Экологический пресс-клуб «Берлога» приехал на кордон «Нарын» регионального заказника «Горная степь» уже затемно. Ещё издалека увидели мигающий свет фонарика – инспектор заказника Алексей Ильюк подал знак. Нас ждут. На новом брусовом доме Ильюков не найдёшь номера. Нет тут и улицы – что вправо, что влево – ширь степей, сопки со щетинками леса. Семейная пара прибыла сюда шесть лет назад.

Образцовый кордон
«Нам с Ильюками сказочно повезло», – говорят в дирекции Сохондинского заповедника, под крылом которого оказался заказник «Горная степь» километрах в ста от Кыры. Статус регионального заказника подразумевает финансирование из краевого бюджета. Денег не стало, а особо охраняемая природная территория осталась. Нет денег – нет охраны, расцвело браконьерство, кордон пришёл в упадок. На помощь пришёл Сохондинский заповедник, который взял на себя затраты, мониторинг, научные исследования, охрану. Так – по сию пору.

Кордон «Нарын» считается образцовым. После победы в номинации «Лучший кордон» в конкурсе, организованном заповедником. Комар носа не подточит: кругом чисто, благоустроено, даже кажется, грядки в маленьком огороде вскопаны в строжайшем порядке. Этот порядок пытался нарушить цокор (слепой грызун, живущий под землёй) – рыл большущими когтями туннели прямо под свёклой, попутно её обгрызая, не брезговал луком, который съедал подчистую. С трудом Алексей его прогнал с огорода.

«Свои» волки
У беседки с камином встречает всё семейство: Алексей, его супруга Катя, дети Карина и Рома. Вернуться обратно в родное село Гавань Кыринского района желания нет ни у Алексея, ни у Кати. До заказника Алексей был пограничником, работал таксистом, а по душе дело нашёл тут.

Не манит их цивилизация, людское общение – соседей у них полно. По нашему приезду инспектор кордона сразу огорошил:

– У нас тут спокойно. Сегодня утром на сопку вышли два волчонка. Выли.

Да что волчата! Зимой, когда Катя доит корову, на сопке взрослые волки слушают, как тугие струи молока бьются о ведро. Страшно? Катя улыбается:

– Мы привыкли. Сначала, конечно, было страшно. Они же как собаки. Лёша покричит, они убегают. Сейчас можем чай пить, а в окно смотреть на волков, сидящих за стайкой.

Нынче, отмечает Алексей, серые распоясались – расплодились, разогнали косуль и кабанчиков, изюбрей.

– Волчица щенится каждый год, я ставил на неё фотоловушку. Она прикормку забирает и уходит. Логова найти не могу. Хитрая.

Все волки для Ильюков «свои», они не трогают домашнюю скотину. Корова, тёлка, маленький телёнок мирно пасутся рядом с кордоном. Свой среди них и жеребец Миша, который стал спать как корова – лёжа.

Баягон бодучий
Волчью жизнь Алексей предложил посмотреть на фотоловушке, которую установил подальше от кордона. И днём, и ночью фотоловушка работала: волки приходили лакомиться прикормкой. Слопали всё подчистую, вытоптав всю траву в округе. Приманкой послужило мясо быка по имени Баягон. Бодучее существо в жизни нападал на ГАЗ-66, загонял бедную Катю на пасынок от столба и держал на нём, пока в брюхе от голода не заурчало.

Часть мяса Баягона Алексей продал, сделал запас на лето, вяленым мясом угостил нас, шкура и кишки пошли на приманку. От быка был толк, да только уже после смерти.

– В прошлом году в Гавани был помор козлят, я их использовал в качестве приманки. На них набежали кабаны, волки. Всё растащили быстро. Кадры остались хорошие, – вспоминает Алексей, победитель первого национального конкурса «Фотоловушка-2015».

На проверенную нами фотоловушку попались и те двое волчат, которые прибегали к кордону. Почему же одни? Инспектор выдал две версии. Первая: матери у них нет совсем, и они вынуждены искать пропитание сами, выходить к людям. Вторая версия: строгая мать приучает их к взрослой жизни. Как раз в августе, по наблюдениям Алексея, волчица обычно водит своих щенков к купальной яме, куда зачастую кабанчики заглядывают.

Всего в арсенале Ильюка шесть фотоловушек: четыре снимают зверьё, две установлены на браконьеров. Последние – хорошая помощь инспектору, ведь на более чем пять тысяч гектаров Алексей один. Одного снимка браконьера хватит, чтобы возбудить уголовное дело или административное. Транспортный парк Ильюка нехитрый: мотоцикл, велосипед, конь ну… и собственные ноги.

«Мы общаемся»
Пока Алексей патрулирует территорию, Катя хлопочет по дому. Он построен не так давно, но не пугал их первое время и старенький бревенчатый (лишь бы вместе). В уютном домике подтоплена печь, везде чисто и опрятно. Свет вырабатывают солнечные батареи, без помех бормочет телевизор. В подполье уже заготовлены грибочки, ягода, за которой заповедником специально был организован выезд. Весной семейная пара с радостью встречает заспанных тарбаганов, потерявших за зимнюю спячку жирок. Подзорная труба у Алексея всегда наготове.

Бывает, что Катя остаётся на кордоне одна.

– Раньше со светом спала. Когда собаки лаяли, из дома не выходила, – смеётся голубоглазая женщина. Скучно, признаётся, не бывает. – Скучаю только по детям. Они приезжают на выходные из Гавани. Учатся там в школе, живут у Лёшиных родителей. Но уезжать не хочу отсюда. Здесь хорошо.

Рвутся к родителям в заказник и дети. Вот и в наш приезд светленький мальчишка Рома не отлипал от мамы – в школу скоро… Чем занимаются дети на кордоне без Интернета? – первый наш вопрос.

– Играют, смотрят телевизор, помогают. Мы много общаемся, – рассказывает Катя.

А чтобы посидеть в соцсетях, надо забраться на гору. Да они ребятишкам особо и не нужны. Рядом папа, мама и бескрайняя степь.

Айгуль до Гавани
Чтобы добраться до села Гавань, инспектор преодолевает реку на надёжной Айгуль (так нарекли резиновую лодку), до реки же (10 километров) доезжает на мотоцикле, в люльке которого везёт лодку.

– Переплываю, сдуваю лодку, там меня встречает отец на тракторе или машине. Если встретить не может, то перевожу в лодке велосипед, потом лодку на руль и на велке до Гавани. Зимой добираюсь до деревни или до Кыры на машине. В том году снега много было, сколько раз по самый капот увязал. Откапывался. Гаваньских мужиков нанимал, они дорогу мне прочищали.

Выезжать в цивилизацию приходится по хозяйственным нуждам. Хоть и выделяет заповедник для этих дел машину, а всё равно то одно закончится, то другое. Но Алексей привык. Все эти сложные транспортные схемы для него дело обычное.

– Нынче вода большая была, никогда такой не видел. Плывёшь, вода бурлит, лодку будто кто снизу поднимает. При этом у нас тут дождя не было.

Я молиться уж ходил на гору, две монетки бросил, чтобы поливало. Не поверите – на ладонь тут же упало две капли. А вот монголы, видно, хорошо молились, раз такие реки от них бежали, – рассказывает Алексей, глядя на монгольскую сторону, до которой отсюда рукой подать.

Один на один с огнём
Особенно страшна забайкальская сушь весной и осенью, когда ветер срывается с цепи и одна искорка может привести к большой беде. В прошлом году Алексей вышел один на один со стихией.

Вдвоём с Катей они в тот день копали картошку, мимо кордона прошёл трактор. Алексей почуял дым:

– Трактор проехал и, видимо, из трубы вылетела искра. Степь загорелась. Катю оставил на связи с заповедником, она передавала администрации обстановку и наполняла мне ранец, фляги водой.

Пожар Ильюк остановил тогда на площади в гектар.

– Весной голова вообще крутится постоянно. Пожар может прийти хоть откуда. Наш заказник сгорит за два часа. Вот и патрулируешь постоянно, на сопки взбираешься, просматриваешь территорию.

Весенний пожар прошёлся по бутанам тарбаганов, которые вот-вот должны были проснуться. С тревогой Ильюки ждали, когда же они покажутся и покажутся ли. Зверушки вышли через пару дней. Для Ильюков – счастье.

Мерилом же их семейного заповедного счастья является берёзка на сопочке.

– Шесть лет назад она была совсем тоненькой веточкой. А вот уже какая вымахала – четыре метра высотой, – радостно делится Алексей. – Я Кате говорю: может, уедем отсюда? Не хочет.

Да и сам он не хочет срываться отсюда, ведь их счастье здесь – в «Горной степи».
Его тоже беречь надо.

Все материалы рубрики «Люди родного города»

Ольга Чеузова
Фото автора
«Читинское обозрение»
№42 (1474) // 18.10.2017 г.

Вернуться на главную страницу