Эпоха НЭПа почему-то напоминает мне историю из Библии о сне фараона, разгаданном Иосифом, о семи тучных и семи тощих коровах. Но только в реальности на смену семи тучным годам пришли не семь, а 25 голодных лет. Чем был на самом деле НЭП? Меня самого можно назвать сыном того бурного времени. Я родился в 1923 году и прекрасно помню рассказы родителей о том золотом для них времени. Поэтому дерзну рассказать о том времени, не только опираясь на исторический материал, но и на примере жизни моей семьи.

«Вакханалия НЭПа»
В одном из номеров «ЧО» публиковало мои размышления о времени правления И.В. Сталина, в которых я нелестно отозвался о его внутренней политике, которую считаю гибельной для советского народа. Статья вызвала искреннее негодование среди его нынешних почитателей, ибо по-прежнему существуют люди, которые его боготворят.

Вот передо мной другая статья – «Сталин и Путин» (автор Владимир Палкин, «ЧО» от 18 апреля 2012 г.). Автор пытался доказать, что Путин является правопреемником Сталина и последователем его политики – по мнению Палкина, это комплимент В.В. Путину. Там есть такие слова: «За годы гражданской войны в России, в которой бушевала вакханалия НЭПа, были провозглашены и успешно осуществлены коллективизация, индустриализация и культурная революция». И вот опять – «вакханалия НЭПа»!

Кто же были эти «разбушевавшиеся нэпманы», проклятые кулаки, угнетатели крестьянского класса, зловещие кровососы, тенью которых пугали советских школьников настолько удачно, что те до сих пор вздрагивают? 

Лучшие люди земли
Кулаки и нэпманы не были чужеземными захватчиками; эти люди были плотью от плоти русского народа. Это были наиболее трудолюбивые и энергичные представители крестьянского и рабочего класса, которые не жалели сил, чтобы выбраться из нищеты. За это их уничтожили.

В начале 20-го века рабочие и крестьяне, т.е. основная часть населения Российской империи, жили в тяжелейших условиях. Крестьянство задыхалось без жизненно необходимой ему земли, в то время как огромные угодья были сосредоточены в руках кучки людей. Помимо этого, крестьяне всё ещё вынуждены были выплачивать «выкупные платежи» за переданные им по реформе 1861 г. земельные участки. В городах рабочие трудились в невыносимых условиях. Голод и болезни косили народ, необходимы были перемены, а косный царский режим не мог этого обеспечить. 

Неудивительно, что революция 1917-го года была встречена с одобрением. Однако в результате у власти оказались большевики – люди, для которых народы России были всего лишь средством. Эти люди мечтали о мировой революции, о сломе цивилизации. 

Однако чаяния крестьянства лежали в другой плоскости. Прагматичный и рациональный русский крестьянин не стремился к мировой революции, он мечтал о сытой жизни, о праве работать на себя и своих детей, избавившись от гнёта царского режима, о возможности владеть той землёй, которую обрабатывал всю жизнь. С детства русский крестьянин был приучен трудиться на земле, любить её и получать плоды от своего труда. В этом исконном трудолюбии народа крылись задатки будущего экономического могущества страны. Увы, эти задатки были безжалостно растоптаны.

Крестьяне и не подозревали, какие испытания ждут их в будущем. Гражданская война опустошила русские земли. Губительная политика военного коммунизма, и особенно система продразвёрстки, привели страну к пропасти. Крестьяне ответили сокращением посевных площадей и восстаниями. Над молодой советской страной нависла угроза голода.

«Обогащайтесь!»
10-й съезд РКП(б) в 1921 году положил начало новой эпохе, заменив продразвёрстку продналогом, который был значительно ниже, и допустил введение рыночных отношений. Эта идея была предложена В.И. Лениным, который в своей статье «Новая экономическая политика и задачи политпросветов» признал, что политика военного коммунизма была ошибочна и расчёты на скорую мировую революцию не оправдались. Введение НЭПа он назвал «стратегическим отступлением».

Чтобы снять социальную напряжённость, съезд ввёл продналог вместо продразвёрстки, частично разрешил рыночные отношения и права собственности на малые предприятия, отменил ряд государственных монополий, допустил концессионные договоры с иностранными компаниями.

С самого начала НЭП был объявлен временной мерой: предполагалось создать необходимую для построения социализма материальную базу. Тем не менее, власти понимали, что капитализм будет частично восстановлен. Ленин писал: «Новая экономическая политика означает замену развёрстки налогом, означает переход к восстановлению капитализма в значительной мере. В какой мере – этого мы не знаем».

Новая экономическая политика! Казалось, наконец-то, сбудутся мечты простого народа. Можно было, ничего не боясь, работать на себя. В 1925 г. Бухарин произнёс своё знаменитое «Обогащайтесь!» (правда, спустя пару месяцев уже отказался от своих слов). 

Мои родители и родственники, как и многие граждане новой Страны Советов, с радостью пошли по дороге, начертанной Лениным, по дороге Новой экономической политики. Началось бурное развитие экономики.

Время нэпманов
Изначально власти не намеревались вводить свободу торговли и предпринимательства, намереваясь установить нечто вроде централизованного натурального обмена, выменивая у крестьян излишки сельскохозяйственной продукции на промышленные товары. Но вскоре стало понятно, что эти расчёты неосуществимы, и большевикам пришлось пойти на легализацию свободной торговли… Страна начала развиваться и крепнуть, появился абсолютно новый тип людей – нэпманы.

На VII Московской губернской партконференции, выступая с докладом, Ленин признал, что предполагавшийся централизованный товарообмен сорвался «в том смысле, что он вылился в куплю-продажу… частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарооборота получилась обыкновенная купля-продажа, торговля».

В начале 20-х годов высшее партийное руководство было и оставалось сторонником новой политики, хотя и с оговорками. В речах партийных руководителей немало говорилось о необходимости усиления государственного (социалистического) сектора, высказывались опасения и неприязнь по отношению к нэпманам и кулакам. Однако до 1925 года все, включая и будущую «левую оппозицию», считали, что надо действовать в рамках НЭПа, что с частником бороться можно лишь «экономически», через более эффективную государственную торговлю и промышленность. Разве что Е.А. Преображенский предлагал «эксплуатацию мелкого производителя». Однако следует признать, что в 1925 г. Преображенский не ратовал за ограбление крестьян, не говоря уже о насильственной коллективизации. Он лишь указывал на поиски средств для накопления в основном за счёт мелких производителей. Более того, впоследствии Преображенский критиковал сталинскую политику.

Те же «кулаки»?
С самого начала политика НЭПа таила в себе неразрешимое противоречие. Любой крестьянин, который усердно трудился на своём наделе земли и чьи начинания сопровождала толика удачи, должен был перейти в разряд «кулаков», классовых врагов. Т.е. именно усердный труд, пропагандируемый «властью трудящихся», в итоге отвращал этих самых трудящихся от неё. К такому повороту событий официальная пропаганда оказалась не готова. Получалось, что её предают свои же, становясь на путь капитализма. Именно поэтому советская историография всегда писала про НЭП невнятно: с одной стороны, они не могли осуждать самый труд и НЭП как идею Владимира Ильича, с другой – произведения массовой культуры всегда рисовали кулаков как нечто омерзительное.

Идеология продолжала насаждать классовую ненависть. Поскольку аристократов не осталось, на роль врага был выбран «кулак». Карикатуры того времени, например в журнале «Крокодил», изображали «кулака» неизменно отвратительным: уродливый толстый мужик с неестественно огромными кулаками, который то избивает несчастного бедняка, то жадно набивает ненасытную утробу… На обложке «Крокодила» красовались слова Крупской, возмущённой тем, что в деревнях кулаки имеют наглость читать газеты.

«Ножницы цен»
30 октября 1922 года был принят новый Земельный кодекс, который отменил право частной собственности на землю, но позволил брать её в аренду. Был также разрешён наёмный труд, но только при условии, что все трудоспособные члены семьи нанимателя будут трудиться наравне с батраками. Это решение позволило крестьянам укрупнять свои хозяйства. Однако с зажиточных крестьян налог взимался по повышенной ставке, поэтому слишком богатеть было невыгодно. В основном они старались оставаться в категории середняков.

Новая власть остро нуждалась в деньгах для армии и наращивания промышленности. А взять деньги можно было только у крестьянства, составлявшего подавляющее большинство населения. Поскольку повышенное налогообложение зажиточных крестьян не приносило достаточного дохода, власти прибегли к другому методу: они искусственно занизили закупочные цены на хлеб и в то же время подняли цену на промышленные товары. Это привело к тому, что необходимые в хозяйстве промышленные товары стали слишком дороги для крестьян. Данное явление получило название «ножницы цен». Это привело к ряду кризисов НЭПа: в 1923, 1924 и, наконец, самом серьёзном в 1927 году, когда были сорваны продовольственные закупки.

…в товарищах согласья нет
Тем временем усиливалась борьба за власть в верхнем эшелоне власти. После смерти Ленина в январе 1924 г. раскололся интегрирующий разные точки зрения партийный центр – Политбюро, и борьба за личное лидерство разгорелась в полную силу. Троцкий, чей классовый подход заставлял его предполагать врага в Бухарине, явно недооценил Сталина. Ему казалось, что Бухарин – явный враг, между тем как Сталина он считал колеблющимся центристом, на которого он надеялся повлиять. Он не замечал того, что Бухарин понемногу отходит от своих первоначальных взглядов.

Первая стадия битвы за власть над партией и страной приходится на 1923-1924 гг., когда против руководящей группы ЦК (И.В. Сталин, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, Н.И. Бухарин) выступили вместе со своими единомышленниками Л.Д. Троцкий и лидер «демократического централизма» Т.В. Сапронов. Вторая стадия вылилась в дискуссию 1925 г. с «новой оппозицией», возглавляемой уже Зиновьевым и Каменевым. Третья – с «объединённой оппозицией», собравшей в 1926-1927 гг. в своих рядах Троцкого, Зиновьева, Каменева, Сапронова, Шляпникова и других противников сталинской «генеральной линии».

За внутрипартийными схватками стояли не только амбиции претендентов на ленинское наследие, но и разное видение теории и практики строительства социализма. Впрочем, лицевой стороне дискуссий никто не придавал значения. В спорах по принципиальным вопросам каждый старался не прояснить их и найти точки соприкосновения с позицией оппонентов, а, прибегая к социально-политической демагогии и выдернутым из текста ленинских книг цитатам, обосновать собственные политические претензии, создать в партии образ единственно верного продолжателя дела Ленина.
НЭП близился к закату.

НЭП в жизни моей семьи
Меня можно назвать сыном того бурного времени. Я родился в 1923 году и, хотя был слишком мал, чтобы хорошо помнить времена расцвета НЭПа, прекрасно помню рассказы моих родителей о том золотом для них времени. Из раннего детства в моей памяти осталось только воспоминание о сытости и обеспеченности. 

Мы жили на Украине, и у моих занятых крестьянским трудом родителей продуктов было в избытке, оставалась даже проблема сбыта. И много раз впоследствии, когда по милости Сталина наша семья умирала от голода, мы с тоской вспоминали о краткой и счастливой эпохе изобилия. А уж крах НЭПа и расправы над нэпманами я помню лично. 

Вспоминаю тётю Оксану, старшую сестру матери. Прошло много лет, но всё так и стоит у меня перед глазами её трагическая фигура, так и звучит в ушах её истеричный, как по покойнику, голос.

Оксана и моя мать происходили из семьи беднейших, безземельных крестьян. Но благодаря каторжному труду на помещика Оксане удалось вырваться из нужды. Она отличалась необычайной физической силой и работоспособностью, поэтому помещик платил ей значительно больше, чем батракам-мужчинам. Оксана вела очень скромную жизнь, берегла деньги и скопила себе большое приданое, в результате чего ей удалось удачно выйти замуж за зажиточного трудолюбивого крестьянина. Ему по наследству досталась разрушенная мельница. Отремонтировали водослив, пристроили маслобойку, построили большой дом, постройки для скота, приобрели инвентарь и сельхозмашины, сдавали в аренду. 

У них не было ни одного постоянного работника, но в сезон они нанимали рабочих и платили им по договору. В наши дни их назвали бы фермерами. Но в страшном 1929 году супруга Оксаны раскулачили, арестовали. Оксана так и не узнала судьбу своего мужа, но, вероятнее всего, его расстреляли. 

Самой ей, как дочери бедняка, позволили остаться в доме, но подселили многодетную семью бедняка. Эти многодетные тунеядцы и выжили Оксану из дома.

Мне было восемь лет, но я до мелочей помню, как тётя Оксана пришла прощаться со своей сестрой. Её надрывный плач был слышен на соседней улице. Она достала из чемодана отрез материала, отдала матери со словами: «Ване (т.е. мне) рубашку сошьёшь…». И ушла в ночь. 

Я спросил у мамы, куда пойдёт тётя Оксана, и она ответила: «Сказала, что куда глаза глядят». Преодолев нищету, за счёт личного труда, тётя Оксана добилась положения в жизни. А «власть трудящихся» лишила её средств к существованию. Именно такое счастье мог предложить простому человеку сталинский социализм.

Позже мы узнали, что тётя Оксана добралась аж до Ташкента, хотя прежде никогда не выезжала из села, и там её приютила сердобольная семья. Оксана жила тем, что обрабатывала чужие огороды. Из камней и глины селевого потока сама построила новый дом.

Не ТОЗ – колхоз!
Мой отец и мои дядья тоже были нэпманами. 
У отца был удивительно красивый голос. Ему предлагали поступить в консерваторию, но гражданская война и разруха не дали мечте осуществиться. Он с десяти лет пел, а потом руководил церковным хором и не испытывал особой тяги к крестьянскому труду. Его брат Алексей мечтал уехать в город. А вот их старший брат Денис смысл жизни видел только в работе на земле. Даже по ночам Денис вставал, чтобы проверить, всё ли в порядке в хозяйстве. Из девяти братьев в селе остались три брата. Судьба двоих не известна, остальные погибли в гражданскую, в том числе два брата отдали жизнь за власть Советов.

Неудивительно, что когда братья вместе с несколькими соседями в 1925 году решили основать ТОЗ, т.е. товарищество по совместной обработке земли, артель возглавил именно Денис. В собственности ТОЗа от трёх братьев находилось почти 10 га земли. Сколько ещё было членов артели и всего земли, я не знаю.

Дела у ТОЗа пошли успешно, результаты были фантастическими. Люди радовались, и казалось, это только начало счастливой жизни. Но это был конец. Власти решили создать на базе слишком процветающего ТОЗа колхоз. 

Всё нажитое тяжёлым трудом имущество моего отца, его братьев и их друзей отняли. В колхоз приняли местную бедноту и тунеядцев, которые не любили и не желали трудиться, но с радостью приняли участие в дележе. Заодно вмешалось государство и взяло себе львиную долю. Дядю Дениса и всех руководителей ТОЗа освободили от должностей. 

Новые руководители из числа деревенской бедноты понятия не имели о сельском хозяйстве. На одном правлении задали вопрос: «Сколько семян проса надо на один га?». Последовал ответ: «Эта сволочь мелкая! Его много надо!». Проезжая мимо поля, покрытого белыми цветами, один член правления спросил: «Это что такое?». Шутник ответил: «Была гречиха, да всё пропало. Вся ушла в цветки. Придётся перепахать и посеять снова». «А-я-яй, так много!» – сокрушался член правления. 

Неудивительно, что вскоре всё, заработанное работящими собственниками ТОЗа, пошло прахом. Делить было уже нечего, последние заработанные крохи отнимало государство.

Подобное творилось по всей стране. Людей насильно загоняли в колхозы, отнимали имущество. В отчаянии люди резали скот, чтобы не отдавать в колхоз, поесть мяса в последний раз. То там, то тут по приказанию властей раскулачивали деревенских жителей. Представители бедноты вламывались в зажиточные дома, отправляли хозяев в ссылку или на смерть, а потом веселились в разграбленном доме, резали скот, обжирались, пьянствовали. И, когда грабить было уже нечего, шли раскулачивать очередных «мироедов». Моим родителям повезло хотя бы в том, что благодаря тому, что всё имущество они заблаговременно передали ТОЗу, их не раскулачили и не расстреляли. 

И пришёл великий голод 
С девяти лет я начал работать в колхозе. У меня был свой лицевой счёт, мне начисляли трудодни, которых часто не хватало для оплаты похлёбки, которой кормили на полевом стане. 

Более 83-х лет меня не покидают угрызения совести. 1932-й год. Страшный голод. Полуживые колхозники, похожие на ходячие скелеты, а некоторые распухшие от голода, наевшись какой-то травы, собирали долгоносиков – вредителей сахарной свёклы. В обед кормили баландой – пол-литра сваренных на воде дроблёных зерноотходов. Повар спросила маму: «Вам можно в одну миску на двоих налить?». И тут я громко возразил: «Нет! Мне отдельно! Они быстрее меня едят!». Я опасался, что мама съест больше. Мне казалось, что я один могу съесть всё содержимое большого казана… Но выделялось по норме всего пол-литра на день. Мне и сейчас стыдно за свои слова. 

После смерти Сталина многое изменилось в лучшую сторону, но для большинства хозяйств осталась та же нищета.

Разгромлены, но не добиты
Вспоминается доклад Сталина на пленуме ЦК по итогам завершения первой пятилетки 7 января 1933 года: «Партия добилась того, что кулачество как класс разгромлено, хотя и не добито ещё». При этом Сталин с пафосом сказал, что план по коллективизации перевыполнен в три раза, создано свыше 200 тысяч колхозов и 5 тысяч совхозов. При этом ни разу не упомянул о страшном голоде, от которого продолжали умирать миллионы людей. «Мудрый вождь» счёл не уместным травмировать присутствующих напоминанием о человеческой трагедии. Это было советское жертвоприношение во имя воображаемого процветания будущих поколений. 

«Пророческие» слова Сталина, что по мере завершения строительства социализма в стране будет усиливаться классовая борьба, приобрела практическое продолжение. За заказным убийством Кирова последовал «красный террор». Мир содрогнулся. 

В результате преступной политики коллективизации страны были сокращены посевные площади, нарушены сроки полевых работ, пущено под нож большое количество скота, в том числе рабочего. Под предлогом уничтожения кулачества как класса эксплуататоров были ликвидированы миллионы самых трудолюбивых крестьян, что явилось причиной небывалого голода. 

Повторюсь: только в моём родном селе Шаулиха из двух тысяч жителей половина умерли от голода, в том числе мать отца и две его сестры. В селе Рызына умерли от голода родители моей матери, четыре сестры и муж одной из них (из десяти человек – семь трупов). Это были результаты правления Сталина, которого некоторые и сейчас обожествляют.

Перед жутким выбором
Другая моя тётя, тоже со стороны матери, осталась без малейших средств к существованию после того, как умер от голода её муж. У неё было двое детей – сын семи лет и трёхлетняя дочь. Тётя надеялась, что сможет спасти от гибели хотя бы одного ребёнка. Ей пришлось сделать поистине страшный выбор: решить, какого ребёнка оставить в живых. Она взяла девочку с собой и кое-как сумела добраться до далёкого Ташкента, где всё ещё жила, на её счастье, старшая сестра Оксана. А старший сын Петя остался умирать в родной деревне.

Я хорошо помню, как моя мать в слезах бросилась к отцу, умоляя спасти её племянника от гибели. Взять мальчика к себе мы не могли: еды не было и для нас. Но отец как-то сумел устроить Петю в детский дом (это было непросто, т.к. в детдома тогда брали далеко не всех), и Петя выжил. Окончил военную академию. Более 30 лет Пётр не мог простить своей матери её решения и не отвечал на её письма. Много лет моя мама старалась организовать их встречу. Только в 1962 году он согласился. 

Я с семьёй приехал из Читы и был свидетелем их примирения. Тётя Оксана была ещё жива, но каторжный труд окончательно подорвал её здоровье, и она не смогла приехать на семейную встречу. Покидала её былая сила, а ведь могла она когда-то укладывать почти 100-киллограммовые каменные глыбы! Всю жизнь тётя оплакивала убитого властями мужа, горе и тяжёлый труд были постоянными спутниками её жизни. Более 20 лет на тачке возила камни и глину, строила и пристраивала комнаты будущего дома. Моя мать как-то раз спросила её, зачем ей такой большой дом, раз у неё нет детей. Тётя Оксана отвечала, что старается ради своих племянников, т.к. хочет оставить им о себе добрую память. Наконец, она совсем слегла и вскоре скончалась. Таков был конец жизни «разбушевавшейся нэпманши».

Крах НЭПа
Мало-помалу со второй половины 20-х под давлением властей сворачивался НЭП во всех сферах экономики. Были ликвидированы синдикаты в промышленности, вытеснялся частный капитал, создавалась централизованная система управления экономикой. Кризисом 1927 года, когда были сорваны государственные хлебозаготовки, что произошло из-за вышеупомянутой неудачной политики «ножниц цен», власти воспользовались для того, чтобы окончательно расправиться с НЭПом. 

В конце декабря 1927 власти снова принудительно конфисковали хлеб у крестьян. А в октябре 1928 года началось осуществление первого пятилетнего плана развития народного хозяйства. Руководство взяло курс на форсированную индустриализацию и коллективизацию. Хотя официально НЭП никто не отменял, он был уже фактически свёрнут.

Последним гвоздём в крышку гроба НЭПа стало постановление о полном запрете частной торговли от 11 октября 1931 года. Настали мрачные времена.

Вот вам помойное ведро
В 1932 году отец, спасаясь от голодной смерти, оставив всё нажитое добро и скот колхозу «Перемога», т.е. «Победа», сбежал из села без паспорта. В ту пору колхозникам не выдавали паспортов, чтобы окончательно обратить их в государственных рабов. Но каким-то чудом отцу удалось устроиться на работу на металлургический завод г. Алчевска. Туда он перевёз и семью – маму, меня, моих младших брата и сестру. Только этому обязан я тем, что выжил и имею возможность сейчас обратиться к вам, уважаемые читатели. Ибо у меня нет ни тени сомнения, что если бы мы остались в моём родном селе, я умер бы от голода ещё в детстве. 

Отцу выделили комнату в двухкомнатной квартире. Вскоре ему удалось вызвать к себе и братьев, и они со своими семьями тоже поселились в нашей комнатушке. 14 человек на площади 16 квадратных метров. Работа была тяжёлая, а жизнь – нищенская. 

В виде одолжения отцу на работе разрешали в столовой ИТР собирать объедки со столов в трёхлитровый бидончик. Мать всё это кипятила, и эти объедки были существенной частью нашего скудного рациона. Я один раз наблюдал, как дядя Денис достал из чужого помойного ведра голову селёдки и с жадностью съел…

Попробуйте представить моральное состояние людей, которые ещё недавно считались зажиточными, хотя и тяжело работали, а теперь были вынуждены питаться помоями? Отец рассказывал, как невыносимо было ему собирать объедки в столовой, и только мысли о голодной семье заставляли его переломить себя. 

И в эти тяжёлые дни мои родные часто вспоминали столь краткий, но счастливый период НЭПа, весёлой и сытой жизни, надежды на лучшее, которая осеняла их тогда. Увы, этому времени не суждено было вернуться! 

Через год Денис вернулся в село, отец остался рабочим, а Алексей устроился скотником на свиноферме. Его приняли в партию коммунистов, поставили директором свиносовхоза, а потом расстреляли как «шпиона иностранной разведки». Прежнее к ним так и не вернулось, и остаток жизни оставшиеся в живых прожили тяжело и печально. 

К чему вёл НЭП
Если бы политика НЭПа продлилась ещё хоть несколько лет, то Россия полностью обеспечила бы себя продукцией и ещё поставляла бы товары в Европу. Разумеется, в конечном итоге никакой коммунизм построен не был, как нет его и сейчас, но я уверен, что у нас был шанс создать настоящее социальное государство с капиталистическим строем, сдерживаемым государственным аппаратом. Вся жизнь могла пойти по-иному, и мы пришли бы в сегодняшний день куда более обеспеченным государством. К сожалению, кремлёвские мечтатели не дали нам этой возможности. 

Что такое был простой человек в глазах властей, мечтавших о мировом господстве? Пешка. Его жизнь и смерть не стоила ничего. НЭП был обманом, ловушкой, придуманным властью. Людей пустили в НЭП, как овец выпускают пастись на луг, чтобы обросли шерстью. А потом овец стригут наголо, а то и пускают на мясо.

К вопросу о роли Сталина
Вновь обращусь к статье В. Палкина, в которой он утверждает, что Сталин абсолютно невиновен в ужасах коллективизации, потому что в то время он якобы не управлял страной, а являлся марионеткой в руках неких серых кардиналов, принадлежавших к числу «иудейских кланов». И реальным правителем своей страны он якобы стал только в годы Великой Отечественной войны, но при этом в заслугу Сталина Палкиным ставится коллективизация и дальнейшая индустриализация страны, а к преступлениям режима он, дескать, непричастен. 

Эти утверждения в точности повторяют утверждения гитлеровской пропаганды, которая ещё в начале 40-х годов твердила, что Сталиным управляют иудеи во главе с начальником политуправления Красной Армии – евреем Мехлисом. Нельзя не удивляться, какая мешанина из пропаганды порой царит в головах поклонников Сталина.

Лично я считаю, что любой представитель власти несёт ответственность за происходящее под его руководством, и никаких извинений для Сталина быть не может. Пусть даже не лично он решал судьбу каждого репрессированного, но именно он определял общую политику государства, жертвою которой они стали. Представитель власти любого звена более не принадлежит себе и должен действовать исключительно ради общего блага, а не ради укрепления личной власти.

Эта кратко изложенная мною история НЭПа основывается на реальных событиях того времени, свидетелем которого являюсь лично. Вот так и судьба моих родных была перемолота чудовищными жерновами честолюбия Сталина и его окружения.

Все материвлы рубрики "Трибуна "ЧО"
 

И.Г. Проценко,
житель г. Читы, 92 года
«Читинское обозрение»
№38 (1418) // 21.09.2016 г.

Вернуться на главную страницу