бы сразу: это крот. Но нет. Кроты у нас не живут, слишком суровы забайкальские зимы, почва глубоко промерзает. Это даурские цокоры – небольшие грызуны, с серой, реже беловатой шерстью и хорошо развитыми передними конечностями. Они имеют мощный арсенал для копания твёрдого, а порой и каменистого грунта– длинные острые когти, которые быстро стачиваются и так же быстро отрастают вновь. У цокора череп имеет уплощённую лобную часть, так называемую «лопату», которая защищает его голову от повреждений и помогает выбрасывать излишки почвы во время рытья норы. Так, пробуривая ходы под землёй, эти грызуны выбрасывают на поверхность кучки грунта, которые называют цокоровины. Эти животные практически никогда не выходят на поверхность и всю жизнь проводят в своих тоннелях, питаясь различными корнями и клубнями растений.
День подходит к концу, солнце всё ближе к горизонту, и нужно возвращаться на Уточи. С большим сожалением я покидаю это удивительное место, в надежде посетить его ещё раз и провести здесь несколько дней, ведь ещё так много предстоит обойти и увидеть.
Подъезжая к нашему кордону, водитель заглушил мотор – перед нами в нескольких сотнях метрах стоит огромное стадо дзеренов. Их светло-коричневая шерсть словно золотом отливает в лучах заката. Самцы с витыми рожками время от времени горделиво поднимают головы, охраняя спокойствие самок с подросшими детёнышами, пока те лакомятся степной растительностью.
Мы выходим из автобусов полюбоваться на антилоп. Затвор фотоаппарата беспрерывно щёлкает, успевая запечатлеть как можно больше моментов этой природной идиллии.
Наконец, дзерены устремляются прочь, затем вновь останавливаются, оглядываясь на нас, словно прощаясь, и вновь продолжают бег. Такая встреча – поистине достойная награда для ценителя природы. Сбылась моя давняя мечта – сфотографировать диких антилоп.
Вечером после ужина – игра «Экологическая биржа». На общем собрании подводим итоги нашей экспедиции, благодарим всех сотрудников заповедника за добрый приём, увлекательные экскурсии и ценную информацию, которую мы получили за эти несколько дней.
Ранним утром прощаемся с хозяевами кордона и снова в путь – домой. По дороге над нами пролетают журавли с грустными, прощальными криками, покидая нас и эти благодатные земли до весны.
Все материалы рубрики «Забайкалье многоликое»
Андрей Биксалеев
Фото автора
«Читинское обозрение»
№36 (1416) // 07.09.2016 г.
0 комментариев