Будущий Народный артист СССР Евгений Евстигнеев, окончив в 1952 году Горьковское театральное училище, три года прослужил во Владимирском областном драматическом театре имени А. Луначарского. Три года – срок недолгий, но во Владимире так не считают. Чтобы увековечить память великого артиста, чьё творчество было связано с этим городом, там учредили премию имени Е.А. Евстигнеева. Её присуждают театральным деятелям, которые внесли выдающийся вклад в сферу культуры Владимирской области. В 2016 году этой премии была удостоена наша землячка, уроженка города Балея Жанна Хрулёва.

Тётя Анхелина, «Дикарь»

Балейские корни
На владимирской сцене она служит свыше тридцати лет – с 1985 года. Когда отмечали её 70-летний юбилей, директор театра Борис Гунин подчеркнул: «Жанна Владимировна Хрулёва – замечательный человек и прекрасная актриса. Её дебют на профессиональной сцене состоялся в 17 лет. Она полна энергии. Ею сыграно огромное количество ролей, создан интереснейший моноспектакль «У зеркала» по произведению Каверина, который увидели тысячи зрителей».

Жанна Владимировна Хрулёва родилась 29 августа 1942 года в городе Балее Читинской области в семье военнослужащего и была четвёртым ребёнком в семье. Правда, в Балее будущей актрисе довелось жить недолго – отца перевели по службе в город Ангарск Иркутской области, где Жанна окончила среднюю школу в 1959 году.

Тем не менее, то место, где человек появился на свет и провёл годы детства, оказывает большое влияние на его дальнейшую жизнь и судьбу.

На сцене она уже более полувека. В её творческом багаже – сотни ролей. Есть что вспомнить. Когда во Владимирском театре проходил бенефис актрисы в спектакле по пьесе Сомерсета Моэма «Круг», в котором она сыграла главную роль леди Китти Чампион, Жанна Владимировна поделилась воспоминаниями о своей жизни с журналисткой Ольгой Романовой. Её публикацией на владимирском портале «Призыв» и другими материалами местных СМИ мы воспользовались для дальнейшего рассказа, который воспроизводим в форме монолога.

Монолог актрисы
– Театр – это моя судьба, – считает Жанна Хрулёва. – Он сыграл ключевую роль в моей биографии. Мы жили сначала в маленьком Балее, потом в маленьком Ангарске, который был весь опутан колючей проволокой. Заключённые монтировали здесь завод, вывезенный из Германии. Обстановка была угнетающая, а порой и просто опасная, и построенный в городе Дом культуры был центром притяжения для детей. Мы с сестрой проводили там всё свободное время. Мне повезло с педагогами в силу того, что многие яркие представители культурной интеллигенции в то время оказались в сталинских лагерях. Освобождаясь, они не возвращались на большую землю, заводили новые семьи. Благодаря им ангарский Дом культуры считался одним из самых сильных в Советском Союзе.

С пятого класса я начала заниматься в театральном кружке Дома культуры. Когда заканчивала школу, к нам приехала приёмная комиссия Щепкинского училища набирать абитуриентов. Из всей Иркутской области мне выпал счастливый билет попасть сразу на второй тур вступительных экзаменов. Совершенно одна я решились отправиться в столицу. Пока ехала в поезде, сильно простудилась. В приёмной комиссии – знаменитые Вера Пашенная, Игорь Ильинский, Елена Гоголева, а я совершенно без голоса. Начинаю читать заготовленный отрывок, Пашенная поворачивается к Ильинскому и довольно громко говорит: «Голос». Это прозвучало как приговор. Я в слезах выскочила из класса, но тем же летом поступила во ВГИК, на курс, где учились Евгений Жариков, Жанна Болотова, Николай Губенко. Набирала нас Татьяна Лиознова, будущий режиссёр «Семнадцати мгновений весны». Я успешно сдала экзамены, а потом на смотрины курса из киноэкспедиции вернулись Тамара Макарова и Сергей Герасимов. Макарова, увидев меня, совсем девочку, посоветовала подрасти и приехать на следующий год. Вместо меня в институт зачислили другую студентку, более подходящую, по их мнению, по внешним, психологическим и физическим данным к набору того года.

Скажу честно, мне было в столице не сладко. В театр меня не хотели брать даже уборщицей, и в отчаянии я уже собиралась устраиваться на кирпичный завод. Но здесь обо мне позаботилось провидение. В Центральном детском театре ко мне проявила участие милая женщина, заведующая учебной частью студии, и буквально через неделю в подмосковный городок, где я жила, пришла телеграмма: «Приглашаетесь работу театре. Главный режиссер Фридман».

Благодаря рекомендации моей доброжелательницы, Виталия Семёновна Фридман приняла меня так, будто давно и хорошо знала. После моего показа мне тут же вручили роль Красной Шапочки и отправили на гастроли. За два года в этом театре я сыграла двенадцать ролей! Но именно эта востребованность, а также неустроенный быт (одевали и кормили меня всей труппой), отсутствие жилья (приходилось ночевать за кулисами, в актёрских семьях, на вокзале, потому что часто опаздывала на электричку) довели меня до нервного истощения. Приговор врачей был неумолим: вам надо немедленно оставить театр.

По иронии судьбы, именно в это время мне пришло приглашение из ВГИКа. Я уже собралась домой поступать в институт иностранных языков. Но моя дорогая мама отвезла документы в Иркутск, в только что открывшееся театральное училище. Она сказала, что театр – моё призвание, и что семья теперь всегда будет рядом со мной. Так я стала, наконец, студенткой, а через два месяца была одновременно зачислена в штат Иркутского драмтеатра.

В первые же годы работы я сыграла Офелию в «Гамлете», Марфиньку в «Обрыве», Анютку во «Власти тьмы». На дипломные спектакли училища приехал московский критик Юрий Смелков. Он был увлечен экспериментом в новом молодёжном театре Красноярска, организованном выпускниками Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК). С его лёгкой руки в 1966 году я оказалась в Красноярске. А вскоре туда же из Архангельска приехал мой будущий муж Анатолий Ерин. Когда его везли на машине с вокзала в театр, я шла на работу. Шофёр увидел меня и говорит: «Вон наша Жанна. Давай подвезём!». Я была первым человеком из нового театра, которого Анатолий повстречал в незнакомом городе, и с тех пор мы всё время вместе. (Заслуженный артист России Анатолий Ерин скончался в июле 2016-го на 79-м году жизни – авт.).

Миссис Пэдди, «Странная миссис Сэвидж»

Анатолий всегда был ведущим в нашем семейном дуэте. Он всё время профессионально и духовно рос, и я не хотела от него отставать. Кстати, в наш медовый месяц, который мы провели в Петрозаводске, он настоял на том, чтобы каждый день я заучивала по стихотворению Лермонтова. И вот романтическая картина: мы гуляем в городском парке, и, отчитываясь перед ним, я читаю и читаю Лермонтова.

Новый экспериментальный театр в Красноярске ставил, например, спектакли «Орфей спускается в ад» Уильямса, «Ревизор» Гоголя, «Слуга двух господ» Гольдони, «Сорок первый» Лавренёва, инсценировки произведений Валентина Распутина, композиции по современной поэзии, пьесы Александра Вампилова. С Вампиловым мы очень близко дружили. В нашем театре ставили рано ушедший из жизни Геннадий Опорков, Генриетта Яновская с Камой Гинкасом. Два с половиной года я работала с ними и прошла потрясающую школу, одну из главных в моей жизни. Они не позволяли себе ни йоты цинизма по отношению к театру. Они священнодействовали. В 32 года мне присвоили звание Заслуженной артистки РСФСР. В Красноярске мы прожили десять лет, а затем перешли в Орловский театр юного зрителя. Дело в том, что в очередную политическую кампанию подъёма Нечерноземья в Орле открылся новый молодёжный театр, и мы, поехав туда вслед за главным режиссёром красноярского театра Юрием Копыловым, опять начали всё с нуля. Когда его пригласили во Владимирский областной драматический театр, он оставил характеристики актёров для своего преемника. Моя была самой короткой и содержала всего два слова: «Может всё».

Во Владимир мы приехали тоже по приглашению Юрия Копылова, сначала Анатолий, через год я. Главный режиссёр сразу откровенно сказал, что у меня работы не будет, поскольку недостатка в замечательных актрисах театр не испытывал. Пришлось Анатолию внепланово ставить спектакли по мотивам пьесы Гибсона «Сотворившая чудо», «Спортивные сцены» по Радзинскому, замеченные московской критикой, писать инсценировку романа Вениамина Каверина «Перед зеркалом», благословлённую самим автором незадолго до смерти. Три года на малой сцене я с успехом играла эту вещь, которая и по сей день мне очень дорога. Потом пришли и другие серьёзные роли: Реджина («Дело Хаббардов» Лилиан Хеллман), Стеффи («Хочу сниматься в кино» Нила Саймона), Аманда («Стеклянный зверинец» Теннесси Уильямса), тётя Анхелина («Дикарь» Алехандро Касоны), Шанель («Восемь любящих женщин» Робера Тома), Ануш («Ханума» Авксентия Цагарели) и другие. Кроме того, я активно работала как педагог по сценической речи.

    
Ануш, «Ханума»                                                                      Шанель, «Восемь любящих женщин»

Я не ропщу на судьбу. В ней всё сложилось так, как и было предопределено. Театр властно подчинил мою жизнь себе и взял её без остатка.

Все материалы рубрики "Золотой фонд" земли Даурской"
 

Cергей Забелин
«Читинское обозрение»
№9 (1545) // 27.02.2019 г.



Вернуться на главную страницу