Детей войны натруженные руки
И на сердцах – кровавые рубцы.
Мы знали холод, голод и разлуки.
Мы слышали, как шли на смерть отцы.

В нашей стране осталось немного участников войны, они достойны памяти, уважения. Перед ними вечно нужно преклоняться. Молоденькие ребята и девчата погибали за то, чтобы спасти Родину, чтобы после Победы люди не знали страха и унижения.

Мы жизни за Отчизну отдавали,
Со взрослыми сражаясь наравне,
В отрядах партизанских воевали,
Считая, на войне, как на войне.

Страшно читать дневники детей, переживших блокаду Ленинграда, концлагеря. Мы все помним дневник Тани Савичевой, на глазах у которой медленно умирали от голода и холода её родные. Мы всё помним!

Концлагеря. Измученные лица.
У стен бараков трупов штабеля…
И литры крови, нашей, детской, фрицам
Потоками текли в госпиталя.

Несмотря на то, что я родилась в начале войне и была совсем мала, я помню, как бежала, объятая ужасом, толпа детей и женщин, спасаясь от бомбёжки. Родилась я под Сталинградом. Наше Поволжье с давних времен «славилось» тем, что часто был голод. Я не знаю, как мы выжили в страшные годы войны и после неё. Мы, дети, с ранней весны и до поздней осени питались тем, что давала земля: травой, молодым рогозом, корнями. Не было ни хлеба, ни картошки: плодородной земли было мало. Бабушка бросала в суп две-три картошины, потом толкла их и заправляла его.

Отца взяли в армию весной 1941 года, в начале войны отправили на фронт, и вернулся он в 1946 году, когда мне было уже пять лет. Я испугалась чужого дядьку и не подошла к нему. Это его рассердило, и всю жизнь он со мной никак не общался. Я не звала его отцом, боялась: он пил, пьяный страшно ругался, обижал маму, за это я его ещё больше не любила.

Из родных на фронт ушло шесть человек: отец, его старший брат и две сестры (у них было много наград), мой дядя (мамин брат, который пропал без вести) и дедушкин брат (Тищенко Григорий Павлович, он погиб). Я пишу его фамилию, потому что до войны он служил в армии в Читинской области, женился, родился сын Григорий. Дедушка просил разыскать семью брата. И нашёлся добрый человек, который сообщил, что жена Григория Павловича носит фамилию Некрасова, имя Репсиния, живёт в Чите, сообщил адрес. Я нашла её, была в гостях, потом связь прекратилась, так как я работала в районе. К сожалению, с её сыном Григорием я не встретилась. Если кто из этой семьи или знакомых прочитает эти строки, позвоните в редакцию. Я так хочу увидеться…

Прошлась по нам кровавой колесницей,
Кромсая наши души и тела,
До сей поры кошмарами нам снится,
Сжигая эпизодами дотла.

Мы, дети, рождённые перед войной и во время войны, помним только эпизоды. Моя мама работала бухгалтером. Как только на склад привозили жмых для скота, заведующая складом звонила маме, чтобы она пришла будто бы подписать какие-то документы. Ольга Андреевна (я до сих пор помню её имя) давала маме несколько кусочков жмыха, которые прятала на себе. Мама приходила домой, мы прятались под кровать, она давала нам по кусочку жмыха, и мы в темноте ели, боясь уронить даже крошку. Мама наказывала, чтобы мы никому об этом не рассказали, иначе её и Ольгу Андреевну посадят в тюрьму. И мы молчали.

Во время войны у женщин не было декретного отпуска. Мама оставляла меня одну с утра и до обеда. В обед приходила, я была вся мокрая, красное, как свёкла, лицо, опухшее от крика. Кормила, пеленала и уходила до вечера. Уйти с работы покормить ребёнка было нельзя. И сколько я себя помню, я всегда была в доме одна. Когда начала ползать, меня привязывали к ножке стола или на кровати, если было уже холодно. Сколько нас таких, безнадзорных, погибло. Сейчас я понимаю, что трудно было не только детям, мамам – ещё трудней. Страшное было время.

Мы росли голодные, холодные, безнадзорные. Отцы были на фронте, а мамы работали, не считаясь со временем. Но мы не хулиганили, не воровали, не враждовали. Мой родной город Сталинград фашисты разрушили до основания. Защищали его не только взрослые, но и дети: помогали раненым, подносили воду, снаряды, погибали под пулями. Восстанавливать город тоже помогали. Несмотря ни на что, мы остаёмся деятельными людьми: посещаем клубы для пенсионеров (клуб «Золотая осень» при Чеховской библиотеке, который существует уже более 20 лет (руководитель – Кравец Нина Петровна); клуб «Любовь к жизни» при «Академии здоровья» (руководитель – Азеева Любовь Владимировна); клуб «Ветеран» при Музейно-выставочном центре (руководитель – Сазонова Валентина Николаевна), поём в хоре, танцуем, плаваем, занимаемся скандинавской ходьбой, ушу, ходим на концерты, в театр. При клубе «Любовь к жизни» создана волонтёрская группа серебряного возраста (руководитель – Азеева Л.В.). Мы ежемесячно выступаем в госпитале для ветеранов, школах: поём, танцуем, читаем стихи. Я рассказываю о детях войны. Всегда много вопросов, возмущений, что наша власть не оказывает нам никакого внимания.

Дети войны уже немолоды. Старшим в этом году исполнилось по 90 лет. Так хочется почувствовать заботу государства. В некоторых регионах у детей войны есть какие-то льготы. КПРФ неоднократно обращалась в Госдуму, чтобы был принят соотвествующий закон, но, видимо, для нас в государстве денег нет. КПРФ Забайкальского края также неоднократно обращалась к губернаторам с подобной просьбой, но пока безрезультатно. Единственное, что КПРФ может сделать для нас, – вручить медали детей войны. Как радуются люди, получая их.

Оставив тяжелейшее наследство,
Бедой и злом ворвавшись в каждый дом,
Война лишила нас семей, лишила детства,
И мы с таким наследием живём.

Все материалы рубрики "Великая Победа"
 

Н.И. Бояркина
Автор стихотворения
Н.К. Черепанова
«Читинское обозрение»
№19 (1555) // 08.05.2019 г.

Вернуться на главную страницу