Были в нашей истории события, которые вольно или невольно отразились на каждом из нас. Я расскажу, чем для меня лично стали годы репрессий…

Незаживающая рана
Мне было три года, кода меня лишили родителей. 5 июня 1937 г. арестовали папу, а 30 сентября 1937 г. его расстреляли. Вскоре арестовали и маму, как жену врага народа. А ей было всего 23. Своё заключение она отбывала в АЛЖИРе. Это аббревиатура Акмолинского лагеря жён изменников родины в Казахстане. Конфисковали небогатое наше имущество, большей частью которого были сочинения Ленина и Сталина. К моему счастью, я осталась с моей дорогой бабушкой, которая уже была пенсионеркой. Большинство детей, родители которых были арестованы, отправляли в детские дома в другие города. Каким-то чудом моя бабушка представилась как директор детского дома. Детали я не знаю. Но это ей удалось, удалось спасти меня. И она не отпускала меня ни на шаг. Бабушка вынуждена была содержать на свою весьма скромную пенсию меня и сына школьника, моего дядю. Но мой дядя Шура, будучи школьником, тоже пострадал. Его исключили из комсомола и запретили поступать в институт. Через несколько лет вернулась мама. Но с такой биографией еле нашла работу.

Снизу мои дедушка и бабушки, вверху мама, папа и мамин брат Шура

Со временем папу и маму реабилитировали, так как не было найдено состава преступления. Но… одного лишили жизни, а другой её исковеркали, отложив отпечаток на все последующие годы. Репрессии отразились на всей нашей семье.

Я не помню отца. Но образ, который создали мои близкие, друзья и знакомые папы, живёт в моей душе, сердце, мыслях всю жизнь. Это можно ассоциировать с незаживающей раной.

История моей семьи – один эпизод из тысяч. В стране была уничтожена элита общества, лучшие инженерные, научные и технические кадры, опытные военачальники, артисты, писатели, художники и много простых, преданных рабочих и колхозников.

Мой папа Михаил Иванович Воронков работал заместителем начальника производственно-планового отдела Читинского паровозовагоноремонтного завода. В 1937 г. на ПВРЗ были арестованы все руководящие работники, вместе с директором. И не только. Многие служащие.

От списков к книгам
Годы шли. По инициативе редактора газеты «Комсомолец Забайкалья» Виктора Васильевича Курочкина в апреле 1988 г. был создан Комитет памяти из 18 человек. Это были преподаватели вузов, архитектор города, сотрудники управления КГБ, краеведческого музея, работник обкома КПСС, узники сталинских лагерей, студенты, рабочие. Вошла в него и моя мама. Это была первая в СССР организация подобного рода.

Работа была проделана огромная. Одной из задач комитета был поиск мест массовых захоронений по всей области, чем он и занимался с 1989 г. В один из июльских дней 1991 г. в лесу под Смоленкой было обнаружено такое место. Из-под земли были извлечены останки 51 человека. Церемония их захоронения состоялась 9 августа 1991 года.

Несколько позже по инициативе Комитета памяти на одной из сессий областного Совета депутатов трудящихся было принято решение об учреждении 9 августа Днём памяти жертв политических репрессий Читинской области. Впервые в России.

На месте захоронения был сооружён памятный знак, и мы ежегодно в этот день совершаем туда выезд и проводим митинг. Благодаря стараниям научного работника краеведческого музея Марины Павловны Мальцевой там ежегодно развёртывается замечательная выставка, посвящённая событиям далёких лет репрессий.

Мои родители сразу после женитьбы. 1933 год

По инициативе комитета газета «Комсомолец Забайкалья» под заголовком «Вспомнить всех поимённо» публиковала списки репрессированных. В 1991 г. возникло предложение издать их отдельной книгой. Но только в 1995 г. областными руководителями было принято постановление «Об издании Книги памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье». В редакционную коллегию вошли члены Комитета памяти А.В. Соловьёв, А.О. Баринов, В.И. Василевский, Ю.П. Веретюшкин, Г.А. Жеребцов, Г.Л. Скобяева.

Первый том увидел свет лишь в 2000 году. Ну, а на сегодняшний день их уже восемь. В штыки было принято властями в 1987 г. предложение об установлении памятника жертвам политических репрессий в Чите. Но Курочкин и его товарищи по комитету добились своей цели. И 28 ноября 1992 г. на ул. Амурской состоялось открытие памятного знака.

Члены комитета много выступали перед рабочими, воинскими, студенческими коллективами с рассказами о годах репрессий и своих близких.

«Память сердца»
Уже ушли из жизни люди, которые были репрессированы. А мы – их дети, получившие статус пострадавших от политических репрессий, тоже уже в преклонном возрасте. Несколько лет назад у меня возникла идея объединить таких людей, чтобы поддерживать друг друга, вместе решать возникающие вопросы, отмечать памятные даты. Это тоже было непросто и не сразу. Но 3 февраля 2010 года на заседании комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий при администрации Читы была создана городская общественная организация пострадавших от политических репрессий. Позже после конкурса названий она получила имя «Память сердца».

Мы очень сдружились, тесно общаемся, поддерживаем друг друга. Я, как руководитель, стараюсь держать своих товарищей в зоне своего внимания, подбадривать, организовывать досуг, общаться с ветеранскими организациями города.

Конечно же, 9 августа мы снова поедем к местам захоронения останков в лес Смоленки. Я хочу сказать спасибо городской администрации за организацию поездок. Надеюсь, кому небезразлично, присоединятся к нам.

Все материалы рубрики ""
 

Маргарита Михайловна Логвинова,
руководитель организации «Память сердца»
«Читинское обозрение»
№32 (1516) // 08.08.2018 г.

Вернуться на главную страницу