На фото – одна из самых знаменитых ночных бабочек, которых у нас обычно зовут просто мотыльками. Знаменита она не какой-то особой красотой – серовато-бурая, невзрачная. И не размерами, хотя крупные экземпляры этого вида бабочек едва не достигают десяти сантиметров в размахе крыльев. У неё другой способ прославиться.

Это сибирский шелкопряд – один из самых известных врагов лиственницы, ели, сосны и других хвойных деревьев.

Многие растительноядные насекомые не отличаются высокой численностью, и последствия их питания мало заметны. Даже если какая-нибудь гусеница сгрызла несколько листочков или хвоинок, растение особо не пострадает. А переработанная насекомым органика вернётся в почву и удобрит её.

Но представьте, что таких гусениц на дереве сразу сто или пятьсот. И на соседнем тоже. И на всём гектаре. Сибирский шелкопряд относится к числу тех видов, которые способны давать вспышки массового размножения, занимая обширные пространства тайги. Ежегодно в Сибири и на Дальнем Востоке очаги массового размножения сибирского шелкопряда фиксируются на нескольких сотнях тысяч или даже миллионах гектаров. Вот такая бабочка.

Если гусениц очень много, они способны полностью объесть хвою на дереве. Тогда лиственница или кедровая сосна гибнет, и вместо зелёного «облака» кроны остаётся голый скелет из мёртвых побегов. Шелкопряд держит твёрдое третье место (после лесных пожаров и вырубок) по урону, наносимому сибирским лесам.

Но есть здесь один важный нюанс. Специалисты знают, что очередной вспышке размножения часто предшествуют некоторые события. Одно из них – это жаркая засушливая погода, ослабляющая деревья. И здесь стоит вспомнить, что в период глобального потепления климатологи обещают нам учащение случаев экстремальных погодных условий. Достаточно вспомнить нынешнюю засуху в Якутии, завершившуюся катастрофическими лесными пожарами. Другое возможное событие – это ослабление деревьев, вызванное человеческой деятельностью. Неслучайно специалисты всё чаще фиксируют приуроченность очагов сибирского шелкопряда к лесам, растущим вокруг населённых пунктов. «Эти леса находятся под сильным антропогенным прессом из-за выпаса скота, лесных пожаров, бессистемных рубок», – пишет биолог Альбина Бурнашева о той же Якутии.

И здесь нельзя не заметить, что вспышки численности шелкопряда и лесные пожары идут рука об руку. В 2020 году в Якутии площадь зарегистрированных специалистами очагов распространения сибирского шелкопряда составила 230 тысяч гектаров. В этом – лесные пожары, по данным космического мониторинга, уже прошли в республике 9 миллионов гектаров. Можно решить, что причина только в засухе, но на деле всё сложнее.

С одной стороны, ослабленные пожарами деревья легче становятся жертвами вредителей и чаще погибают, не выдерживая двойной напасти. Вдобавок, даже низовой пожар губит зимующих в подстилке насекомых-паразитов, которые могли бы эффективнее сдерживать размножение вредителя. А с другой стороны, погубленные шелкопрядом деревья высыхают, подготавливая «пищу» для новых пожаров.

Беда, как известно, никогда не приходит одна.

Все материалы рубрики "Заметки фенолога"
 

Олег Корсун
Фото автора
«Читинское обозрение»
№37 (1677) // 08.09.2021 г.



Вернуться на главную страницу